Кожу прошило сотнями болезненных иголочек, когда мы вступили на запретные территории. Дыхание сбилось от неприятных ощущений, а к ногам словно привязали тяжелые гири – каждый новый шаг давался с большим трудом, чем предыдущий.

Переглянулся с братом, мельком мазнув взглядом по совершенно спокойным внешне вторым близнецам Елены. Не то чтобы они раздражали, все же с одной стороны мы действительно сами были виноваты в случившемся, но было завидно. Вздохнул, опуская голову и точно следуя за Еленой. Интересно, наше положение теперь будет также зависеть и он них, или в расчет берутся только взаимоотношения с Еленой и её супругом? Кстати, так и не узнал, как их всех зовут. Одного Кит, это я точно услышал, а второго?

- Разделитесь по парам, - голос Елены звучал бесстрастно, словно ей было все равно получится ли вообще что-то из этой затеи. В груди стало холодно и тоскливо. Поджал губы, чтобы даже случайно ничего не ляпнуть, предупреждающе наступив на ногу уже открывшему было рот Адаму.

Понятно, что выбирать будем не мы, да и пары подразумеваются вовсе не по братьям, иначе не было бы этого приказа. Молча сделал шаг в сторону, мельком отмечая имя второго – значит Кит и Дэн. Хорошо, запомнил. Осталось узнать имя супруга и научиться различать этих. Пристально я их ещё не рассматривал, но в ближайшее время стоит заняться этим вопросом.

Около меня остановился один из блондинов. Кожей ощущал его неодобрение, но сейчас я даже был рад, что зачастую мнением самих близнецов могут не интересоваться, просто ставя перед фактом. Кто бы мог подумать что этот факт когда-то принесет мне радость.

- Первая пара, идем… - белобрысый рядом двинулся в сторону закрытой двери и мне ничего не оставалось кроме как последовать за ним, раз мы вдруг первая пара. В любом случае с кого-то надо было начинать. Мельком глянул на кусающего губы близнеца, украдкой показывая ему кулак. Пусть только попробует все испортить! Я не собираюсь торчать тут вечность!

Комната была на удивление обычной – никаких приспособлений или фиксаторов. Я даже удивился, осматриваясь – большая кровать, каменный пол и в отдалении пара пустых шкафов судя по открытым дверцам.

- На колени, - я даже не думал, выполняя. И без того прекрасно понятно, что теперь проверять нас будут когда и как угодно, а малейшее неповиновение и мы снова окажемся не у дел.

Холодный пол болезненно обжег ноги, но я ещё помнил правильную стойку, склоняя голову и уже не стремясь подглядывать. Как будет проходить привязка я не знал, но сильно сомневался, что мне позволят коснуться вожделенного тела.

Какое-то время в комнате стояла гробовая тишина, прерываемая только тихим шелестом одежды. Они там раздеваются, а я? Мне не надо? И зачем надо было разделять на пары?

- Мрак ко мне, - словно какому-то рабу. Скривился, но быстро спрятал это выражение с лица, даже внутренне убирая в себе недовольство. Когда будет привязка нельзя будет совершенно никак проявлять свои нехотелки. Клятва была слишком однозначная и по этому поводу.

- Да, госпожа? – по-прежнему не поднимал голову, боясь сделать что-то не так.

- Сними одежду. И больше даже не смей подавать голос без особой нужды! – вздрогнул от ноток ярости в её голосе, быстро раздеваясь.

Эта одежда не то чтобы была настоящей, скорее уж такой же призрачной, как и мы с братом, словно дикое напоминание о дне когда мы заслужили убийство. Она не пачкалась, не мялась, не протиралась… и в общем была точно такой же идеальной как в тот день, когда мы самонадеянно объявили Елене настоящую войну.

Пальцы задрожали, когда мелкие пуговицы рубашки отказались мне подчиняться, но рвать было не вариантом. Возможно Елена может счесть это за порчу имущества, ведь по сути вся наша одежда была куплена на её деньги… Тихо выдохнул, наконец справившись и наконец разоблачившись. Мог бы, наверняка покраснел до кончиков ушей, я чувствовал на себе не один, а целых два взгляда.

- Дэн, коснись его груди, я временно свяжу вас ощущениями.

Быстро поднял взгляд чтобы отметить небольшие характерные особенности его внешности. Надеюсь у его брата отличия будут где-то в лице и мне не придется все время сравнивать длину волос двух близнецов или ещё что-то в этом роде…

Горячая ладонь, кажется, обожгла меня. Невольно вздрогнул, сжимая руки в кулаки за спиной.

На самом деле снова чувствовать что-то было странно. До появления Елены на территории тонкой грани я не мог даже толком понять холодный камень под моей рукой или горячий. Сейчас я тоже плохо понимал, зато все то, что было связано с Еленой мало того, что вызывало во мне бурю давно позабытых эмоций, но и я снова начал чувствовать прикосновения, если они исходили от Елены. Но, похоже, её близнецов я тоже вполне мог ощутить.

Не знаю, что Елена там делала, но уже спустя какие-то мгновения мне было приказано снова опуститься на колени, а Дэну взять меня за руку. Поднял запястье вверх, чтобы ему было удобнее улечься на кровать и…

- Глаза опустил!

Сцепил зубы, отчаянно надеясь, что Адам не станет закатывать истерик и послушается всего так, как делаю это сейчас я.

А затем… Ощущения ослепили, заставив буквально плавиться от удовольствия, когда Елена касалась до Дэна так, как никогда не касалась меня. Бережно, трепетно, ласково, словно отдавая наивысшей драгоценности в её жизни здесь и сейчас, а все ощущения почему-то ловил именно я, не смеющий даже головы поднять от скучного и до ужаса надоевшего мне каменного пола.

Прикусил губу, чтобы ничем себя не выдать, все ещё слыша звон в ушах от приказа молчать. Это что? Пытка такая или… Тихо простонал, когда мягкие губы нежно коснулись моих, а влажная плоть пульсировала на члене. Это не мои эмоции, не мои… но…

Не поднимать взгляда, не поднимать, не… не выдержал, быстро скользнув по двум сплетенным телам и тут же едва ли не заорал от боли, поспешно опуская взгляд опять вниз, но куда там… ослепляющая, одуряющая, пронзающая сотней ножей боль становилась лишь сильнее и сильнее. Запястье сжали в тисках, мешая мне вырваться и прекратить это издевательство.

Кажется, я кричал, бился и пытался что-то ещё сказать, но боль никуда не девалась, с каждым мгновением становясь все сильнее и сильнее, пока наконец не переросла в нечто совсем невыносимое и… не схлынула одним мгновением, оставив меня на холодном каменном полу лабиринта.

Утер слезы, что влагой пролились на щербатые камни, с восторгом и ужасом касаясь пальцами пола и понимал, что теперь знаю какие они холодные.

Как бы я не злилась на Мрака или Адама мне все равно было их жаль. Жаль, что они провели большинство своей жизни здесь, в мрачном лабиринте, не зная, что такое любовь, верность или преданность. Их мать не научила любить их. Сомневаюсь, что она вообще их любила, постоянно настраивая против меня.

Устало лежала на расслабленном и умиротворенном Дэне и всем своим существом ощущала удивление и восторг Мрака, что осторожно касался пальцами пола комнаты, стараясь делать это как можно более незаметно. Впрочем, я уже чувствовала, что он основательно подмерз. Кинула ему приготовленное специально для этих целей покрывало.