Вновь новая грамота была извлечена из рукава Вистаса.

-Теперь вы, а значит и ваш Дом находится официально под защитой города. Сами же вы в человеческих землях, подсудны только высшему суду вольного баронства. Касаемо вашего статуса в эльфийском мире не волнуйтесь, я предварительно проконсультировался в предложенном мною нет никакого нарушения правил этикета оттуда. Исходя из этого, мне думается все ваши начинания пусть и хороши в монетном отношении, но не дотягивают до устоявшегося восприятия обществом Темного Князя.

-Ну и наконец последнее. Лично мне, как собирающемуся основать династию правителей Магебурга нужна ваша помощь в будущем. Как раз вот на этом поприще. И как мне думается она понадобится не единожды.

Маршал замолчал, глядя мне именно в глаза, а потом явно решившись, поставил точку в своем объяснении.

-Я не могу никому кроме вас доверить этот пласт государства. Нет у меня веры на будущее своим. Знаете ли, время и высота занимаемого места меняет взгляды на прошлое. С вас же, мне хотелось получить слово перед вашей Темной госпожой.

Я, встав с кровати взял в руки лежавший на столе медальон почетного гражданина города Магебург. Затем с любопытством повертев в руке столь щедрый дар положит тот на столешницу, проговорив.

-С моей стороны пока ничего не решено.

Маршал, добродушно улыбнувшись слегка махнул рукой.

— Это все, вам не за это решение. В конце лета состоится Верховный совет. Мне бы хотелось, что бы вы поддержали своим голосом закупку зерна в Вольных Баронствах. Вот и все. Не более.

Сев на край своей кровати я сперва утвердительно кивнул головой в знак согласия по последнему. Затем, молча уставился в своей манере на Вистаса. Меня волновало, что с приведшей меня в засаду церковников, Сенией. Не нужно быть семи пядей во лбу что бы все встало на свои места в случившемся. Я к этому времени осведомлен даже у кого укрывались нападавшие. Вот ведь, ничего не могу с собой поделать, пялюсь на сидевшего напротив меня немым вопросом и самое удивительное что он прекрасно меня понял.

-Ее казнят завтра по полудни. Приговор уже вынесен.

-Я хочу присутствовать.

Далее был длительный разговор не для посторонних под чаепитие. Господину Вистасу прислуживала Синриэль подпуская в свое поведение легкую нотку кокетства, эльфийка очень внимательно слушала сказанное. За мной же, ухаживала Даниэль с проступающими татуировками Великого Дома Зеленой Рощи.

Садясь в карету при свете стеклянного масляного фонаря, Маршал посмотрел на своего преданного слугу Корнеса. Чуть помедлив, он задумчиво проговорил результат этой затянувшейся беседы.

-Знаешь мой старый друг я думал, что понимаю и вижу на перед этого молодого человека. Пока я так считал, гордясь своим умом он ушагал вперед. Это должно пугать и настораживать, а меня наоборот, это радует.

Глава 16

Глава 16

Сения прибывала в паническом ужасе. Ее перехватили уже на вышедшем из порта корабле, когда ей казалось все в провернутом деле сложилось положительно. Патрульная галера догнала их спустя час после отплытия. Понимая, что это по ее душу, женщина первым делом избавилась от заработанных путем предательства монет. Трясущимися руками, кусая губы и неимоверно борясь с собой она бросила тугой кошель в воду, чувствуя при этом накатывающий волнами ужас на свое сознание. Но ничего, она продумала стратегию поведения и на этот случай, их этому учили в школе тайной канцелярии. У нее в дорожной сумке лежит письмо, в котором говорится, что ее матушка при смерти и просит свою старшую дочь срочно явиться за сестрами. Забрав тех на свое попечение, поскольку они не за мужем. Ничего, она выкрутится это у нее не первая служебная переделка. Безумно жаль только канувшие на дно монеты ведь все это сделано только ради них. Ну или почти ради них, все-таки ей пришлось очень поступаться с собой изображая дешевую шлюху. Деля постель, с этим глупым недомерком, расписанным татуированной вязью почище матерых уголовников. Мерзость, да и только. Но сейчас, когда на чаше весов возложена собственная жизнь, лучше отринуть прочь и жадность, и пережитое унижение.

Чего Сения не ожидала, так это того, что ее никто не стал допрашивать согласно положенным процессуальным нормам Магебурга. Въедливо выясняя каждый ее шаг и степень причастности к произошедшему. Едва она оказалась во внутреннем дворе тайной канцелярии к ней сразу были применены меры силового воздействия. После которых, женщину за волосы уволокли в пыточную, где она и созналась в содеянном предательстве, еще даже не попав в руки палача. Нет, это не спасло от истязания, палачу было абсолютно без разницы ее чистосердечное признание у него свое ремесло, простаивать которое не должно. Не то, все сразу будут признавать свои прегрешения, а ему теряй квалификацию.

За накатывавшей до одури болью, женщина даже не обратила внимания как сперва обмочилась, а затем и обделалась. Она визжала и извивалась под прикосновениями раскаленного железа к телу в небольших паузах умоляя палача прекратить ведь она уже во всем созналась. Выла нечеловеческим голосом, подвешенная в низ головой и истязаемая плетью. А когда палач на разорванную в кровавые ошметки спину, плеснули из специального кувшинчика, Сении показалось, что она наконец сошла с ума. Увы это была все го лишь маленькая передышка в забытье, из которого ее выдернуло желание дышать. Поскольку ее голову опустили в бочку с водой над которой она висела.

После последовал положенный с самого начала допрос, на котором она старательно, до мелочей, рассказывала следователю о своем предательстве. Тот, неспешно задавал наводящие вопросы, ровным почерком