Польза для внутренних органов — женщина, лежа на боку на полу, сгибает или поднимает обе ноги. Мужчина располагается поперек нее (под прямым углом). Он вставляет ствол сзади. До прекращения акта должно произойти 36 ходов любви. Метод воздействует на внутренние органы обоих партнеров. Практиковать надо ежедневно по 4 раза в течение 20 дней.

Гармонизация кровообращения — ложась на пол, женщина подгибает правую ногу и вытягивает левую. Опираясь на руки, мужчина опускается на нее. Нужно совершить 54 хода любви. Результатом является улучшение кровообращения. Производит положительный эффект при лечении болезней женских половых органов. Практиковать рекомендуется 6 раз ежедневно в течение 20 дней.

Настройка всей физической системы — женщине следует лечь на спину. При этом она подгибает ноги под себя так, чтобы ягодицы оказались на ступнях. Требуется 81 ход любви. Следствием метода является укрепление костей и оживление тела, а также излечение женских болезней. Практиковать ежедневно 9 раз, 9 дней подряд.

В Японии многие переняли постулат даосской китайской практики оздоровления: семяизвержение во время оргазма вредит организму и действует разрушающе на физическом и энергетическом уровнях. По их убеждению, половой акт должен заканчиваться оргазмом без выброса семени, что способствует накапливанию семени внутри организма и совершенствованию мужского начала. Последователи Дао любви полагали, что оптимально для мужского организма, если на десять половых актов возможно только два семяизвержения. Соблюдая такой порядок, считали они, можно привести свой разум, дух и тело в гармоничное состояние.

Но подобное учение в Японии не практиковалось широкими слоями населения. И через какое-то время последователи Дао любви в подавляющем большинстве переставали практиковать секс без выброса семени, рассматривая свое семяизвержение во время любви как жертву богам».

В сопровождении госпожи Дэн мы спустились вниз и вошли в зал. Он был оформлен как классическая чайная комната. Гости уже собрались. Они сидели на полу на циновках. Я быстро оглядела их. Трое были китайцами, почти одинакового возраста, где-то за пятьдесят и явно «белые воротнички», двое — европейцы чуть помоложе, и один, самый молодой, по виду японец. Возле «белых воротничков» уже сидели две гейши. При нашем появлении они искоса глянули из-под раскрытых вееров, но тут же отвели глаза и обратились к гостям. Те смотрели на нас и улыбались.

— Господа, прошу внимания, — сказала госпожа Дэн на английском. — У нас сегодня появилось два новых цветка и они к вашим услугам.

Она незаметно, но больно толкнула меня локтем в бок. Я сделала шаг вперед и низко поклонилась.

— Это Юй.

Затем настал черед Риты. Она встала рядом.

— Это Пань, — представила нас госпожа Дэн.

Для Риты предназначался молодой японец, я подсела к европейцам. Когда Рита мелко семеня, подошла к нему и опустилась рядом на циновки, он, по-моему, ошалел от счастья и не сводил с нее восхищенных глаз. Она что-то тихо сказала ему и опустила глаза. Он наклонился и ответил практически ей на ухо. Я заметила, как гейши исподтишка поглядывают на нас. Европейцы, возле которых сидела я, были уже сильно навеселе. И это облегчало задачу. К тому же они все происходящее воспринимали, как экзотику, а я была элементом этой экзотики. Дальше все развивалось по плану. Появилась госпожа Лю в роли тядзин, хозяйки чайной церемонии. На ней был высокий парик и кимоно густо-фиолетового цвета. Европейцы при ее проявлении начали шумно выражать восторг и аплодировать. Я наклонилась к ним и тихо сказала:

— Шум ветра и плеск волн заглушает шорох раскрывающихся цветочных лепестков и мешает насладиться их красотой.

Они сразу замолчали и в недоумении посмотрели на меня, видимо пытаясь понять смысл моих слов. Потом закивали и шепотом произнесли:

— О’кей.

Один из них схватил меня за руку и сжал пальцы. Я мягко высвободилась. Он вновь в недоумении на меня посмотрел, видимо, ожидая, что я скажу. Но я лишь улыбнулась и опустила ресницы. Он шумно вздохнул и притих.

Пока госпожа Лю взбивала первый густой чай в специальной чашке, я обдумывала возможность поговорить с европейцами, выяснить, кто они, чем занимаются, попросить их сообщить о нас. Но в данной ситуации, я понимала, это было невозможным. Они были пьяны. К тому же, чтобы я им сказала? Что мы с Ритой пленницы, что мы из России и что нам нужна помощь? Ничего, кроме мгновенного скандала такое заявление бы не вызвало. К тому же госпожа Дэн сидела неподалеку на низкой банкетке и не сводила с нас глаз. Ее гейши тоже украдкой наблюдали за нами.

После распития первого чая, все немного расслабились и оживились. А когда Рита сыграла на сямисэне и исполнила незамысловатую народную песенку с весьма игривым содержанием, гости окончательно расслабились.

— А сейчас Юй исполнит нам танец, — неожиданно произнесла госпожа Дэн, ехидно на меня глянула и подала два больших веера.

«Могла бы и предупредить», — подумала я.

Но только улыбнулась и вышла на середину. Гейши взяли флейту и маленький барабан и заиграли неизвестную мне мелодию с каким-то прерывистым ритмом. Она не совсем подходила под стилистику вееров, но я быстро приспособилась. И когда барабан начинал звучать беспрерывно, удар за ударом, я просто останавливалась в эффектной позе и быстро раскручивала веера на пальцах. Мне даже стала доставлять удовольствие эта импровизация. Я неожиданно вспомнила, как в японском кафе в Париже танцовщицы перебросили веера друг другу. И в конце танца швырнула их вверх. Они закрутились разноцветными дисками. Гости дружно ахнули. Но я ловко поймала веера и замерла, держа их раскрытыми, словно трепещущие крылья бабочек. Все зааплодировали. Я заметила, что даже госпожа Лю несколько раз хлопнула в ладони. Европейцы не выдержали и закричали:

— Браво, Юй! Супер!

Я поклонилась и села на место. Европейцы не сводили с меня восхищенных глаз.

— Ты великолепна, — сказал один из них и вновь взял меня за руку, сильно сжав пальцы.

— Вы очень добры, господин, — заученно ответила я и улыбнулась ему.

— А можно с тобой встретиться? — продолжил он и облизнул влажные губы.

— Гейши не встречаются с гостями, — ответила я.

— Можно, — раздался голос за моей спиной. — По особому тарифу.

Это была госпожа Дэн. Она что-то написала на квадратном листочке и показала гостю. Он вздернул брови и расхохотался.

— Не многовато ли? — спросил он.

— Как хотите, — невозмутимо ответила госпожа Дэн, скомкала листочек и отошла.

— Эй! Подожди, — громко сказал он.

Госпожа Дэн быстро вернулась. Он что-то прошептал ей на ухо. Она задумалась. Потом что-то прошептала ему. Я наблюдала, как ведется торг, и начинала нервничать. Но что я могла сделать? Наконец, госпожа Дэн кивнула и заулыбалась. Гость вскочил в нетерпении и потянул меня за руку.