Мартин с Лиззи сидели у парапета в противоположном краю ложи. Очарованная представлением, девушка жадно ловила каждую ноту. Мартин же не обращал никакого внимания на пышногрудую певицу, исполняющую главную партию. Он смотрел только на Лиззи, совершенно неподобающим образом держа ее за руку и загадочно улыбаясь. Мысленно Макс вздохнул. Ему оставалось лишь надеяться, — его брат знает, что делает.

Ария закончилась, занавес опустился, и в держателях установили большие факелы. Когда затихли аплодисменты, люди разом заговорили.

Склонившись к самому уху Каролины, Макс произнес чуть слышно:

— Давайте пройдемся.

Она удивленно повернулась к нему, и он пояснил:

— Именно за этим и ходят в оперу, моя дорогая. Чтобы других посмотреть и себя показать. Самые интересные представления разворачиваются не на сцене, но в коридорах Ковент-Гардена.

— Разумеется, — ответила она, вставая и расправляя юбки. — Как же я сразу об этом не догадалась. — В ее глазах блеснули задорные огоньки. — Как мило с вашей стороны, дорогой опекун, столь самоотверженно заботиться о нашем образовании.

Макс положил ее руку себе на сгиб локтя. Они помедлили, пропуская вперед остальные пары, и он шепнул ей на ухо:

— Совсем наоборот, милая Каро. Просвещая вас, я действую из эгоистических соображений.

Дерзкий огонек, вспыхнувший в его глазах, заставил Каролину покраснеть, но она уже привыкла к неподобающим речам своего опекуна.

— Вот как? — ответила она, тщетно стараясь придать своему лицу невинное выражение. — А разве я не извлеку никаких преимуществ из этого вновь обретенного знания?

Они остались одни в ложе. Стоя в тени, они были надежно укрыты от посторонних глаз. Долгое мгновение взгляд его синих глаз был прикован к ее серо-зеленым, и окружающий мир не имел значения. Макс источал испепеляющую страсть, зачаровывающую Каролину, лишающую ее способности дышать. Не сводя с нее глаз, он поднес ее ладонь к губам и поцеловал кончики пальцев.

— Дорогая, найдя ключ от этой двери, вы попадете в рай. Скоро, сладкая Каро, очень скоро вы сами в этом убедитесь.

Лишь выйдя в коридор, Каролина смогла остудить свои пылающие щеки. Ее немедленно окружила толпа поклонников, а Макс — само воплощение безукоризненного поведения — удалился. Он праздно прогуливался по коридору, радуясь возможности размять длинные ноги. Время от времени он останавливался, чтобы перекинуться словечком-другим со знакомыми, но нигде не задерживался надолго. Сейчас его первоочередной задачей было вовсе не укрепление связей. Блуждая таким образом, герцог оказался в коридоре на противоположной стороне лож, расположенных полукругом. Тут раздался пронзительный звук, возвещающий о начале следующего акта и призывающий зрителей занять свои места. Макс уже развернулся, чтобы идти назад, когда окликнувший его голос заставил его замереть на месте.

— Ваша светлость!

Макс раздраженно закрыл глаза, но тут же открыл их снова и повернулся к стоящей за его спиной леди Мортлэнд.

— Эмма, — кратко кивнул он.

Она держала под руку молодого человека, которого отослала прочь, едва представив Максу.

— Думаю, нам нужно серьезно переговорить, ваша светлость.

От Макса не укрылся ни жесткий тон ее голоса, ни сверкающая в глазах решимость. Пятнадцать лет играя роль светского распутника, он знал обо всех возможных опасностях этого рода деятельности. Оторвавшись от созерцания леди Мортлэнд, он заметил небольшую пустую нишу в стене.

— Возможно, вы и правы, моя дорогая. Вот только сделать это лучше в другом месте.

Взяв леди Мортлэнд под локоток, он повел ее к нише. Ее светлость удивилась тому, как грубо Макс разговаривает с ней и как крепко держит за руку, но она была намерена так или иначе заставить его заплатить за свои утраченные надежды.

— Итак, Эмма, в чем дело? — спросил Макс, как только они оказались в относительном уединении алькова.

Леди Мортлэнд вдруг засомневалась в правильности выбранной ею стратегии. Глядя в холодные синие глаза, в которых светилась железная воля, она заколебалась.

— Вообще-то, ваша светлость, — проворковала она, я надеялась, что вы нанесете мне визит, и мы обсудим наши дела… в более приватной обстановке.

— Прекратите, Эмма, — нараспев произнес Макс. — Вам отлично известно, что мне совершенно не хочется уединяться с вами.

Это смелое заявление раззадорило леди Мортлэнд.

— Да! — прошипела она, сгибая пальцы так, что они стали напоминать когти. — С тех пор как в вашей жизни появилась эта гарпия, которую вы называете своей подопечной, у вас никогда нет времени на меня!

— На вашем месте я не стал бы делать скандальных заявлений о молодой леди в присутствии ее опекуна, — ответил Макс, не поддаваясь на провокацию.

— Опекун, как же! Скорее уж, любовник!

Макс надменно вскинул брови.

— Вы это отрицаете? Разумеется, нет! О, в обществе ходит множество слухов на этот счет. Но все это — ничто по сравнению с ураганом, который я устрою, чтобы уничтожить вас! Я расскажу всем, что… Ой!

Эмма замолчала и недоверчиво воззрилась на свое запястье, которое Макс с силой сжал правой рукой.

— П-пустите меня, Макс! Мне больно!

— Эмма, вы ничего не станете говорить.

Посмотрев ему в глаза, леди Мортлэнд вдруг испугалась. Макс кивнул и улыбнулся ей мягкой улыбкой, от которой у нее кровь застыла в жилах.

— Слушайте меня внимательно, Эмма, так как дважды я повторять не намерен. Вы не станете порочить репутацию моих подопечных, потому что в противном случае я об этом узнаю, и тогда поставлю вашего пасынка в известность о том, как вы чтите память его отца своим фривольным образом жизни. Ваш доход проистекает из семейных поместий, не так ли?

Эмма побледнела.

— Вы… вы не сделаете этого.

Макс отпустил ее руку.

— Вы правы, не сделаю, — заверил он. — Но только если вы не станете действовать первой. Иначе вам несдобровать. — Он посмотрел на стоящую перед ним женщину с пониманием, почти с сочувствием. — Отступитесь, Эмма. То, что есть у Каролины, никогда не было вашим, и вам об этом отлично известно. Советую обратить свой взор на кого-нибудь другого.

Кивнув, Макс зашагал прочь от леди Мортлэнд и вернулся в ложу. Когда он занял свое место, Каролина повернулась к нему и, посмотрев ему в лицо, негромко спросила:

— Что-то случилось?

На ее лице отражалось искреннее беспокойство о его благополучии. Улыбнувшись, Макс покачал головой:

— Так, незначительный инцидент.

Он взял ее руку и поднес к губам. Улыбнувшись, Каролина снова сосредоточила внимание на сцене. Она не сделала попытки отнять руку, и Макс продолжал держать ее, уверяя себя, что в темноте никто ничего не заметит.