наставница Вэй, но между тем это наш шанс возвыситься. Войти в историю, стать частью чего-то большего…

Их разговор прервал предсмертный выкрик со стороны леса:

— Онъёми! — было закричал бедняга, прежде чем захрипеть.

После этого крика из леса стали выходить человекоподобные монстры. Изуродованные духами люди, одержимые злыми духами. Их было около сотни, причем из леса продолжали выходить новые твари. Они явно нацелились на лагерь.

— Всем в центр к телегам! — закричал наставник Ким, вытягивая из ножен меч. — Похоже первые неприятности нас ожидают уже сегодня, — с усмешкой закончил практик.

Вперед перед перепуганными людьми вышли практики. Ровно тридцать человек на целую толпу одержимых. Все прекрасно понимали, что договориться с врагом не получится, только победа или смерть. Выстроившись клином, они приготовились дать отпор.

Вот только в это же время Ли Рой проглотил пилюлю, что оставил ему учитель. Мастер Ур не знал, что алхимик добавил в препарат специальный препарат, поскольку он считал, что подобная пилюля может предназначаться лишь смертнику. Нормальный практик не выживет после поглощения столь ядовитой чакры.

Так что проглотив пилюлю, Ли Рой ощутил невероятный душевный подъем. Сила бурлила в его теле, кожа стала светиться желтым, золотой скелет в спешном порядке перерабатывал Ци, делая своей частью.

Монстры уже бежали в сторону практиков, когда сбоку на них налетела «размазанная» фигура, она ворвалась в строй одержимых, принявшись раздавать удары, от которых буквально отлетали куски плоти. Парень дрался словно в него самого вселился дьявол. Причем с каждым убитым он становился лишь сильней, его золотой скелет вытягивал Ци из поверженных врагов.

— Это Ли Рой! — один из практиков шокировано закричал, узнав ученика их главы.

Наставник Ким успел оценить скорость и силу ученика. Пускай Ли Рой совсем не использовал техник, но зато его ускорение было чуть ли не на уровне практика этапа звероформы. Он голыми руками рвал одержимых на куски.

— Таким темпом нам и врагов не останется, — оскалился наставник Ким.

Указав своем мечом вперед, он закричал:

— Вперед, в атаку! Поможем ученику мастера Ур! — услышав слова наставника, над поляной раздалось:

— За мастера Ур! Урррррраааа! — помчавшись вперед на врага.

Наставница Вэй вытащила лук, как еще пяток практиков, создав пару призрачных рук, она принялась обстреливать одержимых. Меч наставника Ким полетел вперед, поддерживаемый техникой, вспыхнув огнем, он рассек парочку монстров. Стрелы, холодное оружие и техники, все пошло в ход.

Тем временем Ли Рой продолжал убивать одержимых, незаметно для себя поглощая и злых духов, отчего те стали от него в страхе разбегаться, но он был достаточно быстр, чтобы догнать каждого. Не прошло и пяти минут, как бой завершился. Сотня одержимых была порублена, а практики отделались лишь легкими ранениями.

В центре всего этого стоял Ли Рой, весь в чужой крови, но живой, при этом сияющий золотом.

Глава семнадцатая

Проклятый город

Зачистка города от одержимых больше походила на механизм, который я бы совсем не хотел приводить в движение. Я никогда не буду вспоминать об этом моменте с охотой, уж тем более гордиться всем этим. Это было чисто по-человечески неприятно, хотя я и не видел иного выбора, этих людей уже было не спасти. Даже, если я вытяну из тел злых духов, то по итогу лишь останется изуродованная оболочка.

Единственное, на что я действительно сейчас способен — это пообещать отомстить ублюдкам, которые все это допустили. Кто бы это не был, им это не сойдет с рук. Самих духов у меня не получилось винить, они не совсем разумны, лишь реагируя на внешние раздражители. Это как обвинить пчел в том, что они тебя покусали.

Нет, я буквально печенкой чувствовал, что виной всему человек, точнее даже практик. Причем у меня даже есть на примете подозреваемые. Чего бы не пытались достичь члены секты Золотой Зари, они жиденько сходили под себя, заодно подставив целый город.

— Мастер Ур, вы не боитесь, что духи захватят ваше тело? Вы уже поглотили их больше тысячи, — вежливо спросил у меня Хан, который все это время летел рядом.

— Нет Хан, не боюсь, — качаю головой, — во-первых, я храню их не в своем теле, — похлопав по правой руке, — а во-вторых, любую чакру можно переработать, сделать более нейтральной. Духи после этого перестают быть агрессивными, — помедлив, решаю забросить пробный шар: — Закалка тела — это только начало пути.

Хан нахмурился, явно что-то обдумывая, после чего осторожно спросил:

— Вы говорите про бессмертных? — все же озвучил он свои мысли.

— Как я уже говорил, я прибыл сюда из-за моря, — решаю начать немного издалека. — Культивация там отличается от привычной тебе. Мы не закаляем тело, есть и другие пути. Так что я не могу тебе наверняка ответить, насколько местные бессмертные похожи на привычных мне, но я тебе дам подсказку. Закалка души, вот один из путей к долголетию и могуществу.

— Закалка души… — тихо произносит он про себя.

В этот момент его левая рука сжалась, будто бы сама по себе, похоже Хан довольно сильно задумался над моими словами. Хорошо, я уже какое-то время раздумывал над тем, чтобы обменяться с ним некоторыми знаниями.

Очевидно, что Хан знает куда больше, чем говорит, возможно, это все как-то связано с тем пространственным кольцом на его шее. Я поднимал по нему информации, его нашли младенцем в корзине на реке, неприметное железное кольцо это было единственное его наследство. Вот только деревенские не догадались, что это кольцо само по себе сокровище. Вполне возможно, что в нем хранились свитки с техниками.

Если мои догадки верны, то я бы мог обменяться частью своих знаний на секреты Хана. Как по мне, это вполне честная сделка. Вот только зная заскоки местных сам я это даже озвучивать не стану, только закину крючок, пусть парень сам решает, интересны ли ему мои знания и чем он готов ради них заплатить.

Я бы мог выбить секреты парня силой, но не хочу. Всегда есть и более правильные методы, ни к чему сразу применять силу. Хоть я и не взял Хана в личные ученики, едва ли мы с ним сойдемся характерами, в этом плане Ли Рой куда более логичный вариант, даже с учетом его нулевых навыков. Но даже понимая, что парень передо мной совсем не