мой одноклассник, а не твой, — с подозрением посмотрела на меня сестра.

— Ну и что? — рассмеялся я. — Дружить нам, что ли, теперь нельзя?

— Можно, можно. Видела как-то… Что-то он не очень в настроении был разговаривать. Так, особо не делился ничем. Жену вот только, сказал, что с базы уволили…

— Да ладно! — удивился и расстроился я. — Веронику уволили? Где же она теперь?

— Вроде, в магазине работает продавцом.

— Ну да, ну да, она же торговый техникум окончила.

— Ты-то откуда знаешь? — удивилась сестра.

— Деда её, Аристарха, хорошо знаю. Мы с Галиёй Юльку мою Вабищевич за его племянника замуж выдали. Галия у них на свадьбе свидетельницей была.

— Удивляешь ты меня, — ошарашенно сказала сестра.

— Да, ты много пропустила, уехав из нашего городка — улыбнулся я.

Инна вспомнила, что забыла маме отзвониться, как доехали. Тут же заказали разговор, пока у неё рабочий день не закончился, и проболтали с мамой десять минут все по очереди, и Инна, и я, и Галия, и Аришка.

Короче, на волейбол я сегодня не попадаю. Пойду в пятницу.

Позвонил Эль Хажжам, трубку взял Фирдаус, сообщил ему, что в воскресенье привёз жену с детьми и пригласил навестить нас, как будет время. Фирдаус позвал Диану, она решила ехать прямо сейчас. Ну, кто бы сомневался.

— Что вам подарить? — прямо и по-деловому спросил зять.

— Памперсы, брат, — печально сказал я.

— Я понял, — рассмеялся он.

Ирина Леонидовна с Галиёй по очереди искупали малышей. Потом наша няня попрощалась, закончив на сегодня, и ушла. Галия и Инна остались вдвоём с четырьмя маленькими детьми, но чувствовали себя вполне уверенно. Сказал им, что б звали на помощь, если что.

* * *

Москва. Дом Ивлевых.

Альфредо ещё в метро заметил красивую соседку, с которой уже несколько раз пытался познакомиться. Шёл за ней до самого дома на небольшом расстоянии. Уже представлял себе, что скажет ей в этот раз, чтобы расположить к себе. К его удивлению, она пошла не во второй подъезд, где жили Альфредо и Мартин, а в третий. Альфредо моментально решил, что ему срочно нужно навестить своего друга, который, какая удача, тоже живёт в третьем подъезде.

— Добрый вечер, — улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой Альфредо соседке, ожидавшей лифт на первом этаже. Но она лишь молча кивнула и ринулась на лестницу, испугавшись чего-то. Но чего?

— Куда вы? — удивленно воскликнул ей вслед Альфредо, но открылся лифт и ему не оставалось ничего другого, как поехать на третий этаж не солоно хлебавши.

Да что ж это такое? — думал Альфредо. — Я что, настолько ужасен для русских женщин? Такая красотка… как жаль, что никак не получается с ней познакомиться. Он уже все советы от Ивлева использовал — руками перестал размахивать, улыбаться начал гораздо спокойнее, не показывая все зубы — и ничего не помогает!

* * *

Москва. Дом Ивлевых.

Тяжело дыша, Лина остановилась на втором этаже, когда поняла, что незнакомый цыган сел в лифт и проехал уже выше. Она очень испугалась, когда он зашёл за ней в подъезд, он же рядом живёт, во втором подъезде, что ему в третьем делать? Лина решила, что он преследует её, и, если бы он сделал хотя бы один шаг вслед за ней, она подняла бы крик.

Но он вышел на третьем этаже. Лина тихонько поднялась на несколько ступеней и попыталась посмотреть, что он там делает. Он позвонил в одну из дверей и вскоре она услышала радостное приветствие соседа Ивана Пашки:

— Альфредо! Дружище! Заходи!

Ничего себе, — думала ошарашенная Лина, ожидая лифт на втором этаже. — Так он не за мной, что ли, в подъезд ворвался? И что это за имя такое Альфредо? Цыгане, конечно, люди необычные, но такое имя у них она все же не слышала, пока жила в колхозе… И почему Пашка, который недавно дрался с цыганами, так радостно приветствует одного из них?

* * *

Познакомил зашедшего в гости итальянца с Жариковыми. Представил ему Галию, он, оказывается, не видел её ещё. И правда — это мне кажется, что он черти сколько уже в СССР живет, а ведь все это время Галия в Паланге и Клайпеде провела.

Эль Хажжи приехали, как раз, к началу очередного хоккейного матча суперсерии. Привезли четыре упаковки памперсов, прямо, низкий поклон им отвесил. Наскоро представил Фирдаусу и Диане Альфредо. Женщины с детьми ушли от нас в спальню, не желая слышать наши вопли отчаяния, Эспозито на первых же минутах забил нам первую шайбу.

Во время первого перерыва Альфредо на полном серьёзе заявил, что хочет жениться на русской.

— У вас у всех такие жёны красивые! — объяснил он.

— Не спеши, парень, — ответил ему Пётр. — Хорошо подумай. Русская женщина с характером.

— Это точно! — рассмеялся Фирдаус.

— Ну а у меня жена не совсем русская, — добавил я. — У меня тесть татарин, а тёща с Украины.

— Всё равно, — настаивал Альфредо. — Хочу жену отсюда.

— Так какие проблемы? — удивлённо взглянул на него Фирдаус. — Бери и женись.

— Да что-то я правильного подхода к вашим женщинам никак не найду. Сегодня опять, вот, хотел познакомиться, так она от меня убежала.

— В смысле, убежала? — не поверил я.

— Бегом! — изобразил Альфредо такой ужас на лице, что мы с мужиками расхохотались в голос.

— Не там ты знакомишься, — уверенно ответил ему Фирдаус. — Надо в университете, со студентками.

— Пытался, тоже не получилось, — грустно ответил итальянец.

— Это с Региной, что ли? — догадался я. — Ты даже не знаешь, как тебе повезло, что не получилось! Других нормальных девчонок вокруг полно, глаза, только, разуй.

— И как я могу разуть глаза? — печально спросил итальянец, — я же не ношу очки…

Пришлось объяснять ему эту идиому…

* * *

Северная Италия. Город Больцано.

Рикардо не смог дозвониться Тареку в гостиничный номер и оставил ему через портье просьбу связаться с ним.

Рикардо расстроился из-за отсрочки разговора с ливанцем. Ему не терпелось получить свои деньги. Он провёл успешную работу с владельцами разорившейся фабрики «Роза Росса», напугал их зверствами, что творят красные бригады и убедил срочно продать весь комплекс зданий вместе с землёй и, собственно, бренд