Она снова хихикнула: «Договорились! Давай я позвоню Бену и разорву отношения. Я вернусь к нему на следующий день!»

По тону ее голоса я понял, что она шутит. Я знал, что это не ситуация Мелани.

«Уверен, Мэри. Еще раз спасибо. И большое спасибо за то, что подсказала им, что делать!»

«Не за что, Стив!»

Я повесил трубку и стал писать в своем дневнике. Я написал в дневнике о сексе больше, чем обычно, чтобы поддразнить Стефани. Мне не терпелось услышать, что она скажет!

Я был так измотан, что заснул, как только моя голова коснулась подушки, и спал крепко.

Книга 2 - Дженнифер. Глава 40: Рождественские каникулы, часть I

Декабрь 1978

Последняя неделя в школе перед рождественскими каникулами пролетела незаметно. Единственной примечательной вещью было то, что кто-то присоединился к нашему обеденному столу. Девочка по имени Сара Леонард, которая перевелась в Милфорд в этом году, когда ее семья переехала из Нью-Йорка, потому что ее отец работал в GE и был переведен.

Я видел ее в школе, но она казалась застенчивой, тихой и замкнутой. Она была ниже меня на дюйм, у нее были длинные прямые каштановые волосы и симпатичное лицо. Она одевалась в очень свободную одежду, почти не красилась и носила большие очки. Она не училась ни в одном из моих классов и не занималась шахматами или компьютерами. Она не сказала мне ничего особенного, кроме «привет».

Во вторник вечером у нас была ориентация YFU в доме миссис Сейм. Мы провели несколько ролевых игр на тему адаптации к новым культурам и имели возможность поговорить с некоторыми студентами, которые были в странах нашего назначения в прошлом году. Я разговаривал с парнем из школы Моллер, который был в Швеции. Я не узнал от него много нового, потому что Биргит и Петра уже успели мне все рассказать.

В конце недели у нас были экзамены за вторую четверть, и я был уверен, что принесу домой одни «A».

В пятницу днем Джойс заехала за мной и отвезла меня к себе домой на ужин с семьей. Она помогала матери готовить, а Конни была в гостиной со мной и отцом. Она бурно флиртовала, но держала это под контролем настолько, что отец предупредил ее только один раз.

Когда мистер Аббаделли отлучился в туалет, мы с Конни остались одни. Она посмотрела на меня таким же взглядом, как Викки — львица, готовая наброситься на беспомощную зебру. Она подошла ко мне и стояла, скрестив руки.

«Я знаю, что вы с Джойс делали в моей постели», — прошептала она.

Я прикинулся дурачком и надеялся потянуть время, пока кто-нибудь не войдет в комнату.

«Конни, я понятия не имею, о чем ты говоришь».

«Нет, имеешь. Она сказала мне, что ты трахался в моей постели!»

«Конни, я действительно понятия не имею, почему ты думаешь, что что-то подобное произошло».

Прежде чем она успела ответить, вошла ее мама, чтобы сказать нам, что ужин почти готов. Я пошел в столовую, чтобы избежать разговора. Мне нужно было поговорить с Джойс. Посмотрим, согласится ли она после этого на прогулку, чтобы дать ей знать о том, что сказала Конни.

Ужин был таким же хорошим, как всегда у Аббаделли или Гросси. Десертом были брауни с шариком мороженого. Когда мы закончили, Конни пришлось помочь с посудой, и я предложил Джойс прогуляться. Она согласилась, и мы, взяв пальто, вышли на улицу. Ночной воздух был хрустящим, и было около 30 градусов.

«Джойс, твоя сестра что-то задумала».

«Что она тебе сказала?»

«Когда твой отец вышел из комнаты, она сказала мне, что знает, что мы занимались сексом в ее постели».

«Что она сказала?»

«Она сказала, цитирую: «Она сказала мне, что вы трахались в моей кровати!».

«Вот маленькая соплячка! Она что-то задумала. Я просто боюсь, что она расскажет моему папе. С мамой я могу справиться, потому что она помогла мне получить таблетки. Папа не знает. Он не такой консервативный, как дедушка, но он близок к этому».

Мы гуляли рука об руку по ее району еще минут десять, прежде чем вернуться в дом. Миссис Аббаделли подала нам капучино, когда мы вернулись. Выпив его, мы пошли в гостиную, чтобы побыть с ее родителями. Конни все время смотрела на меня, но я избегал смотреть ей в глаза.

Около 21:00 Джойс отвезла меня домой. Мы поговорили о ее младшей сестре и о том, что она может задумать.

«Джойс, сегодня она флиртовала еще хуже, чем раньше, с множеством маленьких намеков».

«Я знаю. Она сильно в тебя влюбилась. Все это пошло наперекосяк. Я поговорю с ней и посмотрю, не смогу ли я ее успокоить».

«Ты можешь сказать ей, что она меня совсем не интересует. Скажи ей, что мы говорили о браке и детях. И напомни ей, что сказал твой дедушка. И перестань ее провоцировать!»

«Брак и дети?» — сказала она с ухмылкой.

«Да! Мы говорили о будущем. Мы оба знаем, что это возможно. Твоя сестра не знает, что я встречаюсь с кем-то еще, не так ли?»

«Нет, я так не думаю».

«Хорошо, тогда просто скажи ей и покончи с этим! Ты легко сможешь сказать, что она все выдумала, если она расскажет что-нибудь твоей маме или папе. А я тебя поддержу!»

Остаток пути мы ехали молча.

Дома я пошел в свою комнату, чтобы немного повозиться с Apple и написать в дневнике. Меня осенило, что я мог бы вести свой дневник на компьютере. Дискеты занимали бы гораздо меньше места, чем тетрадь, которую я использовал. Правда, для этого мне придется улучшить свою скорость печати. Я подумал, не может ли Стефани помочь, перепечатывая в то, что я уже написал.

Остаток выходных прошел спокойно, в обычном режиме, хотя Дженнифер пришлось навестить родственников в субботу, так что мы пропустили наше свидание. Вечер я провел со Стефани, играя в бильярд и смотря телевизор. В воскресенье будет канун Рождества, поэтому никакого «компьютерного свидания» с Бет.

В воскресенье утром мы со Стефани поплавали и позавтракали. Большую часть дня мы провели в моей комнате. Она сказала мне, что поможет ввести дневник в Apple. Она также подняла вопрос, о котором я знал, потому что я был уверен, что она читала мой дневник, пока я был на работе.

«Ты что-то скрываешь от меня, старший брат?».