Не слишком торопясь, Маргарет встала и — о-о! — накинула на плечо меховое боа. Или это палантин? Черт, разрази меня тремя якорями, я совершенно не готова к таким гламурным снам!

Мне пришлось пересечь часть зала. Столики, яркие дамочки, мужчины с измятыми лицами и почти такими же костюмами, дым папирос и сигар, слева дверь в помещение с карточными столами и рулеткой, там атмосфера не лучше. Сплошь все помятое и душное, но не от бедности, наоборот, здесь сплошь платежеспособные мужчины, играющие круглые сутки. У нас подпольное казино, здесь деньги и незаконное виски льются нескончаемой рекой. Присутствие хорошеньких танцовщиц, официанток и продавщиц папирос лишь подстегивает эту финансовую ниагару. А шикарные особы, вроде меня, призваны взрывать плотины.

На меня смотрели. Иногда в упор, этак сугубо по-плотски, абсолютно воспитанно. Имелась реальная вероятность того, что кто-то из этих нервных джентльменов просто завалит меня на стол. Выигрывающие и проигрывающие равно не выглядели адекватными. Но я-Маргарет полагала, что нам ничего не грозит. Она была здешняя, стоило доверять ее интуиции.

Я выплыла из табачного тумана, мне открыли дверь. Здесь стояли трое, в шляпах, с одинаковыми лицами. Мне живо вспомнились охранники из «Хамура Пукк», но здесь были чуть более разнообразные костюмы, зато одинаковые шляпы. Ну, расстреливать их мне вряд ли придется — оружия на бедре нет, я сразу проверила. Впрочем, у я-Маргарет были такие сочные и крутые бедра, что под платье все равно ничего не спрячешь. Я сугубо мирная секс-бомба.

Джентльмены с топорщащимися подмышками вежливо приподняли шляпы. Я мило улыбнулась.

Тяжеленная дверь, прямо как сейфовая, хотя выглядит дубовой. К счастью, мне ее предупредительно открыли. Я миновала комнату — из-за стола мне приветливо и двулично улыбнулся человек-хорек с тщательно зачесанной плешью.

Перед следующей дверью Маргарет внутренне затрясло — волновалась она просто бешено, но улыбку мы держали как приклеенную, лишь поправили мех, переброшенный через левое обнаженное плечо. На мой взгляд, палантин был даже пошикарнее форм обольстительной Маргарет, в наше время такие меха вообще…

Отвлекаться было нельзя! Маргарет считала, что сейчас что-то случится. Весьма опасное и одновременно не менее желанное.

Мистер Пигпиг сидел за огромным столом. Несомненно, оба они состояли со мной в любовной связи. Стол участвовал чаще пассивно, а жаль — он был гораздо симпатичнее.

— Джонни! — воскликнула я-Маргарет, устремляясь к столу. — Я так ждала…

Садиться на колени мужчинам Маргарет умела не хуже, чем плыть-семенить на каблуках. Моя рука уже обвивала шею любовника, я прижалась и даже частично растаяла.

Ну что сказать? Мои сны полны ярких и незаурядных мужчин. Но почему, если к кому-то на колени садиться, то вот к такому, мягко говоря, не лучшему⁈

— Привет, бэби — его толстый, как сарделька, палец по-хозяйски обрисовал границу моего декольте. — Повернись и закрой глазки.

Хорошая мысль. Больше всего мой Джонни Пигпиг походил на частично побритого кабана. Крепкий, коренастый, с короткой шеей и маленькими яростными глазками.

Я-Маргарет отвернулась и с готовностью прикрыла глаза. На мою шею легло что-то прохладное, сквозь ресницы пробился обнадеживающий блеск…

— Взгляни-ка, бэби.

Не вставая с колен, я взглянула в зеркало над камином.

Бриллиантовое колье. К платью абсолютно не идет, но вообще-то…

Маргарет широко распахнула глаза. Бесспорно, это был наработанный прием, в чем-то банальный, и тем не менее, разящий. С такими голубыми глазами и этим выражением густой смеси наивности и порочности, я способна класть мужчин десятками. Привет монне Маргери, у нас наверняка общие предки и принципы…

— Ах, Джонни, ты волшебник!

Мистер Пигпиг не очень любил, когда пачкают помадой его лицо и ворот рубашки. Опытная девушка учитывает подобные нюансы и предпочитает благодарно прижаться грудью.

— Не хочешь поблагодарить волшебника? — растроганно прохрюкал человек-кабан, с легкостью умеющий накапывать под дубами незаконного бизнеса бриллиантовые желуди.

Маргарет хотела поблагодарить, прямо таки жаждала. Я не хотела, но понимала, что не отвертеться. Пришлось соскальзывать на пол.

Возможно, расстегивание брюк руками в шелковых перчатках выглядит элегантно, но делать это жутко неудобно. Впрочем, потом стало еще хуже…

Маргарет знала своего любовника и антрепренера больше года, и знала со всех сторон. Затруднений процесс не вызывал, если не считать, что мне он, мягко говоря, совершенно не нравился. Джонни широко раздвинул колени, запрокинул голову на спинку кресла и изредка судорожно всхрапывал. Быть испачканным помадой вот таким способом он ничуть не боялся. Хорошо, хотя бы взглядом мистера Пигпига околдовывать не пришлось, мужчина и так устремился к успеху…

Самое странное и даже отвратительное, то, что Маргарет заводилась и заражала меня. Моим шизам нет дна! С какой стати я…

Тут мне стало понятно, с какой стати. В мыслях занятой Маргарет уже выстроилась логическая цепочка: колье — прощальный подарок — сейчас-он-скажет — значит, жалеть не о чем. Облегчение и предвкушение рождали возбуждение, пусть не совсем сексуальное, но и сексуальное тоже.

Мистер Пигпиг уже не всхрапнул, а взревел и схватил любовницу за голову. Да он мои платиновые кудри выдерет! Маргарет считала, что это нормально, такой уж наш Джонни, и доделала дело…

Вытертый и застегнутый мистер Пигпиг блаженно отдувался, мы с пудреницей тоже приводили себя в порядок перед зеркалом на стене.

— Налей-ка мне виски, бэби — потребовал Джонни, садясь ровнее. — И послушай, что я тебе сейчас скажу.

— Да, дорогой? — поправляя палантин, я привычно взяла со столика графин с виски, достала стакан и лед.

— Твои выступления придется временно прекратить.

— Но почему, дорогой⁈ Публика меня хорошо принимает!

— Не спорю. Как раз поэтому тебе следует подготовить новую программу, отдохнуть, привести в порядок нервы — объяснил он, не дрогнув даже бровью.

— Ах, Джонни, я так ждала…

— Тсс, бэби. Я все сказал, будь умницей — он щедро глотнул из поданного стакана, с некоторым удивлением посмотрел на виски, глотнул еще и с чисто кабаньей мягкостью и тактом сказал мне: — Иди, бэби, у меня чертовски много дел.

Я пошла. А что еще оставалось бедной брошенной девушке? Но спешить не стоило. За спиной звякнули оставшиеся на дне стакана кубики льда. Я-Маргарет обернулась.

Мистер Пигпиг непонимающе смотрел на стакан. Похоже, уже не видел посуды — зрачки неимоверно расширились, дыхание сбилось. Он начал клониться назад и бессильно упал в кресло.

— Значит, все же те брюнетки-двойняшки — прошептала Маргарет. — Польстился на двойное сладенькое. Ты извращенец, Джонни. И вонючка!

В душе Маргарет бушевал восторг — она сделала