– Они должны там остановиться. Место идеальное. Могильник пустует, лишних взглядов не будет.

– Слишком близко от города. Если это вторжение, заметят сразу.

– Не близко. И потом, вторжение по-любому будет явным. А близость города только на руку. Готовая инфраструктура. Думаю, они заранее выбрали Гомонок в качестве основной базы.

– Может быть… но не факт.

– Да. Однако это лучший вариант. И брать их надо там.

– А если проедут мимо?

– Бьем на дороге. На выезде со двора…

– Что сканер?

– Молчит. Никого.

– А пеленгатор?

– Тоже. Огрип, это заморочки начальства. У них очередной этап борьбы с халатностью, а на нас валят.

– Валят или нет, а следить надо. Сколько до места?

– Полтора километра. С такой скоростью за двадцать минут доедем.

– Если впереди затора не будет, как в тот раз, когда два каравана сцепились. Помнишь?

– Ага. До драки дошло. По-моему, кого-то даже убило.

– Нет. Убило в другой раз. Там не поделили очередь.

– А-а, да. Верно.

– Верни Строка. Куда он ускакал?

– Да ладно. Посмотрит дорогу.

– И так посмотрит. Верни…

– Эй, лентяи! Здесь такой высокий парень не пробегал?

– Не.

– Точно?

– Точно.

– Чтоб вас!.. Он не мог никуда свернуть. А из города никто не выходил? Пешком.

– Выходили. Много кто. И на повозках тоже. Только что два каравана выехали.

– Вы не смотрите ни хрена! Совсем обленились, бездельники. Стража называется!

– Смотрим, как надо.

– Да ладно тебе, Ринк. Не пробегал он здесь. Свернул куда-нибудь. Оставь.

– Оставить? Этот гад поднял руку на воина императора! Я сдеру с него кожу. С живого.

– Сдерешь. Но не сейчас. Поехали обратно, у меня от жары глаза на лоб лезут.

Подождав, пока всадники отъедут от ворот, стражник сплюнул и спросил напарника:

– Ты чего им не сказал про того сумасшедшего, что едва ворота не снес?

– Да ну их, этих козлов! Имперская гвардия!.. Скоты! На той декаде проиграли в кости две монеты и не отдали. И грозились заявить наместнику – мол, городская стража вымогает деньги. Вот и пусть попрыгают. Мне от мысли, что кто-то прищемил хвост этим ряженым петухам, аж на душе хорошо. Видел, у него рожа синяя?

– Видел.

– Во! Я тому парню еще и заплачу, лишь бы еще добавил, да посильнее…

Едва повозки заехали во двор дорожной гостиницы (так по привычке именовали разведчики все эти кунажиры, постоялые дворы и прочие заведения), Огрип приказал перенести в комнату установку и все снаряжение. А продукты и прочие припасы оставить в повозках. Нечего их таскать с собой, украдут, и ладно. Да и кому красть? Сейчас гостиница пуста. Только во дворе изредка мелькали фигуры работников и слуг.

– Один дежурит у установки, один во дворе, – привычно распределил он посты. – Остальным проверить оружие, перекусить и отдыхать. Времени в запасе мало.

Выбежавшего навстречу хозяина гостиницы он приветствовал вежливым наклоном головы. Отдал распоряжения относительно обеда и горячей воды и выдал щедрый аванс. Подумав при этом, что еще сегодня вечером здесь будет развернут передовой пост охраны станции и в гостинице наверняка сядут парни из пехотного батальона. Так что хлопот у Хизесара прибавится. И седых волос на голове тоже.

– Девочек, господин Огрип? – осведомился тот, довольно подбрасывая в ладони монеты. – Есть на ваш вкус – блондинки, есть совсем молоденькие.

Хизесар был знаменит тем, что, кроме обычного набора услуг, предоставлял хороший выбор проституток. Поэтому многие торговцы любили останавливаться именно у него. Что надо усталому путнику после дальней, насыщенной опасностями дороги? Еда, выпивка и девочки.

– Не сейчас, – улыбнулся Огрип. – Ваши девочки понадобятся несколько позже.

– Хорошо, хорошо… Как скажете. Прошу в дом.

Огрип шагнул на ступеньки, бросив взгляд на двор, и краем глаза заметил кошку, вылетевшую из-за конюшни как ошпаренная.

«Собака напугала – мелькнула мысль. – На Севуране хорошая порода волкодавов. Надо взять себе одного, если задержимся подольше. И одного отправить домой, отцу. Он любит экзотические породы. Будет доволен…»

Сделав зарубку на память, Огрип начал подниматься по скрипучим ступенькам, на ходу снимая с плеча карабин и ставя его на предохранитель…

Все произошло довольно неожиданно для нас самих, совершенно не так, как планировали. Спонтанно. Впрочем, ожидать иного в той ситуации было верхом самонадеянности.

Мы ждали сшибки с того самого момента, как отследили выезд разведки Анкивара из Гомонока. Я успел предупредить парней. Окликнул их буквально в тот миг, когда они уже выдвигались к дороге после того, как отметили по сканеру приближение противника.

С моими доводами хоть неохотно, но согласились. После чего мы пошли с некоторым опережением каравана противника, внимательно следя за теми по сканеру. И стало плевать на возможность обнаружения. В любой момент мы могли их упустить или слишком сильно разорвать дистанцию. Тут не до жиру.

Прибытие каравана на постоялый двор отслеживали в бинокли, сидя в ста метрах за деревьями. И когда анкиварцы начали разгрузку повозок, Антон вдруг сказал:

– Самый момент! Пока они заняты… Ударить.

И пошла пляска…

Мы разделились. Серега, Толик и Антон зашли со стороны сараев, овинов, загонов для скота и прочих строений, что по местным обычаям стояли с обратной стороны двухэтажного здания – собственно постоялого двора. А мы с Марком почти ползком добрались до конюшни.

Сигналом к штурму должны были стать три щелчка тонового вызова радиостанции. Даже если их отследят анкиварцы, среагировать не успеют. Момент атаки по уговору выбирал Серега. Но сигнала мы не дождались.

– Гляди, – толкнул меня Марк. – У повозок трое. Еще трое с вещами. Самый момент. Пока они разделены.

Я оценил ситуацию, мгновение раздумывал, а потом нажал тангетку радиостанции.

– Вы вышли на позицию?

– Да… – с некоторой заминкой ответил Серега. Видимо, его шокировал мой вызов. Не ожидал такой наглости в десяти шагах от врага.

– Мы атакуем конюшню, вы – крыльцо. А дальше как пойдет.

– Давай, – глухо ответил Серега, явно сдерживая себя, чтобы не выматерить за нарушение договоренности. – Пошли…

Осторожно крадясь к краю стены конюшни, Марк носком ботинка наступил на хвост сидящей у мышиной норы кошки. Та фыркнула и пулей вылетела за стену. Марк замер, шепотом помянул чертей и присел, осторожно выглядывая во двор.