– Серьезно, – сказал Карлос. – Знал ли ты о прошлом этой женщины?

– Конечно нет, – сказал Скотт. – Я думал, ее зовут Дженнифер. Это все – новость для меня.

– Ты не знаешь, почему она назвала тебе ненастоящее имя?

– Нет, – ответил Скотт, но у него была догадка. Может быть, Дженнифер-Моника дала ему ненастоящее имя, потому что она пыталась выяснить, был ли он Человеком-Муравьем, чтобы потом заманить на север. Возможно, она была тем, кто убил Дугана и вырубил Скотта.

Но если это было правдой, каков был ее мотив?

– Это случайное совпадение, – сказал Карлос, – что она подошла к тебе под вымышленным именем за пару дней до того, как твоя дочь была похищена?

– Кажется, совпадения случаются, – сказал Скотт.

– Не очень часто, – парировал Карлос. – Как ты думаешь, возможно ли, чтобы Моника Раппачини имела какое-то отношение к похищению Кэсси?

– Не знаю, – сказал Скотт.

Карлос смотрел на него так, будто пытался понять, лжет ли он. Скотт старался не выдать себя, но это не помогло скрыть ложь. Ну, частичную ложь.

– Моника Раппачини опасна, – уточнил Карлос. – Она свободный агент, не имеет принципов, работает на тех, кто готов платить больше. Она ученый, но мы считаем, что она работала и как вор, контрабандист, даже киллер. В принципе, если кто-то решит достаточно заплатить ей за работу – она это сделает.

Скотт вспомнил, как был ею увлечен, даже думал, что она может быть «той самой».

– Чертовски хорошая актриса, – сказал Скотт.

– Ты знал, что она как-то связана с Вилли Дуганом? – спросил Карлос.

– Подожди. – Скотт расстроенно посмотрел на Карлоса. – Ты всерьез меня об этом спрашиваешь?

Карлос ничего не ответил, и это значило: «Да». Скотт перешел на шепот, чтобы Кэсси не могла расслышать в соседней комнате:

– Моя дочь вчера была похищена. Ты действительно считаешь, что если бы я знал, что у этой женщины была связь с Вилли Дуганом, то я выпил бы с ней кофе и скрыл бы от тебя этот секрет?!

– Я не знаю, что бы ты сделал или не сделал, – сказал Карлос. – Ты бывший заключенный и дружил с Вилли Дуганом – это все, что мне известно.

– Мы не были друзьями, – сказал Скотт. – У нас просто были общие дела. И что это значит?

Скотт не мог поверить, что ему действительно нравился этот парень.

– Возможно, она встретилась с тобой, чтобы передать сообщение от Дугана, о котором ты не хотел мне сообщать.

– И я сделал это, зная, что родная дочь окажется в опасности?

– Возможно, эта часть плана тебе была неизвестна, – парировал Карлос. – Возможно, они сделали тебе какое-то предложение, а ты отказался.

– Подумай об этом – подумай об этом хотя бы секунду, – вскипел Скотт. – Зачем мне это делать?

– Значит, ты действительно ничего не знал о ее прошлом?

– Я даже не знал ее настоящего имени, пока ты не пришел и не сказал мне его.

Карлос покачал головой, встал и начал мерить шагами комнату.

– Я не знаю, во что верить, – ответил он. Голос Карлоса звучал слабее, будто он терял уверенность, будто наконец начал понимать, что его теория о заговоре Скотта с преступниками не имеет никакого смысла.

Затем он стал давить расспросами о том, что же на самом деле здесь произошло.

– Погоди, я понял, – сказал Скотт. – Я понял, почему ты расстроен и обвиняешь меня в сговоре с Дуганом. И почему ты приехал расспрашивать меня один, без Уоррена и Джеймса. Ты здесь один, потому что тебе уже досталось за то, что ты упустил меня. Если начальство узнает, что ты позволил известной преступнице приблизиться ко мне на улице у тебя на глазах, это будет стоить тебе работы. Итак, ты решил пойти ва-банк: пришел сюда, обвинил меня в знакомстве с Дженнифер-Моникой в надежде раскрыть несуществующий заговор и вернуться к начальству с большим кушем. Но проблема в том, что ты сам себе не веришь.

Карлос остановился и сказал:

– Ладно, мужик, ты прав, моя задница долго была под угрозой увольнения, и ты сейчас должен быть со мной честен. О чем вы говорили в той закусочной?

Вспоминая разговор в основном о муравьях, Скотт ответил:

– Ничего особенного, болтовня ни о чем. О работе: она сказала, что работает фотографом. Родилась в Хобокене, но сейчас переехала в Верхний Ист-Сайд.

– Что еще?

– Мы говорили о наших детях. Она сказала, что у нее есть дочь-подросток, и, подожди, она спросила меня, в какой школе учится Кэсси. Сказала, что ее дочь перешла в ту же школу. Если она и правда работала с Дуганом, то, возможно, именно так она узнала, где ждать Кэсси.

– Значит, ты думаешь, что Моника Раппачини была в машине с похитителями? – спросил Карлос.

– Не знаю, – сказал Скотт. – Кэсси об этом ничего не говорила, но она могла там быть. Кэсси не могла видеть, кто вел машину.

Карлос уставился на Скотта и сказал:

– Ты что-то скрываешь от меня, мужик? Лучше скажи мне прямо сейчас. Если эти люди однажды похитили твою дочь, кто знает, что они попробуют в следующий раз.

– О чем ты говоришь? – спросила Кэсси. Она вошла в комнату тихо, так что Скотт ее не заметил.

– Ни о чем, милая, – сказал Скотт.

– Он сказал, что кто-то попытается снова похитить меня, – сказала Кэсси.

– Это неправда, – ответил Скотт.

– Но это то, что он сказал, – повторила Кэсси. – Я хочу знать, что происходит. Я имею право знать! – Кэсси начало трясти, в глазах появилась паника.

– Ладно, успокойся, – сказал Скотт.

Но все только ухудшилось – Кэсси закричала и заплакала.

В какой-то момент Карлос сказал:

– Я буду ждать в коридоре.

С трудом Скотту удалось успокоить страхи Кэсси и убедить ее в том, что ей не грозит никакая опасность. Она вернулась в свою комнату, а Скотт вышел в коридор и шепотом сказал Карлосу:

– Послушай, я ответил на все твои вопросы. Приказ о защите снят, поэтому официально у тебя нет причин здесь находиться.

– Извини, что твоя дочь это услышала, – сказал Карлос. – Я знаю, что у тебя ничего общего с Дуганом не было и что ты не догадывался, кто на самом деле та женщина. Ты хороший человек и любишь свою дочь. Но я также уверен, что ты чего-то недоговариваешь.

– Если бы я что-то знал, я сказал бы тебе. – Скотт надеялся, что голос его звучит искренне и убедительно. Он продолжал шепотом: – Послушай, может быть, все это просто совпадение. Ладно, она солгала о своем имени и молчала о своем темном прошлом, но значит ли это, что она имеет какое-то отношение к Дугану? Она могла солгать, потому что мы пили кофе, и она не хотела рассказывать всю правду о себе. Это был не первый случай, когда женщина солгала мне на свидании. Одна сказала, что она одинока, а на следующий день я увидел ее в парке вместе с мужем и детьми.