в тумбочке. Они хотели забрать его, но я не дал, — усмехается.

Подаю дяде телефон.

— Найди в контактах Силаева, — просит он. — Набери ему.

Делаю это и передаю трубку.

— Алло, Олег? Да. Я. Плохо. Потом, это все потом. Отпусти мальчишку. Да. Уверен. Объясни матери и отпусти. Сейчас к тебе подъедет Мэт, мой племянник. Отпустишь их только с ним. Понял? Да. Все. Давай. Потом, Олег, все потом.

Виктор отдает мне телефон и опять закрывает глаза.

— Все. Езжай, Мэт. Забери Каролину и ребенка ко мне домой. И они не должны выходить из него. Пока я… мы все не выясним. И еще, — открывает глаза. — Найди Стеллу. Слышишь? Обязательно найди.

— А что с ней? Чего ее искать-то? — отмахиваюсь я. — Сама явится.

— Найди! — требует дядя так серьезно, что я понимаю, что это действительно очень важно для него.

— Хорошо-хорошо, не переживай только. Все хорошо будет, — успокаиваю его.

— Все, иди. И помни, что ты обещал мне, — говорит он напоследок и его рука обессилено падает на кровать.

Я выхожу из палаты и в нее тут же заходят доктор и медсестры.

Еду обратно в другую больницу. Еду и не знаю, что делать дальше. Нет, понятно, что надо забрать Лину, ребенка, отвезти их в дом Виктора.

Но дальше что? Я не смогу видеть Лину рядом с другим мужчиной. Не смогу.

Поэтому никаких решений. Пусть Виктор поправится и вот тогда все окончательно решим.

Единственное, что я могу обещать ему, что не притронусь к Лине, пока не будет найдено решение. Но и никто другой к ней не притронется.

Поэтому она будет жить со мной. В одном доме.

На входе в больницу меня встречает тот самый доктор, который не отпускал ребенка Лины. Теперь он ведет себя по-другому. Сам провожает меня в кабинет, где уже ждет Лина.

Она сидит на стуле у стены. На коленях — ребенок. Она прижимает его к себе, а он, видимо, спит. Я не вижу его лица. Понимаю лишь, что это мальчик. Сколько ему? Получается года три, не больше? Именно столько прошло с нашей последней встречи.

— Пойдем, — говорю Лине.

Она опасливо озирается на доктора, но тот кивает. И тогда Лина, как мне кажется, чуть улыбнувшись, встает и идет ко мне.

— Давай я понесу, — предлагаю я и протягиваю руки, но она лишь мотает головой в ответ и крепче прижимает к себе маленькое тельце.

Домой мы приезжаем уже за полночь. Сегодня был очень тяжелый день для всех. И я понимаю, что сейчас не до разговоров. Я сам хочу лечь и забыться. Хотя бы на время.

Провожаю Лину с ребенком в ее комнату и иду в одну из гостевых комнат. Уже лежа в кровати, даю указание водителю привезти мои вещи.

Пока я буду жить здесь. В доме Виктора. С Линой и с ее ребенком.

25. Мэт

Лина рядом. Здесь. Я чувствую ее прикосновения. Она пальчиком скользит по моему лицу. Нежно касается им. Обводит нос, глаза. А, когда касается губ, я хватаю ее руку и открываю глаза.

Но передо мной не Лина. Хмурюсь и сажусь на кровати.

Ребенок.

Трясу головой, не сразу соображая, что это сын Лины.

Но почему он здесь?

— Ты кто? — спрашивает малыш.

— Мэт. А ты? Тебя как звать?

— Даня.

В этот момент в комнату вбегает Лина.

— Ах, вот ты где? Иди быстро ко мне! — берет мальчишку на руки. — Прости, Мэт. Пока я в душе была, Данила, по-видимому, убежал.

— Данила значит? — спрашиваю я, вставая с кровати. — А отчество как?

— Не надо, Мэт, — просит Лина и собирается выйти из комнаты.

— Ладно. Пошлите завтракать? — примирительно говорю я.

Завтрак проходит напряженно. Я практически не ем. Смотрю то на Лину, то на Данилу. На последнего больше. Лина, в свою очередь, периодически переводит свой взгляд на меня.

И только мальчишка чувствует себя отлично. Проблемы взрослых его не касаются.

— Мам, гулять, — тянет оy Лину, не дав ей допить кофе.

— Мы во дворе. Можно? — спрашивает она у меня.

Киваю.

Они уходят. Я сижу еще какое-то время, а потом, не выдержав, тоже иду во двор.

Данила бегает с мячом по двору и я подхожу к одиноко стоящей Лине.

— Почему Данилу не хотели из больницы отпускать? — спрашиваю я, глядя на резвящегося мальчишку. По нему и не скажешь, что он чем-то болен.

Лина опускает взгляд.

— Он болен? — допытываюсь я, хотя вижу, что она не настроена разговаривать. — Что с ним, Лина? И почему Виктор запер тебя здесь? Почему ты сбежала тогда?

Вопросы как снежный ком. Их становится все больше и больше. Но понимаю, что надо остановиться.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? Лина?

— Я не могу, Мэт. Не могу, — как-то обреченно вздыхает Лина.

Взять ее, тряхнуть и заставить сказать все.

Но нет.

Что-то подсказывает мне, что так это не сработает. К тому же ребенок… Опять смотрю на пацана. А ведь он мог бы быть моим. Ведь мы не предохранялись тогда.

Очень давно я сильно хотел детей. Но это было так давно.

В этот момент мяч прилетает ко мне.

Данила стоит и ждет, когда я пну ему в ответ. Детская беззаботность и счастье в глазах.

— Если хочешь, мы не будем выходить из комнаты, пока ты в доме, — серьезно произносит Лина, подходя к мячу.

Что за бред она несет.

Вместо ответа я беру мяч и иду к Даниле. По его улыбке понимаю, что он только и ждал, кто бы с ним поиграл.

В моей жизни не было детей. Ни среди родственников, ни среди друзей. Как-то так получилось. И, наверное, я не умею с ними обращаться. Но сейчас, с Данилой, мне легко и даже… весело, что ли. Несмотря на все происходящее.

Его радость передается мне.

— Мэт! — зовет меня Лина. Оборачиваюсь и вижу, что она машет мне. Она взволнована.

Бегу к ней.

— Мэт, мне надо срочно к Ирине съездить.

— Что случилось? — спрашиваю я. Опускает взгляд. — Лина? Что-то серьезное?

— Мэт, пожалуйста, — смотрит с мольбой. — Можно я поеду? Мне правда надо. Я потом тебе все расскажу. Правда. Пожалуйста.

Помню слова Виктора, что нельзя ее одну отпускать, но сам поехать не могу — у меня сегодня важная встреча в офисе. Отменить ее уже поздно.

— Хорошо, но с тобой поедет охранник.

Лина испуганно смотрит на меня.

— Так надо, Лина, — говорю я и добавляю с улыбкой: — вот расскажешь мне все. Всю правду, как обещала. И я тебе