– Отличный вопрос, Маша, отличный вопрос. А есть еще два, куда более интересных: что за алгоритм может такое делать и зачем.

– Нельзя полагаться на единичный случай, возможно, проблема с передачей данных и нам попросту поступает старая информация, – Александр постарался спокойно предположить варианты.

– Я проверила, – парировала Нина, переводя взгляд то на одного, то на другого, – все остальное сходится, насколько могу судить, один в один. Кроме нашего корабля.

Более никто не произнес ни слова. Каждый сам для себя придумывал приемлемые варианты для объяснения или опровержения данной, впервые произошедшей на их работе, ситуации. После все разом взглянули на Агату.

– Пока это остаётся между нами.

– Вот так просто, игнорируем и все?! – Несколько грубо выпалила Нина.

– Нет, это – не просто. Но мы так сделаем. Неизвестно кто и непонятно зачем устраивает кибератаки на наши спутники связи. Еще немного и мы будем слепыми и глухими. Сейчас при виде этого, – она указала рукой на парящие между всеми фотографии в произвольном виде, – становится ясно, это – спланированная атака. Подобное – уже не доказательство, это – улика. Единственный человек, кто должен про это узнать – наш непосредственный руководитель. Таков протокол, и мы будем его соблюдать.

– Согласен… – Задумчиво произнес Александр, – твой человек надежный? – Спросил он у Нины.

– Я ему доверяю.

– Я не об этом спросил.

– Раньше он меня не подводил, устроит такой ответ! Подобная проверка обычно происходит при калибровке и дальнейшей синхронизации данных, он это знает, вопросов лишних не задавал.

– Значит, лишь мы четверо знаем про это. Так оно и останется, пока я не дам обратного указа, – Агата осмотрела каждого, убедившись, что они поняли ее приказ. Для нее наступил тот самый момент, когда, наконец, становится ясно, в том ли направлении она работает или нет. Предполагая какой-либо саботаж среди ее людей или же простой человеческий фактор, который всегда был неприемлемым оправданием под ее руководством, она, наконец, смогла найти доказательство или же, точнее сказать, намек, что все происходящее – лишь огромная игра.

– Кому такое может понадобиться? – С небольшим волнение в голосе и плохо поддающимися контролю нервами, произнесла Мария, обратившись к Агате, – если кто-то обладает такими возможностями, способными глушить нашу связь по всем частотам и, не оставляя следа, способен манипулировать потоковой информацией, то что ему нужно такого от наших разработок? Если уж пытаться украсть технологию погружения в анабиоз, то нужно не нас изолировать от корабля, а просто взломать базы данных ЦРТ или наши, незачем так усложнять.

– Возможно, это уже произошло, а мы и не знаем, потому что повелись на отвлекающий маневр, – Нина говорила крайне спокойно, что не могло не привлечь внимания остальных, кроме Агаты, погрузившейся в собственные размышления.

– Я, конечно, все понимаю, это не твоя работа стоит на кону и не твои друзья сейчас брошены одни на произвол судьбы, но, может, проявишь хоть какое-то сопереживание, – Мария сама того не осознавая, произнесла это с хорошей помесью осуждения и требования.

– Я стараюсь мыслить логически, а не поддаваться эмоциям, так что прости, раз слезы не лью, – несколько саркастично ответила Нина, оставаясь неподвижной и держа руки в карманах.

– Здесь дело не в эмоциях, а в ответственности!

– Слушай, они – живы, мы знаем это. Судя по маяку, все у них в порядке, а значит проблема та же, что и у нас – связь.

– Я знаю это. Спасибо за твою работу, правда. Но информация ничего не стоит, когда на кону человеческие жизни. Защищая нули и единицы, мы дойдем до того, что не для кого будет их защищать и хранить. Там пятнадцать человек, из которых десять решились на огромный риск, испытать на себе технологию анабиоза, и я даже боюсь представить тот вариант сценария, где они уже не проснутся.

– Да что же ты так утрируешь-то…

– Хватит! – Вмешался Александр, сняв очки, неспешно потирая линзы тряпочкой из внутреннего кармана, – не хватало еще нам здесь еще и конфликтов.

– Почему ты не сделаешь операцию на зрение? – Нина постаралась отвлечься от темы и увести разговор в другую сторону, дабы разрядить обстановку.

– Потому что я ценю то, что у меня есть, – Александр подыграл ей, – знаю, вам это забавно слышать, в наше-то время.

– И что, теперь лучше жить в дискомфорте ради собственных генов?

– Эти очки, – начала он неспешно, показывая предмет разговора со всех ракурсов, держа за оправу перед собой, – отдал мне отец, а он получил их от своего. Оба были простыми работягами, обслуживали исторические здания. Жаль, что ни дед, ни отец не застали моих достижений. Знаю, это – сентиментально и наивно, но это то, что осталось мне. Они служат неким напоминанием об истории моей семьи, – Александр надел очки обратно и взглянул на Нину, – а еще они ни разу не ломались, за три поколения – ни одной замены. Так что, если я их сломаю, то на землю лучше уже не возвращаться, – Нина и Мария улыбнулись ему в ответ.

Агата смотрела на них, поймав себя на мысли, как легко поддалась позитивному настрою, пусть и мимолетному, но лишь следуя правилу приличия, дабы не выделяться. Пока ее коллеги обменивались отрешенными темами для беседы, она, вопреки желанию, пыталась собрать воедино картину происходящего.

– Как у тебя обстоят дела с челноком для помощи? – Не выжидая подходящего момента, Агата ворвалась в разговор, потирая глаза, которые вот-вот слипнутся.

– Пара часов. Мы загрузили все необходимое: дополнительный провиант, медицинское оборудование, и топливо, для отправки с марсианской базы, на всякий случай, что бы уж точно домой вернулись. Так же, обновлённую инструкцию на случай, если по прилету связь не восстановится, и, разумеется, полный доклад о происходящем, – сразу ответил Александр.

– На данный момент я приостанавливаю эту инициативу. Не отменяю – ставлю на паузу, – Агата встретилась взглядом с каждым, – мы сейчас должны соблюдать все меры безопасности и быть начеку. Неизвестно кому можно верить, из-за этого мы четверо должны быть внимательными и делать свою работу и дальше, словно этого разговора не было, – она перешла на чуть более дружескую ноту, почувствовав настоящее облегчение и даже некую теплоту, когда все кивнули и согласились с ней.

– Что будет дальше? – Мария взяла первое слово.

– Я займусь данным вопросом. А вы делайте свою работу, я буду информировать. В случае чего, обращайтесь сразу ко мне, – Агата кивнула Александру и Марии, те вышли, оставив Нину одну.

– Хочешь, чтобы я все еще раз проверила и составила доклад? – Агата несколько раз кивнула, глядя уставшими глазами, куда-то в сторону, – что ты думаешь на счет всего этого? На самом деле, для чего все это может быть?

– Тот, кто обладает такими возможностями, не будет растрачивать их по мелочи. Самое худшее, что я могу представить, это если стоящий за этими событиями человек или группа людей, совершают подобное ради некого заявления. В таком случае, причина не в корабле, людях или «саркофагах», не в ЦРТ или Природных землях, причина состоит в том, что они могут это сделать, а мы не можем им противостоять.