Я не стал упускать возможность подкрепиться и быстро умял краюху хлеба и колбасу, прихваченную у фермеров. Несмотря на неказистый вид, они оказались удивительно вкусными. А может, просто я опять зверски проголодался.

Кусок колбасы я бросил чёрному псу, лежащему у стола. Он молниеносно дёрнул башкой, ловя её на лету. Клыки отчетливо клацнули в воздухе. Судя по звуку, эта пасть запросто может и стальной гвоздь перерубить. По выражению морды пса невозможно было определить, понравилось ли ему угощение. А вот Эреш мой поступок, кажется, изрядно удивил, хоть она и попыталась скрыть это.

– Я готов, – кивнул я и указал на следующий камень на пути к центру. – Сюда.

– Да будет так.

Камень перевернулся, и над столом в сгустившемся мареве вырисовался пейзаж с заснеженной горой.

– Ветреный пик… – нахмурившись, произнесла Эреш и смерила меня оценивающим взглядом.

– Что-то не так?

– Боюсь, на этот раз Кайрос сыграл с тобой злую шутку…

В голосе её проскользнули заметные нотки тревоги. Тем временем голограмма над столом становилась всё более плотной и детализированной. Ещё немного – и меня перенесёт на эту локацию. Но уже от одного вида этих покрытых снегом скал мне стало зябко.

– И что мне нужно сделать? Забраться на эту гору?

– В этот раз – наоборот. Тебя забросит куда-то ближе к вершине. Выход с Осколка находится у подножия горы. На склонах же может подстерегать множество событий. Неожиданные встречи, находки… – голос её становился всё тише, заглушаемый порывами ветра. – Сейчас, как видишь, тут бушует метель. Самый худший из вариантов, что можно было представить…

Она, кажется, говорила что-то ещё, но я уже не разобрал ни слова – в лицо дул обжигающе-холодный ветер, швыряя в глаза целые горсти даже не снега, а твёрдых колючих льдинок. Щурясь и прикрывая лицо рукой, я отшатнулся назад и тут же провалился по колено в снег, наметенный в глубокую ложбину между камнями. Кое-как выбрался, попытался оглядеться и оценить ситуацию.

Ну, что тут оценивать. Хреново. Хреново со всех сторон.

Я прошел метров двадцать и укрылся на подветренной стороне большого наполовину занесённого снегом валуна размером с грузовик. Видимость была почти нулевая – уже на расстоянии шагов двадцати всё тонуло в сплошной белой круговерти. Я взобрался на валун и попробовал оглядеться оттуда, но ничего принципиально нового не увидел. Кругом – заметённые снегом скалы и деревья. Никаких признаков дороги или тем более жилья. Места, судя по всему, совершенно дикие. Единственное, что мне удалось определить – это направление к подножью – уклон был явно выраженный.

Ну что, варианта два – либо попытаться найти убежище и переждать бурю, либо идти напролом. Но ни первый, ни второй не особо-то прельщали. Я попытался припомнить какие-то советы из разряда «что делать, если вы заблудились в лесу или в горах зимой», но на ум мне приходила только всякая ерунда про выкапывание норы в сугробе. Да и вообще, большинство таких советов рассчитаны на тех, кто более-менее внятно экипирован для похода, а не отбросит коньки от переохлаждения в ближайший час.

Мороз, на первый взгляд, был не особо сильный – пожалуй, градусов десять ниже нуля. Но на ветру он чувствовался как все минус двадцать, тем более что одет я был, мягко говоря, не по погоде.

Амальгама, конечно, сильно повышала мои шансы на выживание. Ама в первые же секунды сигнализировала о том, что свободные кластеры брошены на обеспечение нормальной терморегуляции организма. Так что, возможно, на самом деле мороз куда крепче, чем мне кажется. По крайней мере, пар изо рта валит подозрительно густой.

В общем, на будущее – надо позаботиться о каких-то тёплых вещах. Если выживу, конечно.

Сидеть на месте не было никакого смысла, да и Ама отметила, что для борьбы с переохлаждением необходимо интенсивно двигаться. Так что я рванул вперед.

Амальгамные линзы не особо помогали ориентироваться, разве что подсвечивали силуэты некоторых камней, которые с ходу сложно было заметить под снегом. В остальном же – полный голяк. Ни одного сигнала, подсказывающего о приближении живого существа, или источника энергии, или хотя бы области повышенной температуры. Сплошное царство камня, льда и ветра кругом. Даже если здесь водятся какие-нибудь хищники или разбойники – сейчас они наверняка попрятались кто куда.

Жаль. Ей-богу, я бы лучше опять с каким-нибудь волком один на один сразился, чем с бездушной стихией.

Передвигался я до ужаса медленно. Порывы ветра порой буквально сбивали с ног. Слой снега был неравномерный, под ним то и дело попадались какие-то камни, корни деревьев, так что несколько раз я падал ничком. Снег, камни – всё казалось настолько холодным, что обжигало ладони.

Я даже попробовал снять щит и заслоняться им от ветра, но идея оказалась хреновой. Нет, если засесть где-нибудь за корягой и прикрыться – то, пожалуй, сработало бы. Но на ходу лишняя парусность только мешала. К тому же, сдуру схватившись за металлическую часть, я буквально прилип к ней, оставив кусочек кожи.

Ну, нет уж, температура тут явно не минус десять. Все минус тридцать, так что спасает меня сейчас только амальгама. Ещё и грёбаный ветер. Гуляет он как-то странно, завихряясь вокруг меня и дуя будто бы со всех сторон одновременно.

Ама в очередной раз предупредила о высоком риске переохлаждения, и я в ответ лишь выругался. Сам понимаю! Но что прикажешь делать?!

Ощущение времени и пространства постепенно терялись. Сколько я уже здесь? Десять минут? Полчаса? И далеко ли до подножия? Совершенно непонятно. Мало того – я даже собственные следы едва мог разглядеть, потому что их почти сразу же заметало. Впрочем, я уже давно перестал оборачиваться. Да и вообще шёл почти вслепую – глаза слезились, ресницы смерзались.

Путь мне преградило нагромождение крупных камней высотой метра три. Тянулось оно в обе стороны от меня на десятки шагов, так что обходить было не вариант. Я начал карабкаться наверх. Мышцы худо-бедно работали, но двигался я всё более заторможено, а пальцев и вовсе почти не чувствовал. Так что пустяшная преграда, которую я в обычном состоянии преодолел бы за секунды, стала для меня серьёзным испытанием.

Зато когда я перевалил за неё, ветер немного утих, и я разглядел раскинувшийся до самого подножья участок склона, почти свободный от деревьев и камней. Вряд ли дорога. Скорее всего, просто более-менее пологий участок, образовавшийся за счет каких-нибудь оползней. Мелькнула мысль, что здесь бы неплохая горнолыжная трасса получилась – уклон хороший, снегу навалило много, причем шикарного пухляка.

От воспоминаний о прошлой жизни по душе будто ржавым ножом полоснуло. Вот уж точно – что имеем, не храним, потерявши – плачем. Я в своё время не очень-то любил лыжи. На сноуборде разве откатался пару сезонов, но и то забросил.

Стоп… Борда у меня, конечно, нет, но…

Я поправил лямки щита, висевшего за спиной. Щурясь от вновь крепчающего ветра, ещё раз оглядел склон. Ветер дул по направлению к подножью, по поверхности снега вились причудливые узоры позёмки. По пути вниз удалось разглядеть несколько серьёзных препятствий – одиноко стоящие деревья, большие валуны, торчащие из-под снега, как спины китов. Но их можно попробовать обрулить…