Несмотря на то что ее фотографии все так же висели на двери, Фифи чувствовала, что это всего лишь следствие недосмотра и что мать сняла бы их, если бы заметила. Кроме того, Фифи не могла просто так встать и взять себе что-нибудь из пирожницы, как бывало раньше. Она больше не чувствовала себя членом этой семьи. Она была в этом доме всего лишь гостьей, и позволено ей было только то, что и другим гостям.

— Ну и как вы с папой относитесь к тому, что скоро станете дедушкой и бабушкой? — спросила Фифи. Сердцем она чувствовала, что не очень разумно с ее стороны спрашивать об этом, но она просто не смогла удержаться.

— Как мы к этому относимся? — повторила Клара, поворачиваясь, чтобы взглянуть на дочь.

— Ну, вы обрадовались, разозлились или же вам все равно? — тихо произнесла Фифи.

— А чему тут радоваться? Вы живете в двух меблированных комнатах, у твоего мужа нет никаких перспектив, но больше всего меня поражает ваша полная безответственность.

Пока Фифи ехала сюда на поезде, она приняла решение быть предупредительной, великодушной и тактичной, несмотря на все мамины обвинения. Но на это злобное заявление она могла ответить только не менее злобной репликой.

— Родить четырех детей во время войны еще более безответственно, — огрызнулась Фифи. — И насколько я помню, купить этот дом вам помогли родители отца. Где бы вы жили, если бы не они?

— Не груби мне, — зашипела Клара. — Ты сбегаешь из дому и выходишь замуж за какого-то проходимца, который не может похвастаться ни умом, ни происхождением. И ты еще ожидаешь, что мы обрадуемся новости о том, что ты собираешься произвести на свет его отпрыска?!

От яда в ее голосе перед глазами у Фифи все поплыло.

— Дэн не проходимец, — возразила она, вставая. — Он квалифицированный каменщик, а не обычный разнорабочий. И если это из-за знатного происхождения ты уродилась такая злая, тогда я рада, что у Дэна его нет.

— Злая! Я просто говорю тебе правду, моя девочка.

Было слишком очевидно, что время нисколько не смягчило отношение Клары к Дэну. А Фифи знала, что будет стоять до конца, защищая Дэна, даже если это приведет к разрыву отношений с родителями.

— Ты не говоришь мне правду! — воскликнула Фифи. — Ты всего лишь идешь на поводу у своих глупых предрассудков и снобизма и выставляешь себя невежей! Ты даже не попыталась узнать Дэна получше! Если бы ты попробовала это сделать, то поняла бы, что ошибаешься. Да, я люблю его, и я рада, что у меня будет от него ребенок. А так как приехать сюда было ошибкой, я сейчас же поеду к нему обратно.

— Не совершай необдуманных поступков! — крикнула Клара, пока Фифи бежала в прихожую за своей сумкой. — Тебе нельзя сейчас ехать в Лондон, уже слишком поздно.

— Уже слишком поздно проявлять заботу обо мне, — отрезала Фифи, открыла дверь и шагнула за порог.

Клара Браун некоторое время стояла в прихожей, испытывая желание догнать свою дочь и извиниться. Она знала, что не следовало говорить с ней так резко, но сегодня утром, когда Фифи позвонила им и сказала, что приедет, первая мысль Клары была о том, что их с Дэном брак закончился крахом.

Но когда Фифи вошла в дом, Клара поняла, что это не так. Ее дочь вся светилась от счастья. В ней чувствовалось спокойствие, присущее уверенным в себе женщинам, когда они довольны своей жизнью и чувствуют себя защищенными. На какое-то время страхи Клары улетучились, но когда Фифи рассказала ей о том, что случилось с Дэном, они вернулись и окрепли.

Быть может, Дэн и правда не знал, кто на него напал, но, по мнению Клары, он скорее всего был замешан в чем-то неприятном, возможно даже преступном. Она начала сомневаться в его добропорядочности задолго до знакомства с ним. История о том, что его бросили еще ребенком, звучала как-то нелепо. По мнению Клары, детство Дэна, скорее всего, прошло в исправительных школах и колониях, а эту историю он придумал, чтобы вызвать у Фифи сочувствие. Когда Дэн и Фифи тайно поженились, подозрения Клары подтвердились — это был надежный способ скрыть свое истинное происхождение.

Конечно, Клара относилась бы к Дэну с меньшим подозрением, не будь он так красив. Но любой мужчина с внешностью кинозвезды, ухаживающий за ее дочерью, заставил бы Клару поинтересоваться его мотивами. Она поделилась своими опасениями с Гарри, но он спросил, почему это, по ее мнению, их красавица дочь не может заинтересовать такого же красавца мужчину. Клара не смогла ответить на этот вопрос. Но на самом деле ей до сих пор казалось, что Фифи невзрачная и необщительная простушка, такая, какой их старшая дочь была в детстве. И Клара защищала ее так же рьяно, как и прежде.

Никто не представлял себе до конца, как она намучилась с Фифи, даже Гарри, поскольку во время войны он редко бывал дома. Ребенком Фифи почти не спала и кричала всю ночь напролет. Когда родилась Патти, Кларе все время приходилось следить за Фифи, так как та постоянно толкала и пинала сестру. Она швыряла обед на пол, не подчинялась приказам и никогда не позволяла себя приласкать. Все основные события в жизни ребенка происходили у нее с опозданием. Ходить, говорить и проситься на горшок она научилась гораздо позже остальных детей.

Когда Фифи пошла в школу, Кларе приходилось ежедневно выслушивать жалобы от учителей на то, что Фифи очень невнимательна и постоянно задерживает класс. Клара помнила, как ей приходилось сдерживать злые слезы, вызванные тем, что ее старшая дочь причиняет ей столько беспокойства. Ни учителя, ни врачи не могли дать Кларе ни одного вразумительного совета.

У нее не было другого выхода, кроме как самой заниматься с Фифи чтением и письмом, обделяя вниманием других детей. Никто не представлял себе, как это ее выматывало и каким неблагодарным занятием казалось. У Клары было трое прекрасных, просто очаровательных малышей, но старшая дочь, которая так много для нее значила, сводила ее с ума и портила удовольствие от общения с остальными детьми.

К семи-восьми годам Фифи стала более спокойной, а к десяти догнала в развитии своих сверстников. Но Клара так и не смогла забыть весь тот ужас, который пережила из-за нее. Скорее всего, именно поэтому Клара была так строга со старшей дочерью. Было ли это бессознательной местью за все те волнения, которые она испытала из-за Фифи?

Вернувшись в кухню, Клара заплакала. Гарри разозлится на нее, когда узнает, что это по ее вине Фифи уехала так поспешно. Только вчера он говорил, что надо бы написать ей и поблагодарить за прекрасную новость. Он также сказал, что им уже давно пора смириться с тем, что Дэн — муж Фифи, так как единственное, что имеет значение, — это то, что их дочь его любит. Клара предполагала, что Гарри будет волноваться, узнав о нападении. Вряд ли он придет к выводу, что Дэн спутался с жуликами и головорезами. Но больше всего он ужаснется, узнав, что его жена вынудила их беременную дочь уехать обратно в Лондон во взвинченном состоянии.

Субботним утром по пути в магазин на углу Фифи встретила Молли. Фифи была не очень рада этой встрече, так как сегодня у нее не было настроения с кем-либо разговаривать, а особенно с Молли.