отцом. Теперешний лорд Вышинский попал на глаза королеве, и именно она искалечила его судьбу.

Я все-таки протянула руку и легонько коснулась мужских пальцев, судорожно сжатых в кулак. Вышинский вздрогнул и вскинул голову. Я мягко улыбнулась:

– После тренировок со своей силой могу с уверенностью утверждать – ведьма может проклясть только того, кто у нее перед глазами. Поэтому если и было проклятие, то оно затронуло лишь твоего прадеда. Твой отец… – как бы поизящней выкрутиться и раскрыть тайну королевы? – Пострадал по другой причине. А ты… просто испугался и зря отказался от помолвки с любимой девушкой.

Вышинский потрясенно уставился мне в лицо. В его глазах было столько всего – недоверие, сомнения, растерянность.

– Жаль, что ты рассказал обо всем после нашей женитьбы, – добавила тихо, – ты бы мог наладить отношения с Эмми. Попытаться быть вместе.

– Нет, – резко ответил муж, – Эмми в прошлом. Я давно перестал сожалеть о потерянном счастье. Она вышла замуж за наследного лорда Дубовицкого, да и разводов в нашем королевстве не предусмотрено.

Я могла бы сказать, что первая любовь так просто не забывается, что можно быть вместе и на других условиях, что если уж совсем прижмет, то во Фраморе, например, разводы есть и многие парочки ездили туда разорвать ненавистные узы. Но не сказала, муж тот еще упрямец, его не переубедить. Да и не хочется мне способствовать счастью этой аристократической выскочки.

– Теперь ты знаешь все, – наследный лорд встал и взволнованно прошелся по комнате взад-вперед. – Ты ведьма и можешь пожелать что угодно, да и наш брак – простая формальность.

Это он оправдывается за то, что не предупредил о проклятии заранее?

– Я не собираюсь ничего желать, – поднялась вслед за ним. Перемирие закончилось, пора опять оттачивать сарказм, – и уж тем более не собираюсь желать любви между нами или счастья в семейной жизни. Мне оно ни к чему. Да и тебе тоже.

Вышинский обернулся и внимательно посмотрел, выискивая что-то в моих глазах. Угрюмо кивнул своим собственным выводам и направился к двери.

– Как знаешь, – произнес холодно. – Завтра утром мы выезжаем в Корнол. Будь готова.

Дверь мягко закрылась за его спиной. «Вот и закончилась брачная ночь», – подумала я и поплелась в спальню. Стянула пеньюар и упала на огромную кровать. Розовые лепестки, которыми она была усыпана (горничные постарались), подпрыгнули вверх и осыпались на меня ароматным дождем. Едва уловимые сожаления царапали сердце. Одно время, еще до того, как узнала, что я ведьма, мечтала о другой свадьбе и о другой брачной ночи, полной страсти, поцелуев, любовных признаний. Тех, о которых мы с девчонками шептались в двенадцать лет. Свадьба прошла, брачная ночь тоже. Поцелуй был – один-единственный, обязательный в Храме. Чего-то большего ждать от сухаря-дознавателя глупо и унизительно.

Глава 23

Мы прибыли в столицу на закате, а в особняке нас уже ждал гонец с приказом от королевы явиться во дворец. Пришлось ехать. Ванда ожидала нас в будуаре, выпроводив из него даже своего любимого Тишеньку. Как только мы вошли, королева распахнула объятья и прижала нас к пышной груди. В глазах заблестели слезы. У меня даже мелькнула мысль, что она действительно переживала. Вот только за свою власть или благополучие королевства?

– Пока вы добирались, генерал Дорбинин телеграфировал, что северяне стремительно отступают. Армия деморализована, – королева произнесла это слово по слогам, словно недавно заучила, – многие сдались в плен и согласны работать за еду, только бы не возвращаться во Фрамору.

Мое сердце сжалось от жалости. Что же за жизнь в северных королевствах, если люди предпочитают родине рабскую жизнь у нас?

– Как же замечательно, что вы поженились! – мгновенно переключилась она с войны на более приятную тему. – Я так рада! Организуем бал по поводу победы и заодно представим чету Вышинских. Ах, вы мои любимые деточки! Милые мои, драгоценные…

Она щебетала и щебетала, а я чувствовала фальшь в ее восторгах. Словно она изо всех сил старается выглядеть если не матушкой, то любящей тетушкой. Окружает лаской и заботой, как цепями. Я без этих ухищрений понимала, что меня используют, но деваться было некуда. Правильно говорил Вышинский – делай не ради королевы, а ради народа.

Муж поговорил с журналистами, и в народ ушла версия о безумной любви между наследным лордом и любимой фрейлиной королевы, которые не смогли дождаться конца помолвки и поженились втайне ото всех, не испугавшись сплетен и гнева Ее Величества. Королева великодушно простила влюбленных, но в наказание лишила молодую жену статуса фрейлины.

Все, как я и хотела. На следующий день я уехала из неуютного громадного дворца, переселившись в особняк Вышинского на улице Роз, изящно увильнув от скучных утренних завтраков с королевой. Перестала вариться в этом аристократическом клубке змей с вечными поисками богатых мужей и покровителей. Но на самом деле я так и не вырвалась из клетки – особняк находился в двадцати минутах езды от дворца, посещения балов были обязательными, как и выполнение поручений Ее Величества.

Для меня ничего не изменилось – я просто поменяла имя с ненаследной леди Милены Яковецкой на наследную леди Милену Вышинскую. Увы, и то и другое было для меня чужим.

Поселили меня в апартаментах рядом с апартаментами мужа. Не то чтобы я была против. Вышинский никак не показал своей заинтересованности в брачных правах. За те несколько дней, которые прошли после нашего возвращения, я видела его лишь за ужином, все остальное время он проводил в управлении. Так что дверь, соединяющая наши спальни, никогда не откроется. Но сам факт ее существования нервировал. Я бы с удовольствием поделила дом пополам и жила на своей половине, чтобы не встречаться с мужем вовсе, но приходилось учитывать сплетни, которые последуют за этим, ведь жизнь каждого аристократа на виду…

Началась пора безделья. Деньги в казне были, с войной я разобралась. Королева пребывала в благостном настроении. Бал и народные гуляния, приуроченные к победе, решили отодвинуть на несколько дней и подождать принцессу Лилию. Она вскоре должна была приехать на свадьбу. Столица ожидала прибытия невиданного количества народу – тысячи аристократов всех мастей, наследных и ненаследных, дипломатов из дружественных стран, журналистов. Я развлекала себя тем,