— Да? И кто же тебя этому научил?

— Я не желаю этому человеку смерти, потому не скажу.

Я понимала, что подозрения так упадут на Макса, но Виктор убедится, что Макс не врёт и потеряет всякие нити расследований.

Виктор долго смотрел на меня, пытаясь распознать лгу ли я, но я смело выдержала его взгляд.

Как оказалось, Дмитрий ушёл, не сказав ни слова. Позднее Эви рассказала, что они очень сильно поругались с Виктором. Их отношения и прежде были довольно натянутыми, но Виктор был на сей раз на грани, чтобы не напасть на Дмитрия. Я пришла в самый разгар их конфликта.

По всей видимости Дмитрий не пожелал даже видеть меня и говорить со мной, после моей выходки. Я чувствовала небольшой укол совести, но он быстро сменился в душе злостью. Он получил по заслугам. Я поскорее легла спать, так как утром мне предстояло бегать.

Трепет.

Эви разбудила меня в шесть утра, сказав, что пришёл Макс. Я не сразу поняла, зачем, но потом сообразила, что он будет проверять, отправилась ли я на пробежку или нет.

Он сперва хотел заставить меня нарезать круги на стадионе, дабы контролировать сколько я точно пробежала, но я упросила его разрешить мне бежать по набережной города, поскольку “она намного живописнее, гораздо приятнее бежать и дышать утренним, речным воздухом” и т. д. и т. п. Конечно, мы оба понимали, что так он не сможет проверять, сколько я точно пробежала, но уломать Макса было гораздо легче, чем кого либо ещё.

Сперва он бежал со мной, но его выносливости надолго не хватило. Тогда я достала плеер, включила музыку и побежала дальше сама. Когда я убежала достаточно далеко, то смогла достать телефон, который мне дал Джо. Я включила его и проверила, есть ли новые сообщения. Их не было.

“Если тебе интересно, я жива”, — отправила ему я. Ответа долго не приходило, потому я побежала дальше. Минут через десять мне пришло смс: “Встретимся сегодня вечером?”.

Встретиться? Смогу ли я умыкнуть сегодня вечером? Должна ли я идти на эту встречу?

“Я постараюсь. Где и во сколько?”.

“Там же, где вчера мы попрощались. В восемь”.

Ну уж нет. Так он мог узнать, где я живу. Я решилась на маленькую ложь:

“Слишком далеко от дома, мне немного неудобно. Можно на цветочной площади?”.

“Хорошо. До встречи”.

Так-то лучше. Так я буду думать, что во мне осталась хотя бы капля здравого смысла.

После пробежки мы вернулись домой, для дальнейших занятий, но не тех, что для колледжа, как я ожидала, а для тренировок. Впервые я увидела чердак, с большим просторным окном, несколькими матами, грушей, зеркалами и козлами.

— Задание от Виктора, — пояснил Макс, — Я конечно не смогу отрабатывать с тобой удары или что-то такое, но Виктор сказал, что есть упражнения, которые ты в состоянии выполнять сама. Ах да, и попросил уточнить, что, проверять филонила ты или нет, никто не будет, твоя жизнь, в твоих руках.

Это было слишком подлое манипулирование, манипулирование подростком через ответственность. Видимость выбора. Но ничего не поделать. Сперва я выполнила упражнение, которое Виктор показывал мне на одном из занятий на козле. Сальто, через него. Когда я сделала упражнение в первый раз, Макс аж присвистнул.

— Ничего себе. Ты очень ловкая.

Мне стало так приятно от его похвалы, что я решила выложиться на полную, лишь только в конце занятия поняв, что возможно это тоже было частью манипулирования. Тем не менее, кажется я никогда так упорно не отрабатывала упражнения на груше. Абсолютно обессиленная, истекающая потом, я была отправлена в душ. Макс пожалел меня и сказал, что сегодня я обойдусь без книжек и можно отложить всё это на потом.

Выйдя из душа, я не нашла Эви, зато нашла записку от неё:

“На занятиях с Дмитрием. Я не успела приготовить еды, в кладовке под лестницей есть картошка и консервации. Буду после пяти”.

Я тихо выругалась. После такой изнуряющей тренировки не хотелось ещё что-то готовить. Но желудок заурчал, как бы напоминая о своём существовании. Вяло я поползла к кладовке. К моему счастью, здесь было много разной консервации, которую можно было просто подогреть на плите. Тушёнка, говяжьи языки, рыба, печень, овощи…

Я перебирала банки, чтобы решить, что мне есть. Отодвинула мешок с картошкой, который благополучно рассыпался. Я плюнула на неё, решив, что соберу, как только поем. Набрала побольше банок. Дома нет никого, кто мог бы меня остановить. Значит я могу открыть все и съесть по чуть-чуть. Конечно так я не сделала, но открыла пять разных банок с консервацией. Делаю, что хочу, я заслужила.

Довольная едой и своим маленьким бунтом против системы, я всё же пошла собирать рассыпавшийся картофель. К моей неудаче, он рассыпался по всей кладовке. Но так как он был крупным, то собрать его оказалось легко и быстро. Одна картофелина даже закатилась за ящик с красками, который остался здесь явно ещё с ремонта дома. Я потянулась за картофелиной, упираясь в ящик почти что лицом. Она откатилась от пальцев. Чёрт, да она же уже должна была уже упереться в стену! Я отодвинула ящик и увидела, что в стене была огромная дыра. Вау. Не думаю, что крысы бывают такими крупными. Или кроты. Я убрала ящик как можно дальше и заглянула в дыру. Она была достаточно большой, для того чтобы в неё беспрепятственно могла влезть девушка, но вот парень мог бы уже застрять. Что это, странная вентиляция? Начало её было выложено металлическими листами, но посветив в глубину телефоном, я увидела, что потом металл заканчивается и идёт бетон.

Надо спросить у Виктора, чтобы это могло быть. Или же…

Я попробовала пролезть чуть вперёд и вылезти назад. Размер тоннеля позволял мне маневрировать. То есть, по идее, если я пролезу вперёд и упрусь в тупик, то смогу выползти назад. Или позвонить кому-то и попросить вытащить меня. Хотя опасно, внизу может не быть связи. Телепортироваться? Возможно.

Я попробовала немного потренироваться, телепортируясь в разные комнаты дома. Не всегда это получалось и далеко не сразу, но в целом вполне реально. Правда меня ужасно тошнило.

Попив горячего чаю с сахаром, мне стало легче. Я взглянула на часы. Час дня. У меня ещё полно времени до прихода Эви. Что ж…

Потеряв остатки своего рассудка, я полезла в тоннель. Это очень похоже на тайный ход, а Виктор может не сказать мне о его истинном назначении. Значит нужно выяснить самой экспериментальным путём.

Ползти в спортивной одежде было очень удобно, но холодно. К тому же шероховатый бетон царапал ничем не прикрытые руки. Я ползла с телефоном в руках и подсвечивала себе дорогу. А тоннель всё тянулся и тянулся вперёд, и не было видно его конца, ни через пятнадцать минут, ни через двадцать. Я начинала паниковать, но мысленно успокаивала себя, что по расстоянию проползла не так много, поскольку всё делалось очень медленными темпами. Потому я продолжала ползти и ещё через пятнадцать минут выползла в большую нору. Большая настолько, что здесь могли бы стоять письменный стол и стул. Я встала во весь рост. Бетон здесь заканчивался и начиналась обычная земля.