Глава шестнадцатая

Секта Золотой Зари

Четыре телеги летели над землей. Мне оказалось проще подхватить один большой предмет, чем перемещать практиков по отдельности. Оставив лошадей в крепости, поскольку они нам не пригодятся, мы полетели в сторону соседнего города. Я слышал, как переговариваются между собой практики, обсуждая происходящее.

Кто-то был ошарашен происходящим, кто-то давно уже ждал чего-то подобного, а самые смышленые обсуждали, насколько же я на самом деле силен. Едва ли после уничтожения верхушки горы мне бы удалось отсидеться. Нет, я верно решил, что нужно действовать, осталось лишь прикинуть варианты, но это уже после полученных сведений от секты Золотой Зари. Пока же у меня было, о чем подумать и без того.

Использование духов в своих техниках, вот что засело у меня в голове. Я обдумывал возможную технику, прикидывал, насколько она может оказаться эффективной на фоне всех остальных моих приемов. Против бессмертных духи едва ли помогут, а вот против всех, кто слабее — безусловно да. Да и в целом их можно использовать для крафта и даже строительства. Осталось лишь придумать способ.

Впрочем, мне не дали надолго заскучать. Наставник Ким, обсудив детали с другими наставниками, решил со мной поговорить:

— Мастер Ур, — уважительно поклонившись, разместившись на краю телеги, — если секта Золотой Зари действительно заручилась поддержкой практика этапа звероформы, то мы вам ничем не сможем помочь в битве, — вновь поклонившись. — Но мы можем окружить город и не дать сбежать их практикам, если они попытаются сбежать… — с явным намеком замолчав.

Задумчиво посмотрев на наставника, я не ощутил в его словах страха или трусости, он просто прекрасно понимал, что они все ничем не смогут помочь в подобной битве. В целом его можно понять, все видели уничтоженный шпиль горы, но…

— Я не думаю, что этот практик остался в окрестностях, — задумчиво погладив подбородок. — Но все же и исключать такую возможность не стоит, — все же решаю согласиться. — Я оставлю основной отряд за городом, а сам двинусь к секте в сопровождении небольшого отряда. Вам же, когда вы увидите сигнал, нужно будет выдвинуться к месту событий, но не вмешиваться, если практик этапа звероформы действительно остался в городе. Ваша задача будет в захвате города.

С такой постановкой вопроса Ким полностью согласился, я же с тоской подумал, что мне чертовски не хватает Вана. Мой ученик придумал бы план и получше. Мысленно вздохнув, я посмотрел на остальные телеги, где наш разговор слушали другие практики. Я не видел в них страха, скорей предвкушение награды и предстоящей битвы.

Из учеников с собой я возьму только Хана. Почему именно его? Думаю, ответ очевиден, только он сумел обнаружить притаившегося практика, а ведь даже я не сумел его обнаружить. Если он все еще в городе, то способности Хана мне еще могут пригодиться.

Ли Рой и Вэй останутся с остальными практиками, мне незачем их тащить в место, где меня может поджидать очередная засада, никак помочь они не сумеют. Так что со мной пойдет Хан и секретарь Ву, чтобы у меня был свидетель, что все пошло по всем известному органу не по моей вине. Чем ближе мы подлетали к городу, тем больше во мне крепла уверенность, что что-то должно произойти.

* * *

Принц клана Хань с ненавистью смотрел на свою трясущуюся руку. Всего один пропущенный удар молнии и его культивация пострадала. Стихийная Ци отравила его, в его систему меридиан будто плеснули кислоту. Кем бы ни был этот мастер Ур, но бил он наверняка. До мужчины не сразу дошло, что ему противостоит далеко не практик звероформы.

— Бессмертный поигрался со мной, уничтожив мою культивацию, лишь после чего отпустив меня, — с безумными нотками произнес он.

Еще пара дней и он откатится до этапа закалки костей. Его меридианы и даньтянь будут повреждены. Если он не умрет в процессе, то его сила будет безвозвратно утеряна. Он прекрасно понимал, что ему уже не дадут вновь возвыситься, что его репутация, а, следовательно, репутация младшего брата будет растоптана.

Если выжив, после битвы с бессмертным, он навредит репутации своей семьи, то он… лучше умрет. А потому он принял единственное верное решение — убить бессмертного, даже ценой своей жизни. Возможно, поглотив его кровь, он сумеет остановить распад своей культивации. Это была его единственная надежда, но для этого ему еще было необходимо победить бессмертного.

Как же он собирался это сделать? Сжав кулак, он потянулся к лютне. Духи зачастую довольно глупы, а потому он собирался вызвать их ярость, заставить проклясть город и всех его обитателей, после чего он перенаправит это проклятие на бессмертного.

Сидя на лошади, он наблюдал, как Ли Шень, глава секты Золотой Зари, трясущимися руками осквернял Священную Рощу, прибежище для довольно могущественных духов. Хань заиграл музыку, чтобы духи не разорвали практика на части, пока тот срывал золотые яблоки, жадно их поедая. Кожа Ли Шеня стала стремительно чернеть, он буквально на глазах превращался в огромного рогатого монстра.

Когда этот монстр повернулся к практику, тот перестал играть с безумной улыбкой на лице произнеся:

— Мастер Ур убил твоего внука, разве ты не хочешь ему отомстить? — именно в этот момент духи проснулись и стали вселяться в тело уже бывшего человека, проклиная его, делая новым хранителем рощи. Вот только глупые духи не учли одного, что их новый хранитель не будет им подчиняться.

— Мастер Уррррр!!! — под конец буквально зарычал получившийся монстр.

Принц клана Хань лишь удовлетворенно кивнул, у него еще будет шанс отомстить, при этом сохранив свою честь.

* * *

Летающие над городом духи, странная Ци, которая черной дымкой нависла над домами. Именно это мы все увидели, стоило нам приблизиться к секте Золотой Зари. Это все выглядело довольно зловеще, и слова одного из учеников это только подтвердили:

— Проклятие духов… — произнес кто-то испуганно. — Город обречен!

Практики стали шептаться, я же попытался вспомнить, что об этом читал. Если разозлить духов, то они могут проклясть поселение, это я знал, но как с этим бороться? И можно ли хоть что-то с этим поделать?

Стоило нам приблизиться к городу, как на дороге внизу стали встречаться перепуганные люди, которые бежали из города. У многих при себе ничего не было, а некоторые