лежало прямо перед дверью ее квартиры, так что она чуть не споткнулась об него. Сначала ей показалось, что девушка пьяна, – какая-нибудь перебравшая гостья с разгульной вечеринки. Но потом она увидела, что женщина мертва, и вызвала полицию.

Это спокойный район, где живут состоятельные люди. Он расположен в центре Бремена, всего в нескольких минутах езды от полицейского управления. Элитный жилой комплекс был построен несколько лет назад рядом со старым парком. Я впервые оказываюсь здесь по работе. В этом тихом местечке давно не происходило насильственных преступлений и уж тем более убийств.

Сотрудники службы охраны порядка уже опросили нескольких жильцов и выяснили, что погибшая, кажется, не жила в этом доме. Ее тело оставили в коридоре между 9:00 и 10:30, возможно, именно в 9:30, когда некоторые жильцы услышали «глухой удар» на лестничной клетке. Никто, однако, не вышел проверить, в чем была причина этого звука. Открывается дверь одной из квартир. Какая-то женщина хочет пройти на улицу мимо трупа. Я прошу ее не выходить до окончания поиска улик.

Через некоторое время меня отвлекают от размышлений шум и детский плач. На верхней площадке вижу симпатичную миниатюрную женщину с черными, уложенными в пучок волосами. Азиатка. По моим оценкам, ей около 30 лет. Она тщетно пытается спустить коляску по крутой лестнице. Низким голосом и на достаточно сносном немецком она просит меня помочь.

На миг мне кажется, что я знаю эту женщину. Я собираюсь попросить ее также остаться в квартире и не мешать осмотру места преступления. Но детский крик становится громче, а женщина выглядит так, будто в любой момент готова разрыдаться. Может быть, во всем виновата жара, 33 градуса в тени, или плач ребенка, но жалость берет верх над разумом. Я проглатываю резкое замечание, которое вертится у меня на языке, и поднимаюсь по лестнице, чтобы помочь ей спустить коляску. После этих манипуляций моя рубашка насквозь пропитана потом.

У подножия лестницы нам приходится поднять коляску и переступить через безжизненное тело. Азиатка лишь мельком смотрит на труп, а затем пугливо отводит взгляд в сторону.

Меня удивляет, что она даже не спрашивает о случившемся. Похоже, она не знает погибшую. Внизу, у входной двери, женщина представляется – ее зовут Сувати Арроро. Она уже несколько месяцев живет в квартире-студии со своим женихом. Девушка говорит, что не в курсе произошедшего на лестничной клетке. Ребенок плохо спал ночью, и у нее не было времени обращать внимание на что-то другое. Я заглядываю в коляску. В ней лежит младенец в желтой шапочке, которая ему явно велика, и в курточке. Он по-прежнему очень громко кричит. Женщина пытается успокоить его с помощью пустышки. Она выглядит беспомощной.

– Сколько малышу?

– Это не мой ребенок. Моей подруги. Я как раз собираюсь вернуть его. – Она машет рукой совсем юной азиатке, стоящей за полицейским кордоном. – Моя племянница Эни. Она ждет!

– Еще один вопрос: вы знаете эту женщину?

– Нет, не знаю. Извините.

Я спускаюсь на первый этаж и внимательно рассматриваю улики на месте преступления – следы от бондажа, все одинаковой ширины. Их симметричное расположение наводит на мысль о том, что тот, кто вязал узлы, чувствовал себя спокойно. Преступник действовал обдуманно. Он не торопился связывать свою жертву, точное расположение веревок, похоже, имеет для него особое значение. Все это напоминает мне «шибари», особую форму садомазохистской практики бондажа. При этом бондаж служит эстетическим или декоративным элементом, который призван подчеркнуть определенные части тела и предназначен для усиления сексуального возбуждения партнеров.

Я фотографирую следы от связывания на ногах, а затем продолжаю осматривать мертвое тело. Кроме двух синяков от надавливания на плечах я не нахожу других повреждений. Вероятно, жертва лежала на животе, когда ее душили. Преступник дополнительно прижал верхнюю часть ее тела к полу коленом. Если я прав в этом предположении, то должен найти эту точку надавливания на спине, когда потерпевшую позже перевернут на живот. Я замечаю, что оба локтя, правое бедро, колени и пальцы ног также заметно выделяются – они белые на фоне темных трупных пятен. Почему в этих местах нет потемнений? На это может быть только один ответ: женщина была убита не на лестничной клетке. Преступник перемещал тело. Он принес его сюда через много часов после смерти жертвы. И снова эти молчаливые свидетели рассказывают мне, как вел себя убийца после совершения преступления.

Трупные пятна – это самый ранний признак смерти. Они появляются через 20–30 минут. Однако на тех частях тела, которые находятся выше, остаются светлые участки. В случае с нашей покойной – на локтях, коленях, левом бедре, пальцах ног, а также там, где располагались веревки. Если в течение шести часов положение трупа меняется, образуются новые пятна, причем на тех частях тела, которые оказываются внизу. Первоначальные пятна исчезают. Если после этого труп опять перемещают, то самые первые потемнения уже не пропадают полностью. Тогда на теле возникают трупные пятна и сверху и снизу – одни немного светлее, другие более насыщенные. Через 12 часов пятна уже не уходят совсем, как на трупе с лестничной клетки.

По трупному окоченению можно не только узнать, как вел себя убийца после совершения преступления, но и определить примерное время смерти.

На это также указывают трупное окоченение и температура тела. Таким образом, женщина с лестничной клетки умерла от 12 до 20 часов назад. После этого преступник принес ее сюда. Это лишь первое грубое предположение относительно реального времени смерти. Мне также нужно принять во внимание, что дневная жара ускорила наступление трупного окоченения.

2

Я уже некоторое время применяю в работе методы профайлинга. И поэтому задаю себе ключевые вопросы по этому делу. Что говорят мне о преступнике место преступления и сам труп? Какие решения принимал убийца? И почему? Одним из таких решений было убрать тело с места убийства и оставить его в другом месте. Но почему преступник не потрудился спрятать труп? Где было совершено убийство? И почему он выбрал в качестве жертвы именно эту молодую женщину? Второй ключевой вопрос анализа: кто и зачем?

Я сажусь на ступеньку лестницы и разглядываю темное пятно на белой стене. Это помогает мне сосредоточиться. Вспоминаю об одном убийстве, которое произошло совсем недавно. Однажды вечером к проститутке, страдающей наркотической зависимостью, на улице подошел клиент. Она ушла с ним. Ее коллеги видели этот момент, поэтому у нас было достаточно точное описание того мужчины. На следующий день женщина была найдена мертвой