Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Маэ… — попытался я вступить в переговоры.
— Конец, Мор. Давай меч и все остальное. Быстро. И не вздумай утаить поножи.
— Поножи? Какие поножи?
— Не принимай меня за дурочку. Доспехи! Полностью! Я считаю до пяти. Один… два…
— Там не было никаких доспехов! — вмешалась Амина. — Гробница разграблена!
— Три…
— Ради Всевышнего! — воскликнул мулла. — Клянусь вам, она сказала правду. Саркофаг был от…
Он не успел закончить фразу. Послышался тихий свист, и Юрси Марзук, прижав руки к животу, рухнул к нашим ногам.
— Марзук! — крикнул я, опускаясь около него на колени.
Ганс разразился бранью. Амина зажала рот руками, а Маэ, широко улыбаясь, перезарядила пистолет.
— Если вы так держитесь за них, придется забрать их самой. — С этими словами она направила пистолет на меня.
— Нет! — в отчаянии крикнула Амина. Я закрыл глаза и невольно прижал руки к лицу. Прозвучал сухой щелчок. Удивленный, что не чувствую никакой боли, я открыл один глаз, потом второй. И увидел, как пистолет Маэ выскользнул из ее рук и покатился по мостовой.
И еще я увидел, как детина, словно в замедленной съемке, выпрямился и повернулся к своей сообщнице. А та с открытым ртом и округлившимися глазами упала ничком на землю. Кто-то выстрелил ей в спину.
Ее сообщник, застигнутый врасплох, наугад пальнул в глубину улочки, откуда раздался выстрел. Внезапно нас ослепили фары машины, припаркованной у тротуара на противоположной стороне, и мы увидели, как громадный детина свалился к нашим ногам. Пуля вошла ему меж глаз.
Словно в столбняке, обессиленные, неспособные понять, что произошло, мы топтались на месте у двери мечети, едва дыша, и тут услышали урчание мотора и увидели, что машина направляется к нам.
— Возвращайтесь в мечеть! — крикнула Амина. — Быстро!
— Я не причиню вам вреда, — произнес приглушенный мужской голос по-гречески, но с легким итальянским акцентом. — Если бы я хотел вас убить, вы были бы уже мертвы.
Маленькая лампочка над зеркалом заднего вида в машине зажглась, и мы увидели молодого мужчину, шатена лет тридцати. Облокотившись на опушенное стекло, он улыбался нам. Я никогда раньше не видел его, и он совсем не походил на тех двух скотов, которые преследовали нас в Риме и Александрии.
— Кто вы? — спросил я тоже по-гречески.
— Друг Гелиоса.
— Морган, надо уносить ноги! — торопил меня Ганс, таща за майку.
Молодой человек согласно кивнул, и мы сели в машину, удобный итальянский лимузин серебристого цвета, который хотя и сиял новизной, не должен был привлечь внимания. Я сел на место рядом с водителем, двое моих спутников устроились сзади.
Автомобиль рванул с места, и тут нервы Амины не выдержали, она разрыдалась.
— Возьмите, — сразу же предложил незнакомец по-французски, протянув ей пачку бумажных носовых платков.
— Почему вы дали его убить, этого беднягу муллу? — вскричал я.
— Эта мерзавка оказалась проворнее меня, — просто ответил он.
— Кто вы и что вам нужно? — не унимался я, готовый наброситься на него и задушить.
Он искоса взглянул на меня, словно разгадав мои мысли.
— Нервы, да? Гелиос меня предупредил.
— Кто он, этот человек?
— Он не враг вам. Разве вы этого еще не поняли?
— Куда вы нас везете? — сквозь слезы спросила Амина.
— В безопасное место, доктор Сэбжам.
— Я хочу вернуться домой! — впадая в истерику, закричала она.
— У вас нет больше дома, синьорина. В настоящий момент несколько весьма подозрительных посетителей переворачивают вверх дном вашу квартиру, а еще двое ожидают вашего возвращения в вашей машине.
Ганс обнял ее за плечи, чтобы успокоить, а я достал из кармана пачку сигарет. Пустую. Я смял ее и с яростью бросил себе под ноги, но незнакомец протянул мне целую, точно такую же и с итальянской маркой.
— Похоже, вам все известно.
— Я хорошо проинформирован.
— Вы везете нас в Италию, да?
— Конечно, — улыбнувшись во весь рот, ответил он. Я внимательно посмотрел на него. Просто картинка из модного журнала. Белоснежные зубы, тонкое, красивое лицо, не очень длинные курчавые волосы.
— И что вы собираетесь делать? — со вздохом спросил я. Он рассмеялся, словно хорошей шутке.
— Вы нашли кинжал?
— Это он вам нужен?
— У меня пока нет указаний на этот счет. Так же как и относительно меча. Классные вещички, не правда ли?
— Подождите, а как Гелиос узнал, что кинжал забыли в этой каше?
Незнакомец нахмурился:
— В «каше»? Саркофаг разграблен?
— Александр принял ванну из кислоты, — вмешался Ганс.
— Любопытно… А кинжал пострадал?
— Немного, — ответил я, не зная, как себя вести.
— Мы приехали, доктор Лафет, — сказал незнакомец, сворачивая на широкий проспект, который шел вдоль моря.
В этом месте Александрии великолепная горная дорога тянется более чем на двадцать километров. Для неподготовленного путешественника, напичканного рассказами об обширных восточных базарах и вершинах пирамид, это было шоком. Отсюда Египет казался современной индустриальной страной. Берег моря был вполне европейским, даже слишком европейским. Пляжи и футуристические сооружения, белые и голубые, во множестве следовали друг за другом по извилине горного карниза, рассеянные по ухоженным зеленым просторам. Поднимающееся солнце озаряло все мягким светом, воды Средиземного моря отливали золотом и серебром.
— Красиво, не правда ли? — спросил наш незнакомец, улыбнувшись Гансу, который прижался носом к стеклу, пораженный этой панорамой. — А с террасы вид еще лучше.
Он подъехал к высокому зданию — оттуда к нам поспешил служитель в ливрее, чтобы взять ключи от машины и сумку Амины, которая все еще не пришла в себя.
— Идите за мной.
— Как вы? — с беспокойством спросил я, посмотрев на Амину.
Она нервно кивнула, я подал ей руку, и мы прошли через холл, весь украшенный зеркалами и позолотой, затем на огромном лифте поднялись на последний этаж.
— Где мы? — спросил я.
— В одной из зимних резиденций Гелиоса. Здесь вы сможете принять ванну, отдохнуть, переодеться, если пожелаете.
— Все, чего бы мы хотели, — это уехать отсюда!
— Вы заблуждаетесь. Здесь очень комфортно.
Лифт с коротким мелодичным звуком остановился, и наш «хозяин» с помощью электронной карты открыл единственную дверь, которая находилась на площадке, просматриваемой двумя камерами наблюдения.