посмотрел на хозяина квартиры. «Так. Намечается веселье. Надеюсь, мент вооружён!». В дверях обернулся к Софии, преградил ей путь.

– Вам лучше подождать на улице.

– А хрен вам, Полянский! Я, кажется, тоже достаточно сделала для этого расследования. Чуть ли не девичьей честью рисковала. Так что имею полное право присутствовать при развязке!

– Я настаиваю.

– Идите вы!… – она отпихнула его, и вошла в прихожую.

В прежней планировке это считалась двухкомнатная квартира. Одна комната просторная, но проходная, с большим окном. Маленькая с прикрытой дверью выходила окном на другую сторону дома. Полянский быстро огляделся. Обстановка почти без мебели. Уборку тут делали редко. Зверю безразлична жизнь тела.

Худощавый молодой человек нервничал, присел на край потёртого дивана. Кравченко встал напротив него, около широкого полупустого книжного шкафа со стеклянными створками. Тимофей застыл в дверном проёме, отрезав дорогу к отступлению. София устроилась в углу в кресле рядом с пыльным торшером.

– Итак, как насчёт новых показаний?

– Я всё уже рассказывал, и вашим коллегам, и вам тогда зимой, – он говорил тихо, чуть запинаясь.

– Радин Леонид Иванович, верно? – Кравченко будто бы сверился с записями.

– Да.

– Или всё-таки Никонов?

– Я не понимаю, о чём вы. Мой паспорт вы видели…

Глаза Радина беспокойно перебегали с одного посетителя на другого. Задержались на Полянском.

«Узнал! Не может не узнать!».

– Ты!.. Ты видишь! – ошеломлённо выдохнул молодой человек.

– София! Запишите видео на телефон, пожалуйста, – негромко попросил Тимофей, не сводя глаз с убийцы. – Мент, твоя работа.

– Назовите имя, отчество, фамилию, год рождения, – продиктовал Кравченко.

– Леонид Иванович Радин. Восемьдесят седьмого года, – послушно ответил тот.

– Когда переменили документы?

– В две тысячи девятом.

– Проживаете здесь постоянно?

– Да. Это матери квартира. От бабки осталась.

– Источник дохода?

– Отец деньги переводит.

– Вас подозревают в убийстве Синицыной Светланы Михайловны, Якуниной Натальи Игоревны, Дубковой Виталины Николаевны и Семёновой Оксаны Владимировны. У нас есть показания свидетелей, и вашу машину на месте преступления зафиксировала камера. Что можете пояснить по существу дела?

Кравченко перегнул, резковато взял. Тимофей подумал, что следовало бы сначала договориться о стратегии допроса, но теперь уже поздно. София держала телефон в руках. Полянский чуть подвинулся, чтобы оказаться на пути зверя, если тот кинется к ней. Пальцы правой руки сжали тяжёлый кастет, приятно ощущали упор в ладони.

– Это не я! Я не убивал! – хнычущий голос Радина срывался. – Меня вёл голос! Это не я! Я не делал этого! Луна меня заставила!

Он схватил руками за голову, сгорбился и сжался. Стал громко стонать, чуть раскачиваясь. Кравченко достал наручники и шагнул к нему.

– Проедете с нами для дачи показаний и предварительного заключения. Судом будет назначена психиатрическая экспертиза. Там разберутся, кто тебя заставлял…

Радин, резко распрямившись, как пружина, ударил Сергея в грудь, тот отлетел к противоположной стене, с грохотом врезавшись в шкаф. Обвалились полки, со звоном рассыпалось стекло. София вскрикнула и выронила телефон.

Молодой человек стал выше ростом, мышцы бугрились, растягивая тонкий свитер. Чуть склонив голову, он издал низкий звериный рык, будто лев в клетке зоопарка. На руках вытянулись и заострились кривые когти. Серые губы дёрнулись, показывая длинные заострившиеся нечеловеческие зубы. Монстр развернулся к Полянскому.

– Не лезь не в своё дело, экзорцист! Уйди с дороги! – проревел он и кинулся к медиуму.

Тимофею была нужна комфортная дистанция для удара. Не сдвинувшись с места, чуть повернувшись вокруг своей оси, он прицельно пробил прямой и боковой в голову монстра. Правая рука была усилена железом, но всё равно Полянский успел подумать:

«Видел бы меня сейчас Фёдор Степанович, охренел бы тренер!».

Противник был сбит с ног и дезориентирован, но ненадолго. Нельзя было терять время. Тимофей ударил снова, отшвырнув монстра в угол комнаты, но тот встал, мотая головой и рыча. Полянский выпрямился, выравнивая дыхание, и достал из кармана маленький стеклянный флакон. Отвернул плоскую пробку. Зверь насторожился, принюхавшись, а затем издал жуткий вой, заметался, пригибаясь и царапая стены когтями.

В этот момент грохнул выстрел, за ним второй: Кравченко, изрезанный стеклом, извернулся и выхватил пистолет. Монстр дёрнулся от пули, взвыл. Полянский вытряхнул из флакона капли зелья. Поверженный зверь застонал, и рухнул, тело обмякло, потеряло свою страшную силу. На полу истекал кровью несчастный парень, чья жизнь давно ему не принадлежала. Стало тихо.

– Ты как? – Тимофей повернулся к полицейскому, присел рядом.

– Эта сука мне рёбра переломала! Больно, ***! – зло морщась, сплюнул Кравченко. – Полянский! Твою мать! Что это было?!

– Тебе реально или иррационально пояснить?

– Да пошёл ты! Оно сдохло?

– Не уверен. Молодой Никонов-Радин много лет был одержим зверем, демонической сущностью, назови, как хочешь. Зелье лишает его сил только на время. Мы должны заковать его и доставить в больницу.

– На *** его в больницу? Пристрели его тут! Ты же видел, какую *** оно творит!

Дыхание капитана было неровным, поверхностным, Тимофей опасался, что сломанные кости могли повредить лёгкие. Он потянулся за телефоном, но тут закричала София.

23.

У неё руки тряслись, и зубы стучали. На четвереньках поползла за смартфоном. Увидела его в метре от себя, среди мусора. Хотела проверить включена ли до сих пор камера, что удалось записать. И надо вызвать скорую помощь для Серёжи.

Она отказывалась верить глазам, но тело в углу шевельнулось. София, застыв и перестав дышать, смотрела, как встаёт окровавленный Радин. Точнее он не сам двигался, а будто бы кто-то поднял за верёвочку грязную марионетку. Расслабленные руки болтались, подгибающиеся ноги почти не опирались на пол. Свесившаяся голова откинулась назад.

Один из выстрелов полицейского попал в грудь, а второй разворотил левую часть лица. Разорванная щека не скрывала разбитых зубов. Правый глаз широко распахнулся, налитый кровью от полопавшихся сосудов. Изуродованное и перекошенное лицо улыбнулось Софии. Тогда она заорала в панике!

Полянский вскочил. Оно неловко качнулось. И низкий голос, приглушённый звериный рык прозвучал изнутри Радина.

– Будь ты проклят, экзорцист! – рявкнуло оно.

София видела, что Полянский хотел схватить его, но безвольную тушку рвануло в сторону невидимым тросом! Выломав собой ветхие деревянные рамы, Радин смятым тряпичным комом выбросился с двенадцатого этажа!

Внизу зазвенели вылетевшие стёкла. София поднялась с пола, подошла к Полянскому у выбитого окна. Уцепившись за его рукав, выглянула наружу, но не разглядела труп у подъезда.