Когда мы вернулись домой, я пошел в свою комнату, а мама позвала Стефани, чтобы поговорить с ней. Примерно через двадцать минут она пришла в мою комнату и была явно расстроена.

«Она сказала, что мне больше не разрешается ходить с тобой на двойные свидания. И точка. Она сказала, что ты плохо на меня влияешь. Она сказала мне, что я слишком молода, чтобы участвовать в «таких вещах». Мне показалось, что она думает, будто я готовлюсь к сексу с Эдом! Это несправедливо!»

«Я знаю», — успокаивал я. «Я мало что могу с этим поделать. Может быть, она немного расслабится, когда меня не будет».

«Не рассчитывай на это! Я думаю, что она станет еще хуже. Она сказала, что найдет способ контролировать тебя».

«Пока мы следуем ее правилам, папа будет помогать».

«Он не помогает мне так, как тебе!» — ныла она.

«Мелкая, ты на четыре года младше меня. Мне жаль, но это то, с чем нам придется смириться. Я знаю, это тяжело».

«Да, но ты убегаешь на год туда, где она не сможет тебя контролировать. Потом у тебя будет год, и ты сможешь поступить в колледж».

«Правда. И как только я это сделаю, я съеду и не вернусь жить сюда».

«Я буду скучать по тебе, понимаешь?»

«Мелкая, я буду видеть тебя так часто, как только смогу, не волнуйся об этом».

«В следующем году будет трудно не видеть тебя каждый день».

«Я знаю», — сказал я. «Я тоже буду скучать по тебе. Я поговорю с папой и посмотрю, смогу ли я что-нибудь изменить. Я сомневаюсь в этом, потому что они почти никогда не отменяют решения друг друга в таких вопросах. Папа хорошо следит за тем, чтобы то, что он одобряет, не менялось, но если она приняла такое решение заранее, он обычно придерживается его».

Она подошла и обняла меня. Внезапно она стала маленькой девочкой, которая нуждалась в своем Старшем Брате. Разорвав объятия, она ушла, и я позвонил Дженнифер, чтобы поговорить о Бетани.

«Да, это правда», — подтвердила Дженнифер. «Она разговаривала со мной на вечеринке».

«И что?» — спросил я.

«Значит, все зависит от тебя!» — сказала Дженнифер. «Я больше не контролирую это. Прими свое собственное решение и скажи мне, что ты решил».

«Прекрати! Помнишь про партнерство? Я спрашиваю твоего совета».

«И ты примешь собственное решение? Ты поступишь так, как считаешь нужным?»

«Да, поступлю».

«Сейчас она совсем другой человек, чем тогда, когда ты впервые встретил ее. Она уверена в себе и более общительна. Она не боится общения с парнями — на твоей вечеринке она надела купальник и поплавала. Она общалась со всеми так же, как и мы все. Другими словами, она вполне нормальная».

«Она описала себя как нормального, достаточно хорошо приспособленного, похотливого подростка!»

«Да, и она рассказала тебе, почему, не так ли?»

«Да, она подытожила это, сказав, что доктор Мерсер сказала, что я трахнул ее к нормальной жизни».

Дженнифер хихикнула: «Это не то слово, которое она использовала, когда говорила мне, но да. Она также умна, отличница, довольно сильная личность, учитывая то, что с ней произошло, и она довольно уверенна в себе, настолько, что может подойти к тебе для секса и быть уверенной, что ты ей не откажешь.»

«Другими словами, она в моем вкусе, у меня есть с ней предыстория, она чувствует себя в безопасности и она вежливо попросила».

«Да. Теперь сделай вывод и прими решение».

«Она похотлива и хочет трахаться. Мне понравилось делать это с ней в качестве терапии. Она мне нравится. Значит, я должен сказать «да», когда она попросит».

«Это зависит от тебя».

«И ты скажешь мне, если по какой-то причине будешь возражать?»

«Да. Как я сделала с Бекки. Как я сделала это с Кэти. Я уверена, что у мисс Бетани Краджик есть зуд, который ей нужно почесать. Как только это будет сделано, она станет твоим другом. В конце концов, у нее может снова появиться зуд. А может и нет».

«Я тоже так думал. Ты знаешь, что она шутила о сексе втроем?»

Она задохнулась: «Бетани?»

«Да. Я тоже был удивлен. Я уверен, что она шутила, но это показывает, что она действительно выздоравливает».

«Если она попросит, я в игре!» — радостно сказала Дженнифер.

«Конечно, в игре! Ты такая плохая, Дженнифер! Бетани НЕ может быть той возможной третьей, о которой ты меня дразнила, верно?»

«Я так же, как и ты, удивлена, что она даже пошутила на эту тему. Но она никогда не спросит, это не в ее стиле».

«Я согласен с тобой. Это было бы как раз в стиле Джойс».

«Вот это идея! Может, так мы все и уладим!»

Я захихикал: «Дженнифер, ты выходишь из-под контроля!»

«Я знаю. Но мысль об обычной, консервативной Джойс, которая считает, что секс в постели сестры — это непристойно, втроем с тобой и со мной — это просто слишком хороший образ, чтобы отказаться от него!»

«Я повторяю, ты плохая, Дженнифер Блок».

«Я люблю тебя, Стив. А теперь иди и выеби мозги своей кузине, ОК?»

«Я тоже тебя люблю, Дженнифер. Сделаю!»

Викки приехала сразу после 16:00, и они со Стефани пошли в ее комнату, чтобы пообщаться. Я поиграл в бильярд и около часа играл в видеоигру.

Я сказал маме и папе, что приготовлю ужин для Викки, Стефани и себя, и около 17:15 я начал это делать, решив приготовить домашнюю пиццу и делая тесто с нуля. Я замесил тесто, помял его и отложил в сторону, чтобы оно поднялось, затем приготовил соус из томатной пасты, воды и специй. Дальше натер смесь сыров «Чеддер» и «Пармезан», нарезал пепперони, грибы и оливки. Когда тесто достаточно поднялось, я раскатал два коржа для пиццы, добавил соус, затем начинку и поставил их в духовку.

Примерно в 18:30 я позвал девочек ужинать. Как он обычно делал, папа попробовал мою стряпню и назвал ее очень вкусной. Стефани и Вики ели с удовольствием, что сказало мне все, что я хотел знать. Потом они сказали, что это было фантастически вкусно.

«Когда-нибудь ты станешь хорошей женой, Стив!» — поддразнила Стефани.

Викки хихикнула: «Мне кажется, у него не те части тела для этого!».

Мы все рассмеялись.

Мы прибрались на кухне, положили пару кусков оставшейся пиццы в холодильник и помыли посуду. Я пошел в свою комнату, чтобы возиться с компьютером, а девочки скрылись в комнате