— Директор Хуан, когда я стану таким же как вы, чтобы думать только о хорошем?

— Когда состаришься.

Лишь в старости люди понимали, что время не остановить, прошлое ушло, потерянного не вернуть, и весь их путь усыпан осколками тягостных воспоминаний.

Но что еще им оставалось делать, кроме как не глядя идти вперед с поднятой головой?

— Принимать решения нелегко, мой юный друг, — отозвался директор Хуан. Старик потянулся и достал из стоявшего рядом холодильника бутылку травяного чая, а после бросил ее Сяо Чжэну. — Мы должны тщательно хранить свои секреты, ведь если что-то просочится в массы, нам уже не удастся это скрыть. У нас всегда должен быть запасной план. История с призрачными бабочками обернулась громким скандалом, и теперь мы должны нести ответственность за свои дела. Все, что нам остается, всеми силами пытаться исправить эту ситуацию.

Сяо Чжэн с трудом сделал глоток и сразу же почувствовал, что содержимое бутылки было разбавлено настоем многоколосника1. Его горький вяжущий вкус наталкивал на мысли об оружии массового поражения. Сяо Чжэн сдавленно вздохнул:

1 藿香正气水 (Huoxiang Zhengqi Shui) — вода многоколосника для нормализации Ци. Китайское запатентованное лекарство.

— Что ж, мы взяли под контроль все населенные пункты. У школы Истинного Учения не настолько много последователей. Кроме демонических заклинаний, призванных запутать доверчивых зевак, у них нет других способов повлиять на происходящее. Хуже уже не станет…

Но двери зала распахнулись, и в помещение влетела запыхавшаяся Пин Цяньжу.

— Директор Хуан! Директор Сяо! У нас ЧП!

— Замечательно…, — простонал Сяо Чжэн.

Глядя на растерянного Сяо Чжэна, директор Хуан достал из кармана флакон с быстродействующими сердечными таблетками и обратился к взволнованной девушке:

— В чем дело? Что случилось? Говори спокойно.

— У ревербераторов изменилась тональность, — выпалила Пин Цяньжу.

Где-то в Чиюань.

Глядя на склоны Большого каньона, можно было заметить зеленые лозы, опутывавшие высохшие деревья. Листья сциндапсуса протянули свои щупальца всюду, куда хватало глаз.

Через это густое зеленое море кто-то тщательно «сканировал» местность.

Раньше у Ло Цуйцуя прорастали лишь ногти и волосы, но теперь он сам стал наполовину растением. И трудно было сказать, росли ли эти лианы прямо из тела или просто оплетали его.

Из-за поникших стеблей лицо старины Ло изменило форму, знакомые черты оплыли, как у вдовца, долгое время находившегося в глубоком трауре.

— Теперь они объявили меня в розыск по всей стране? — пробормотал Ло Цуйцуй, словно разговаривал сам с собой. — Ты сказал, что у меня есть способности, и дело не в зеленых листьях, годных лишь на то, чтобы оттенить свадебный букет. Я должен оставить для них энергетический след, так они смогут меня отследить. Эх, лучше бы у вас вообще ничего не было.

Пара кожаных туфель на мягкой подошве прошуршала по покрытой растительностью земле. Некто направлялся в его сторону.

Но Ло Цуйцуй, не оглядываясь, узнал визитера:

— Верно, директор Гун?

Названный «директором Гуном» раздернул зеленый полог и вышел из леса.

На вид ему было около шестидесяти лет, на вытянутом лице красовались очки. Мужчина был высоким, худым и изящным. Весь его образ говорил о том, что в молодости он обладал довольно приятной наружностью, но теперь его кожу расчертили глубокие, словно вырезанные ножом, носогубные складки. Они тянулись до самого подбородка, четко разделяя нижнюю и верхнюю половины его лица, добавляя выражению некоторую резкость и холодность. Этим человеком был Гун Чэнгун, легендарный глава Отдела ликвидации последствий, полгода пролежавший в коме.

Гун Чэнгун был одновременно и участником, и «жертвой» инцидента с призрачными бабочками. До тех пор, пока он не исчез из-под носа у дюжины элитных оперативников, в Управлении верили, что он ни в чем не виноват. На преступление его подбили высокопоставленные товарищи, а после несчастный и вовсе впал в кому, так как некоторые всерьез опасались, что он может раскрыть их секреты.

Все в Управлении знали, что директор Гун не был святым, но никто не видел в нем настоящего злодея.

В конце концов, он лишь обычный человек. Насколько сильным может быть обычный человек?

Он всегда был жадным. Воспользовавшись возможностью, он решил подзаработать и с радостью помог оперативникам скрыть количество смертей. Все в этом деле указывало на то, что Гун Чэнгун действовал не один. Над головами логистов не было «красной линии пятнадцати человек». Так зачем ему все это?

— А толку? Старина Ло, с твоими нынешними способностями, не думаю, что они смогут отыскать тебя по старым следам, — сказал Гун Чэнгун, глядя вниз на свои вытянутые руки. Под кожей «обычного человека» поблескивала едва заметная молния. Гун Чэнгун опустил голову, уткнулся лицом в ладони и глубоко вдохнул. — Когда Чиюань проснется, я перестану быть «обычным человеком».

Скалы вокруг Большого каньона опутывали мутировавшие лианы, пристально глядя со всех сторон в глубины Чиюань. Когда на реликтовый лес опустилась ночь, вечерние звезды окрасились в алый, и из непроходимой чащи поднялся пар, подозрительно напоминавший ядовитые миазмы.

Вокруг было подозрительно тихо. Весь мир охватило буйство растений, и только здесь все сохраняло свой первоначальный вид. Безмолвие, царившее в самом сердце тайфуна. Солнце окончательно сползло за горизонт, и по темному небу рассыпались бесчисленные звезды, озарив каньон кроваво-красным сиянием. Но печать, таившую в себе силу божественных птиц, все еще охранял Хранитель огня, призванный сдержать надвигавшийся на землю пожар.

Из тумана вышла белая тень. Это была та самая тень, что недавно сбежала из разрушенного Управления. Та, что называла себя «королем демонов Цзю Сюнем».

«Цзю Сюнь» издали кивнул Ло Цуйцую и Гун Чэнгуну. Он поднял руку и ловко схватил пустоту, густой туман вихрем закружился на его ладони. Но, прежде чем он исчез, Чиюань охватило пламя, рассеявшее воздушный поток.

— Печати из костей Чжу-Цюэ три тысячи лет. Она на последнем издыхании, но ее мощь до сих пор внушает благоговейный трепет, — «Цзю Сюнь» опустил руку, лизнул появившийся на ладони ожог, и с улыбкой повернулся к Ло Цуйцую. — Может ли «владыка изумрудных волн» прибавить жару?

На позеленевшем лице Ло Цуйцуя появилась привычная заискивающая улыбка.

— Это мой долг.

Кто бы мог подумать, что он умел куда больше, чем подхалимничать и отлынивать от работы. Еще до того, как его перевели в Отдел восстановления, старшей в нем числилась Би Чуньшэн. Будучи представительницей класса духовной энергии, именно она отвечала за работу ревербераторов. Неподготовленным звук ревербератора казался простым и грубым, но на самом деле это было довольно техничное устройство. Вот только, никто из сотрудников Управления не обладал такой поразительной духовной силой, какая была у демона небес.

Чтобы