Внутри мы обнаружили книжку небольшого формата, нечто вроде методичек или брошюр, какие печатают в вузах для студентов и аспирантов. На обложке было написано на английском «Работа миссий в иностранных государствах и взаимодействие с местными властями», а в выходных данных значилось все то же «общество солгулианского знания». Я был уверен, что, несмотря на определенную «эзотеричность», содержимое брошюры вряд ли является высочайшим секретом, хотя и вряд ли предназначено для посторонних. Но перевести ее быстро и точно я не сумел бы, поэтому отложил брошюру в сторону, и мы принялись за дальнейшее изучение.

Следующим документом оказался лист удивительно гладкой и чрезвычайно тонкой бумаги примерно формата А2, аккуратно сложенный вшестеро. Это оказалась карта, великолепного качества карта на основе цветного фото со спутника-шпиона. Куда там гугловским или им подобным изображениям! А был заснят и впоследствии схематизирован левый берег нашего Обского моря со всеми населенными пунктами и дорогами, включая даже те, которые и направлениями сложно назвать. Н-да, в прежние времена только за просмотр такой карты можно было очень легко загреметь под фанфары. Да и сейчас вряд ли ФСБ было бы в восторге от того, что иностранцы настолько пристально изучают наши территории. И ведь не просто так изучают, раз присылают карты своим эмиссарам. Значит, для конкретного дела. Легенда (и очень подробная) к этой карте шла отдельной распечаткой.

А всего таких карт было шесть. Самых разных мест Западной и Южной Сибири – Бердский залив, окрестности Ордынки, Чемала, горы Белухи, еще что-то… С удивлением я узнал участок к северо-западу от города, где как раз располагались Шатуниха и речка Турлак, место последнего успокоения гоблиноподобного гопника.

Кроме этого, в большом конверте находился еще один конверт, малый, обычного «почтового» формата. На нем была грозная надпись: «Inside information! For level one or above only!» И знакомый значок – три рунические буквы «S». Теперь только клинический идиот не мог бы сопоставить эту аббревиатуру с названием нью-йоркской организации «Solgulian Science Society». Выходило, что ее миссионеры (или эмиссары) относятся как минимум к уровню первому инсайдеров. Ну, пусть так. Теперь меня вряд ли кто смог бы убедить, что получатели данного письма – мирные христианские евангелисты. Я окончательно разуверился в этом и вскрыл совершенно секретное письмо, в котором тоже уже кто-то порылся, вероятнее всего, Павел.

Поначалу я испытал легкое разочарование – лист бумаги, извлеченный изнутри, был покрыт уже знакомыми невразумительными значками. А также группами латинских букв, вроде бы слогами. Это тоже была копия, а оригинал кто-то старательно подготовил от руки.

И тут мне словно кто-то подсказал: смотри-ка, это из Нью-Йорка прислали ключ! Ключ к тайнописи, образец которой волею случая достался мне в подполье собственной дачи. Не исключено, что это такой же сравнительно простой шифр, вроде «пляшущих человечков» где один значок обозначает одну же букву. Вот только, черт, на каком же языке было написано письмо из подполья? Если на русском или хотя бы на английском, это еще куда ни шло. Надеяться насчет русского было несколько наивно, английский я все же знал не слишком хорошо, но оставлять дело просто так не хотелось.

Заявив, что мы просто обязаны хотя бы попытаться расшифровать письмо, найденное в подполье, Таня принесла на всякий случай английский словарь и заготовила несколько чистых листов бумаги.

В присланном ключе (если это был действительно ключ), таинственных значков было около трехсот. Я попытался их сосчитать, но скоро сбился и решил прекратить подсчеты – и без того было, чем заняться. Напротив каждого знака стояло сочетание из двух-трех латинских букв. Некоторые знаки, правда, соответствовали каждый одной букве – e, a, u, o, i – то есть, основным гласным. Иные, видимо, имели разные варианты чтения – напротив них стояли варианты вроде «si/zi» или «ski/sti».

– Это, наверное, слоговая азбука, как у японцев, – предположил я.

– Ты, вроде, в японском должен разбираться, – заметила Таня.

– Но откуда здесь японский язык? Нет, это всего лишь немного похожий принцип… Знаешь, что? Давай, бери ручку, я буду выбирать слоги по каждому значку из нашей распечатки, диктовать тебе, а ты записывай. Посмотрим, может, что и получится…

Мы принялись за расшифровку, и менее чем через полчаса у нас получилось вот что:

to za ra ku su ma ed naz di an dre im ot ia to

sim bei dva zde po se ski/sti po klo nof na serd se ro si/zi

som no ge pred pos led ne go ria du zve ri na go mi ra kam nei

to mu kto os mi ug lof zem nik der git

Слоги сами вдруг сами собой стали складываться в слова.

– Слушай, а ведь язык-то почти русский! – Таня тоже не могла не заметить определенную «гладкость» в строчках, куда более «родную», чем немецкая, к примеру, речь.

– По крайней мере, на какой-то из славянских очень похож, – согласился я, испытав некоторое облегчение. Получи на выходе неразборчивый набор букв, я, наверное, бросил бы это занятие. И злился бы. Или принялся бы биться до посинения. И не факт, что добился бы до чего-нибудь, обернись расшифровка древнегреческим или еще каким экзотическим текстом. Мы начали собирать слоги в слова, но это оказалось очень непростым занятием.

«Тозараку», «сумаед», «здепосе», «сомноге» и прочие маловразумительные буквосочетания потребовали серьезных усилий. Интернет отказался подтверждать старославянское происхождение многих подобных слов, а другие варианты не попадались. Татьяна – умница, она предложила отделить приставки типа «от» почти от всех слов, и стало чуть проще. Теперь я уже не сомневался, что это русский язык – архаичный, но именно русский, а не какой-либо еще из славянских.

Из «тозараку – сумаед – наздиан» в итоге получилось «то зара кусума едназди андреим отиато».

– «Андреем отъято»! – хихикнула Таня. – Про тебя, похоже, уже в древние времена было известно. Сознавайся, у кого ты в те времена и что стащил? И почему – самое главное! – я об этом ничего не знаю?.. «Кусума» – опять что-то японское лезет…

– Ну это вряд ли…

Через несколько минут мы «перекомпилировали» текст почти окончательно:

to zara kusuma ednazdi andreim otiato

sim bei dvazde po sesti poklonof na serdse rosi (rozi)

somnoge predposlednego riadu zverinago mira kamnei

tomu kto osmi uglof zemnik dergit

Это уже походило на что-то… Более всего на стихотворение. Я заменил латинские буквы на русские, подправил некоторые слова, содержащие явные ошибки оригинала или – что вероятнее