Они выделят мне рабочее место и старшего репортера, с которым мы будем ездить «в поле», в трущобы. Но все интервью буду проводить я. Возможно, они откроют под статью специальную рубрику в газете. Правда здорово?

— Да. И это хорошо, что тебя будут сопровождать. Мать об этом беспокоится.

Аша качает головой.

— Об этом и обо всем остальном. Когда она уже смирится? Или так и будет вечно сходить с ума?

— Просто она боится за тебя, моя сладкая, — говорит отец. — Она твоя мать. Это ее работа. Я уверен, что со временем она успокоится.

— Ты приедешь навестить меня? — спрашивает Аша. Кришнан некоторое время смотрит на нее, а потом утвердительно кивает.

— Мы приедем. Конечно, приедем, милая.

Он поглаживает дочь по коленке и встает.

— Удачи тебе со сборами.

Аша подходит с фотографиями в руке к своему старому письменному столу и садится на стул. Этот стол кажется маленьким в сравнении с просторным рабочим местом, к которому она привыкла в редакции «Херальд». Девушка открывает ящик, чтобы найти подходящий конверт для фотографий, шарит рукой по лежащим в беспорядке предметам и натыкается у дальней стенки на что-то знакомое. Моя шкатулка с секретами.

Аша не видела этот предмет уже несколько лет, но даже сейчас ей не составило бы труда нарисовать шкатулку по памяти. Вещица, как и ее стол, кажется ей значительно меньше, чем прежде. Она смахивает со шкатулки пыль и на мгновение задерживает руку на прохладной поверхности. Аша ловит себя на том, что затаила дыхание. Глубоко вдохнув, она открывает шкатулку. Девушка разворачивает первое попавшееся письмо — маленький прямоугольник тонкой почтовой бумаги розоватого цвета. Она медленно читает то, что написано знакомым детским почерком:

Дорогая мама, сегодня учительница попросила нас написать письмо человеку из другой страны. Отец сказал мне, что ты живешь в Индии, но он не знает твоего адреса. Мне девять лет, и я учусь в четвертом классе. Я хотела написать письмо тебе, чтобы сказать, что хочу когда-нибудь с тобой встретиться. А ты хочешь со мной встретиться?

Аша, твоя дочь.

Такое открытое выражение чувств заставляет Ашу замереть. Она чувствует, что к глазам подступают слезы, что давно забытые эмоции медленно сменяют одна другую. Аша вытаскивает всю стопку и разворачивает следующее письмо. К тому моменту, когда она дочитывает последнее, ее лицо все в слезах. Взгляд девушки прикован к единственному оставшемуся в шкатулке предмету — тонкому серебряному браслету. Она вынимает его и крутит в пальцах.

В комнату вновь стучат, дверь открывается, и, обернувшись, Аша видит на пороге мать. Женщина оглядывает комнату, беспорядок в которой свидетельствует о скором отъезде. Взгляд Сомер останавливается на залитом слезами лице дочери и пачке записок в руке. Аша кладет стопку на колени и торопливо вытирает лицо.

— Что? Мам, ты могла хотя бы постучать?

— Я постучала. — Мать не сводит глаз с пачки писем. — Чем занимаешься?

— Собираю вещи. Я через два дня уезжаю, не забыла? — с вызовом отвечает Аша.

Сомер молча опускает глаза.

— Ну, скажи это вслух, мама.

— Что сказать?

— Почему ты ходишь как в воду опущенная, будто с тобой бог знает что произошло? Произошло ведь не с тобой, — Аша резко опускает руки на подлокотники стула. — Я не забеременела, не еду лечиться от наркозависимости, меня не вышибли с учебы, мам. Боже ж ты мой, я грант выиграла! Неужели ты просто не можешь за меня порадоваться, хоть чуточку мной погордиться?

Аша смотрит на свои руки, и ее тон становится ледяным.

— Неужели у тебя самой в моем возрасте не было желания сделать что-то подобное? — Аша сверлит мать взглядом. — Ладно. Забудь. Ты никогда меня не понимала. К чему сейчас начинать?

— Аша… — Сомер подходит и протягивает руку, чтобы положить ее дочери на плечо.

Аша отдергивает плечо.

— Это так, мам. И ты сама знаешь, что это правда. Всю жизнь ты пыталась разгадать меня, но тебе этого так и не удалось. — Аша качает головой, встает и отворачивается к столу. Пока она запихивает письма обратно в шкатулку, дверь в комнату за ее спиной закрывается.

33

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ

Мумбай, Индия, 2004 год

Аша

Услышав голос пилота, Аша окончательно просыпается. Пилот объявляет, что они приземляются на десять минут раньше запланированного времени прибытия. Не больно-то утешил после двенадцати часов полета. В Мумбай сейчас два часа ночи по местному времени. Так показывают часы, которые она перевела вскоре после пересадки в Сингапуре.

Последняя часть пути показалась Аше невыносимо долгой. С момента прощания с родителями в международном аэропорту Сан-Франциско прошло больше суток, двадцать шесть часов. Все было даже хуже, чем она себе представляла. Мать начала плакать, как только они вошли в здание аэропорта. Как это часто случалось с ними в последнее время, родители долго спорили: где лучше припарковаться, к какому терминалу встать в очередь. Пока они шли по аэропорту, отец все время держал руку на спине Аши, как будто защищая дочь. Когда настало время проходить досмотр, мать вцепилась в нее и, как в детстве, долго гладила по голове.

Аша уже повернулась, чтобы идти, и тут отец сунул ей в руку конверт.

— Может быть, сейчас они уже бесполезны, — сказал он, улыбаясь, — но тебе они будут нужнее, чем мне здесь.

Аша заглянула в конверт, уже оказавшись по другую сторону ворот. Внутри лежали индийские банкноты разного номинала. Она оглянулась и через лабиринт металлоискателей, столов и людей увидела мать. Сомер все еще была на том самом месте, где они обнялись на прощание. Мама едва заметно улыбнулась и помахала рукой. Аша помахала в ответ и двинулась дальше. Когда она обернулась в последний раз, мать по-прежнему стояла, так и не сдвинувшись с места.

Аша собирает вещи, разложенные на площади в шестьдесят квадратных сантиметров, которые стали для нее домом на минувшие сутки. Потянувшись за рюкзаком, девушка чувствует, что шея болит после сна в неудобной позе, а ноги затекли. Батарейки в DVD-плеере и айподе сели еще до прилета в Сингапур. К книжкам она почти не притронулась, потому что никак не могла сосредоточиться. Большую часть времени Аша просто просидела в кресле, без особого энтузиазма поедая предлагаемые в самолете блюда и уставясь в экран, где показывали какой-то фильм. Единственными вещами, которые она еще достала из рюкзака, были пачка фотографий и содержимое белой мраморной шкатулки. По мере того как увеличивались время и расстояние, отделявшие Ашу от родителей, менялись и ее чувства. Появились нервозность и нетерпение.