смяла от напряжения, как стеклянный бокал не треснул под моим нажимом, не знаю. Конечно, две цифры – это не доказательство, но ведь Михаил обо всем догадался, а для того, чтобы переехать меня машиной, железные аргументы не нужны, достаточно и подозрений.

Я решила, что пора уже вставить свои пять копеек, тем более что я никак не могла вспомнить, что умудрилась там обронить.

– Очень интересная история, – как можно небрежнее проговорила я, – и что же там ваш взломщик оставил?

Михаил улыбнулся широкой, очень хорошей улыбкой, от которой в любое другое время я просто растаяла, но сейчас было не до амурных переживаний.

– А вот этого я сказать не могу, тайна следствия. Ну так что, скажешь мне, что ты делала в том гараже?

У меня перехватило дыхание, я-то думала, мы так и будем друг другу загадки загадывать, а он взял и спросил в лоб.

– Не имею понятия, о каком гараже вы говорите, – я лихорадочно соображала, как мне выкручиваться.

– Каролина, – Михаил накрыл мою руку, судорожно сжимающую салфетку своей, – я же сказал тебе, что сейчас не представитель правоохранительных органов, а друг.

– Ну да, конечно, друг! Я сейчас тебе что-нибудь не то скажу, а завтра меня уж наверняка собьют машиной или в зале игровом пристрелят! – Последние слова я уже выкрикнула, срываясь на истеричные нотки и вырывая руку.

– Что?? – удивленно воскликнул собеседник. – Что ты сейчас сказала?

Я решила высказать ему все, что думаю, сколько можно притворяться и ходит вокруг да около? Все равно он уже все знает, если мне и суждено в ближайшее время склеить ласты, так хоть сейчас душу отведу. И Остапа понесло. На повышенных тонах я рассказала и об ограблении, и о последующем неудавшемся наезде. О том, что все это произошло после того, как я рассказала им с Василевским о своем расследовании и его результатах. К концу моей пламенной речи я с удивлением обнаружила, что по щекам текут слезы. Вот плакать перед этим негодяем я точно не хотела, поэтому опустила голову и постаралась успокоиться.

– Каролина, посмотри на меня, пожалуйста, – тихо произнес Михаил и, взяв меня за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. Когда он успел пересесть ко мне на диван? – Я не причастен к тому, что ты сейчас рассказала.

Слезы продолжали позорно катиться, Миша смахнул мне слезинку с щеки, и я инстинктивно отшатнулась – не люблю показывать слабость, но сейчас я просто не могла заткнуть этот фонтан из глаз.

– За Василевского я тоже ручаюсь, он в какой-то мере мой наставник, – продолжал милиционер, – конечно, далеко не ангел, но никогда бы не стал подставлять под удар глупую девчонку.

Ручьи, льющиеся из глаз, мгновенно высохли, я сердито вскинулась.

– Глупая девчонка? Это кто из нас глупая, да еще и дев… – и осеклась, Михаил весело улыбался и вообще выглядел чрезвычайно довольным собой.

Я не удержалась и улыбнулась в ответ, вот ведь хитрец! Сообразил, что жалости я не люблю, и отвлек внимание, пробуждая во мне злость.

– Послушай, посмотри на меня, я обещаю тебе, что подобное больше не повторится. Больше тебе ничего угрожать не будет. – После этих слов у меня как будто груз с плеч свалился.

– Я фотографии нашла, – всхлипнула я уже скорее по инерции.

Михаил мгновенно насторожился:

– Какие фотографии?

Я пожала плечами:

– Наверное, те, что все вокруг ищут. С машиной.

Мой собеседник как-то обреченно покачал головой.

– Ох, Каролина, Каролина, где эти фото?

Я прищурилась и посмотрела на него. С одной стороны, доверять этому предателю я еще не начала, но с другой, теперь он все равно знает, что эти фотографии у меня, так может, проще отдать их и забыть уже обо всем? Михаил смотрел на меня такими наичестнейшими и верными глазами, какими порой собаки смотрят на своих хозяев. Я решила довериться интуиции и произнесла:

– Дома.

Мой мент аж руками всплеснул:

– Дома? Ты вообще соображаешь, куда доказательства тащишь? А если к тебе в дом вломятся?

Я резонно возразила:

– Вообще-то о том, что они у меня, знаешь только ты, так что если вломятся, виновник будет очевиден.

Кофе я допила, десерт доела – странно, но аппетит я никогда не теряю, даже в волнительных ситуациях. Михаил же не съел и половины своего заказа, бедолага, нужно было рассказывать ему все после нашей трапезы. К тому времени, когда я сделала последний глоток, он уже подскакивал на месте от нетерпения.

Я смилостивилась.

– Наверное, ты хочешь увидеть те фотографии?

Не отвечая, он схватил меня за руку и весьма грубо потащил к выходу. Я начала сопротивляться, мотивируя тем, что мы не расплатились, но, оглянувшись, увидела на столе купюру, которая почти в два раза превышала наш счет за заказ.

«И после этого меня будут убеждать, что он честный мент и живет на зарплату», – мелькнула в голове мысль, и я снова забеспокоилась.

На улице я наконец вырвала свою несчастную руку, которая уже, кажется, начала синеть. Михаил, увидев, как я потираю запястье, смутился и начал бормотать что-то извинительное, да так мило, что я не стала сердиться, а ответила, что ничего страшного, мне не больно. И зря, потому что меня вновь схватили, правда, уже за ладонь, но так же бесцеремонно, и потащили в сторону университета. Потом мой друг спохватился, притормозил и спросил:

– А где твоя машина?

Я не преминула съязвить:

– А разве ты не знаешь? Или пропускал занятия по слежке за объектом?

Михаил раздраженно вздохнул:

– Каролина, мне сейчас не до шуток…

Я перебила его, махнув рукой:

– Нам туда, только не нужно меня тащить за собой, я и сама ходить умею!

Он пробурчал:

– Может, и умеешь, да только очень уж медленно.

До машины я практически бежала, нет, может быть, кто-то и шел быстрым шагом, да только не все под два метра ростом с соответствующими ногами, на некоторых природа и сэкономила материал.

В этот день я впервые поняла, что такое увлекающаяся натура. Михаил просто излучал нетерпение, так бедняжке хотелось добраться до моих фотографий. Я гнала с немыслимой даже для себя скорости, и все равно этот негодяй имел наглость тяжко вздыхать и ерзать на месте. Когда мы в очередной раз остановились на светофоре, этот нетерпеливый мент пробурчал что-то вроде, почему это у меня нет мигалки и сирены. И все это, несмотря на то, что в городе мы летели 120 километров в час, а когда выехали за город, то и все 140. Пару раз я чуть не влетела в машины на