не лопнуть, мдэ…

На Горького сидела редакция Восточно-Сибирского книжного издательства. А поехали мы туда с корыстной целью. Дело в том, что на нашем с бабушкой участке тоже был запланирован дом, и даже в прошлом году фундамент был под него отлит, вместе с остальными. Только вот денег на постройку дома не было. Точнее, деньги (в принципе) были, но если мы их сейчас потратим, нам внезапным образом может не хватить на корма. Был, конечно, вариант несколько чушек пораньше заколоть, но летом колоть вообще противно, сразу мухи и вонь повышенная… короче — такое.

Одним словом, я хотела предложить к изданию отдельной книжкой своих «Мастерилкиных», и думала, что товарищ редактор, про которого я думаю, что он про меня думает, что я типа агент КГБ (я надеюсь, вы заценили количество слов про думанье в одном предложении?)… так вот, я надеялась, что он не рискнёт дать мне от ворот поворот. Чисто из чувства самосохранения.

Товарищ редактор встретил нас… не то что бы кисло, но настороженно. И было в его взгляде что-то такое, как будто он слинять не успел. Ну, вот чуть-чуть… Прямо как старина Бульбо, когда его Пендальф застукал на выходе из дома с козырным колечком, «случайно» забытым в кармашке.*

— В санаторий собрались, на воды целебные? — перефразировала я цитату из моего любимого «Братва и кольцо»*.

*«Властелин колец»

Питера Джексона

в пародийном переводе

Гоблина-Пучкова.

Редактор как будто слегка вздрогнул и предложил:

— Присаживайтесь. С чем сегодня?

Дальше разговор никого ничем особенным не удивил. Я разрекламировала свою книжку, показала пару журналов с публикацией…

— М-м-хм, м-м-хм… Неплохо. Иллюстрации готовы, так?

— Да.

— Так-так… Получается, фактически, в каждом номере отдельная главка как отдельный рассказик с описанием поделки, правильно?

— Да.

— И мы хотим свести все… двадцать четыре, получается, эпизода под одним названием?

— Ну… да.

— Тогда мы имеем, фактически, первое издание… Минуту.

Товарищ редактор вышел и минут десять отсутствовал. Потом вернулся, устроился за своим столом:

— Да, книгу мы возьмём. Пойдёт первым массовым изданием. Но имейте в виду, в план печати — только на восемьдесят седьмой год. Месяц пока не могу сказать.

— Это понятно.

— Договор можете взять у секретаря, я её предупредил, заполните и привезите.

— Я ж теперь член союза писателей.

— Наслышан. Поздравляю. Ну, что ж, — товарищ редактор поднялся из-за стола, — более не смею задерживать.

Вышла я из издательства с какими-то смешанными чувствами. Вова поглядел вдоль пустынной улицы:

— Ну, что — опять автобус ждать будем? Или пешком?

— Издеваешься, да?

— Ну, почему? — сделал честное лицо Вова. — Вдруг у тебя ножки устали?

Засранец, блин! Знает же, что здесь даже если на автобус сядешь, подъедешь не особо, всё равно идти будет почти то же самое.

— Пошли уже, юморист.

ГИТАРА И САКСОФОН

Третья точка — музыкальный магазин. Не знаю, может был ещё где-то, но мне было известно только про этот: магазин «Мелодия» на Карла Маркса. В одну сторону от входа — ноты и пластинки (да, здесь я когда-то Армстронга и прочее покупала, и сейчас в этом отделе было полно народу), в другую — музыкальные инструменты. Тут покупателей вовсе не было, зато по стенам стояло и висело вроде бы много всего, но набор, если честно… Меня, как магнитом, потянуло к гитарам. Мда.

— Цена, — сказал Вова. — Цена мне не нравится. Не может хороший инструмент стоить семь рублей.

— Семь пятьдесят.

— Пятьдесят копеек не спасают ситуацию.

— Да-а-а, вот что бывает, когда отключают естественный отбор. Выживает не сильнейший, а кто попало.

— Конкуренцию имеешь в виду?

— М-гм. Те же яйца, только в профиль, — я провела пальцем по струнам, гитара откликнулась плоским, дребезжащим звуком. — Отвратительно.

Из открытой в дальней стене двери (видимо, в подсобку) донеслось:

— Ну, что… Ну, кто там опять⁈

Из внутренних помещений в торговый зал выскочил средних лет довольно худой дядька:

— Ребята! Не трогайте! Вы разве не видите объявление⁈

Объявление мы, действительно, не увидели. Мужик добежал до нас и открыл рот, набирая воздух, и тут я (в точности руководствуясь Вовиным фехтовальным принципом полуфазы) спросила:

— У вас есть испанские гитары? Или хотя бы немецкие? Хотя, у немецких мне звук кажется жестковатым…

Дядька смотрел на меня, как на двухголового телёнка и явно забыл, что хотел сказать.

— Видимо, нет, — прокомментировал эту заморозку Вова.

— Ну, хоть что-то более-менее приличное? На чём вообще играют люди? Неужели исключительно на этих вот… — я поводила в воздухе руками, пытаясь подобрать приличное слово для несчастных инструментов. Самое приличное, что приходило на ум, было «дрова». — Возможно, вы знаете кого-то, кто знает, где купить хороший инструмент? — сделала ещё одну попытку я.

— Так, — вмешался Вова, — ты успокойся пока, иди, пластиночки вон посмотри, а я с молодым человеком переговорю.

Я немножко надулась — опять всё интересное без меня — но спорить не стала. Явно же, дяденька на меня диковато как-то реагирует. Ну и пошла я в зал с пластинками, а там, между прочим, ещё и кассеты теперь продаются!

Под кассеты был отведён небольшой угол (даже, скорее, закуток, настолько там тесно всё было нагорожено) и стояла небольшая очередь из двух человек. Почему очередь не вытянулась на полмагазина, я поняла, когда увидела крупно обозначенный ценник:

'Кассеты СВЕМА, 60 мин./стор. — 12 ₽

Кассеты имп., 90 мин./стор. — 25 ₽'.

Я пристроилась в хвост, и пока стояла, читала за стеклом всякие надписи, отпечатанные явно на печатной машинке на обычных листах, нарезанных вручную и вложенных в коробочки. Самопал? Было такое в моём детстве? Не припомню, откровенно говоря. Хотя, может, это я такая была мало интересующаяся? У меня и магнитофон-то появился классе в шестом, наверное. А откуда брались кассеты, я вообще понятия не имела. Могу предположить, что это всё в струе новых веяний — мизерные разрешения на ещё не предпринимательскую деятельность, но где-то около того. Всякие «хозрасчётные» варианты.

Основная часть представленного была, естественно, отечественной. Зато всякого полно — любые ВИА, на любой вкус. Высоцкий, между прочим, аж в нескольких вариантах!

Ух, ты, а ближе к прилавку даже иностранщина есть! Во всяком случае, то, что хоть раз засветилось на телевидении или выходило на пластинках — а, значит, прошло всякие разрешительные инстанции. Битлы, например. Челентано. Челентано у нас вообще любили (да и чего бы его не любить, дядька хороший).

…

23. ЧТО-ТО ЗАЧАСТИЛИ МЫ В ГОРОД…

КАССЕТЫ, И КУДА ИХ ТОЛКАТЬ…

Глаза у меня разбежались, и я как-то растерялась, чего хотеть. Стою, туплю. Человек передо мной как-то неожиданно исчез, и продавец (тоже длинный и худой, прямо как брат того, из инструментов) спросил:

— Чего тебе, девочка?

— Ну, к примеру, битл ы есть, говорите?

— «Битлз» только на импортных кассетах.

— А импорт у нас какой страны происхождения?

— Япония, — дядька слегка улыбался, как будто я забавная зверюшка. Бывает такая реакция, да. Типа: ути-пути, гляньте, совсем как взрослая разговаривает!

— Сони, поди?

— В основном. Есть ещё ТДК. Тоже отличного качества, — дядька слега склонил голову: — Двадцать пять рублей кассета.

Я усмехнулась:

— Мне кошелёк достать, показать денежки?

Дядька тоже посмеялся:

— Хорошо, вернёмся к теме.

— А какой у вас в «Битлах» набор?

Я, к примеру, далеко не всё у них люблю. Да, кое-что послушать неплохо, поностальгировать, но не всякое проходное подряд (уж простите, если чьи чувства задела).

Следом за мной никого не было, и дядька-продаван без суеты достал кассету и зачитал список.

Видимо, тот, кто рулил процессом в этой конторке, руководствовался тем же постулатом, поэтому на кассету оказались собраны исключительно хиты. На одной стороне. А на другой, внезапно, — Джо Дассен.

— Ну, нормально. Эту возьмём. О, а Армстронг есть? — а то на той моей пластинке тоже набор странный, половина — невнятные малоизвестные треки…

— А я тебя в пластинках ищу, — сказал мне в макушку Вовка.

— А я, прикинь, чё нашла.

Армстронг обнаружился. Тоже на одной стороне. А на другой — вот это они дали маху, честное слово! — Пугачёва. Я так посмотрела на продавца, что он спросил:

— В чём дело?

— Ну вы, граждане, даёте! — нет, я искренне была поражена, правда! — Вот человек сидит, слушает Луи Армстронга, погружается в настроение, в ритмы… потом переворачивает кассету — а там Пугачиха прокуренным голосом орёт! Песню про Пиросмани, блин. А что, Би-Би Кинга, например, не было?

— Погоди, не разоряйся, — остановил меня