— Приемлема. И платье мне нравится. Зеленое.

— Правда? — по-детски обрадовалась девушка. — Я так сразу и поняла: ваш цвет. А бордовое взяла на всякий случай. Покупательницы не всегда нас слушают. Не понимают, что со стороны виднее. И потом, я же в институте учусь…

В голосе продавщицы прозвучала обида.

— Что поделаешь, — успокоила ее Марина, — ведь не у всех женщин есть вкус.

Подразумевалось, что о присутствующих не говорят. Ей захотелось подбодрить девчушку. Она совсем молоденькая, вот покупательницы и не принимают ее всерьез.

Зеленое платье — на вид простенькое, без висюлек, бахромы, вышивки — оказалось точно на нее шито. Марина опять с сожалением подумала, что так мало уделяла внимания своей фигуре. Хотя за эту неделю в ней и произошли кое-какие изменения, но в целом… Платье «в облипочку» обрисовало далеко не все, что ей хотелось бы теперь выделить.

Но пока она себя так ела, продавщица отступила в сторону и гордо заявила:

— Видите, сидит как влитое!

Будто это она, девчонка, сшила такое подходящее платье без примерки, едва взглянув на Марину.

Она опять убежала и принесла ожерелье — причудливо ограненные зеленые бусины, перемежались металлическими сочленениями.

— Малахит… Конечно, дороговато…

Дороговато! Понятно, у них здесь все дороговато для Марины. Пока. Если она захочет… Правда, а почему она прежде не хотела? Ведь, без ложной скромности, в своих бухгалтерских кругах она считалась отличным специалистом. Почему Марина никогда не пыталась найти себе работу, оплачиваемую… не так скупо, как в их шарашкиной конторе? Потому что она вообще ничего не хотела. Хотела сидеть в своей шикарной квартире, воспитывать сына, поджидать вечно задерживающегося с работы мужа. Не вспоминая о себе.

Однако как затягивает эта жажда приобретения хороших… а если точнее, подходящих тебе вещей! Теперь Марина уже думала, что, пожалуй, и не стоит устраивать такой уж шикарный ужин. На двоих-то! Разве они с Викой какие-то обжоры?

Словом, ожерелье было куплено, и Марина, как и была, в новом наряде пошла из магазина, сложив старое платье в фирменный пакет. Называется, вышла из дома продуктов купить!

Она так расслабилась, чувствовала себя такой умиротворенной, что, когда взглянула на часы, ужаснулась: мамочки, пятый час! Этак и рынок закроют.

Пришлось прибавить шагу. Где-то поблизости взвизгнули тормоза, но она не обратила на звук никакого внимания, как и на быстрые шаги за спиной. Пока на нее что-то не обрушилось. Вернее, кто-то.

— Марочка! Меньшова! Я уж думал, что ты за границу слиняла. Ни разу за все время не встретил тебя на Красной. Я-то здесь частенько тусуюсь. А тут, гляжу, идет, круги нарезает! Поглядел сзади, что за телка? Оп-па, это же наш экономический колледж! Где еще были такие красивые девчонки!

— Брось, Гарик, — смеясь запротестовала Марина, вырываясь из мощных объятий бывшего однокурсника. — Когда это я числилась в красавицах?

— В юности — нет, — охотно согласился тот. — Дурнушкой, кстати, тоже не была, но и в первых красавицах я тебя не помню…

— Любишь ты говорить девушкам приятные вещи! — улыбнулась Марина.

— Прости, увлекся. Я лишь хотел сказать, где теперь эти первые? А Мариночка — вот она!

— Гарик, комплименты у тебя всегда были незатейливы, но душу грели… Ты-то до чего здоровый стал! Качаешься, что ли? Эти, как их, стероиды лопаешь?

— Ага, стероиды! Телевизор, надо понимать, смотришь регулярно, — радостно пробасил он, не отводя от Марины довольного взгляда. — Нет, ты прикинь, где были глаза у наших ребят? Ковалев ворвался в наши глупые ряды и уволок лучшую овечку. Скоро тридцатник, а нигде ничего лишнего!

Положим, кое-что кое-где таки лишнее, но не станешь же признаваться в этом старому приятелю. Например, что в том дорогом магазине, из которого она как раз перед их встречей вышла, ей продали такие трусики, которые слегка подтягивают излишки фигуры, каковые выпирают не там, где надо.

Вообще-то полное имя Гарика — Георгий, но за пристрастие к американским боевикам кто-то назвал его Гарри, да так имечко и приклеилось.

Гарик между тем продолжал обрадованно гудеть:

— Говорят, у тебя сынишка растет?

— Уже вырос, — усмехнулась она. — Девять лет скоро.

— Счастливая! — Он завистливо вздохнул. — А где ты работаешь, Марочка?

Она назвала свою контору.

— Шарашмонтаж! — скривился он безапелляционно. — Богиня цифр, что ты там делаешь? Слушай сюда, мне как раз нужен главбух — пойдешь? Для начала не много, пять штук…

Не много! Да она в своей конторе получала полторы тысячи, а Гарик предлагал в три раза больше, да еще и извинялся. Чем не шанс? Разве не об этом она думала совсем недавно?

— …Я сам установил такой порядок — новичкам платить минимум, пока не притрутся к коллективу и, понятное дело, не проявят себя хорошими специалистами. Ты не подумай, что я жлоб или сомневаюсь в твоих способностях…

— Будет тебе извиняться! Я же понимаю. Правда, у меня еще отпуск не догулян. Я на море всего три дня пробыла…

— Подумаешь! Да у нас на море каждые два выходных дня свой автобус ездит, на свою же базу. Еще надоест тебе это море!.. Не хочешь на море можно в горы. Мы обмениваемся путевками с соседней фирмой… Или ты какие дала хотела сделать? Так это можно, как говорится, по ходу…

— Не стану скрывать, Гарик, для меня твое предложение как нельзя кстати.

— Я сразу понял, это судьба… Шутка! Я в том смысле, что, говорят, главного бухгалтера нужно подбирать тщательнее, чем жену! А с твоим шефом я сам договорюсь. Чтобы без проволочек отпустил.

Марина облегченно вздохнула. Она уже мысленно начала подбирать причины для оправдания своего ухода и представлять, как будет нудить ее начальник, что надо было заранее предупредить… Но если Гарик все возьмет на себя… Наверное, она в жизни пока не очень нагрешила, если судьба стала идти ей навстречу.

— Гарик, ты женат? — спросила она, выныривая из своих размышлений; дурацкая привычка у нее появилась — проваливаться в раздумья посреди разговора с другим человеком.

— Развелся. Во второй раз. — Он тяжело вздохнул. — Просто фантастическая непруха. Бабы попадаются жадные, злые и рожать не