Почему люди поверили ему? Даже в шесть лет я начала отчаянно сопротивляться, но разве кто-то способен прислушаться к ребенку, когда с трибуны вещает образованный и добрый старик? Его речь была складной и гладкой, она подкреплялась книжными цитатами и выдержками из научных трудов. Он показывал фотографии города, и зачитывал нам статьи о жизни погибшего населения. И чем больше он говорил, тем обширнее становилась его публика. Всего за несколько лет он сумел убедить почти всех в своей правоте.

Стоит ли винить людей, которые никогда не стремились к знаниям и наукам? Они последовали за ним, потому что он был умным и начитанным. Он привез учебники, которые стали изучать в школах через много лет.

Однако прежде чем мы смогли позволить себе такую роскошь, нам пришлось пережить тяжелые годы привыкания к новому миру. В этом мире не было лекарств, а культуры, привыкшие к чистой воде, погибали от отравленных поливов. Голод и болезни преследовали нас долгими годами, и мы выживали, как могли. Литература, которую привез Гаспар, стала спасительной нитью, за которую ухватились те, кто нес за нас ответственность.

С момента катастрофы прошло двадцать пять лет. Многие из моих друзей стали родителями, и поняли, что их дети родились такими же, как и мы – способными пить любую воду. Другие научились работать на полях или заняли место на фабрике. Мир вокруг нас отстроился заново, и я рада, что Гаспар прожил в нем всего девять лет. Впрочем, посеянные им семена дали щедрые всходы, и написанная им история продолжает жить. Я никогда не смогу с ней смириться.

Только когда мне исполнилось пятнадцать, я смогла найти человека, сумевшего поддержать меня. Карл до сих пор стоит на моей стороне и не верит всему, что наговорили о маме. Он был знаком с ней, ему известна история ее жизни. Именно от него я впервые услышала слова правды, объяснявшие все, что происходило вокруг. Он сказал, что даже прожил в городе какое-то время, и я ему поверила, поскольку его рассказ полностью совпадал с тем, что сохранилось в моей памяти. Ему удалось сберечь письма Фица, его отчеты и планы, а также собственные заметки, оставленные еще в те дни, когда он работал бок о бок с моей матерью и ее друзьями. Используя эти таблицы, скупые записи и расчеты, мы смогли восстановить часть того мира. Все, что мне известно о городе и Корпорации, собранно благодаря Карлу. Он ни разу не спросил меня, помню ли я его, но в один прекрасный день я поняла, что уже видела его в далеком детстве.

Гаспар говорил, что жизнь в городе была комфортной. Я, как и тысячи других моих ровесников вспоминаю иные картины. Перевязанные краны, постоянные напоминания и предостережения, бесконечные часы одиночества, серый городской ландшафт за закрытым окном – мир, в котором я росла, сильно отличался от того, что показывал нам хитрый старик. Другие сохранили еще более ужасные воспоминания – драки, голод, грязь и постоянные крики о помощи. Зловонные спальни, гноящиеся раны и кучи нестиранного белья. Они стараются не думать об этом и закрывают неприятные образы на сто замков своего разума.

Побеседовав с сотнями сверстников, я поняла, что есть и те, кто хранит светлые воспоминания. В них они видят красивую темноволосую женщину. Она обрабатывает им ушибленные коленки, приносит еду, целует на ночь и даже поет песни. Она одевает их в чистые вещи, говорит ласковые слова и обещает не гасить свет всю ночь напролет. Ее мягкий голос, теплые руки, ее добрые рассказы и тихие песни наполняют сны множества людей, живущих рядом со мной. Я знаю, кто эта женщина.

Совсем скоро наступит момент, когда я поднимусь и заставлю всех их заговорить. Я пойду вперед и не остановлюсь до тех пор, пока не оправдаю имя моей матери, поскольку никогда не смогу смириться с чудовищной несправедливостью, наполняющей наш мир.