Шрифт:
Интервал:
Закладка:
37. Поведайте нам всю правду
Лиен
Пришлось приложить немало сил, чтобы выглядеть спокойным, хотя на деле меня разрывали эмоции.
Стиснув зубы и стараясь выровнять учащенное от накатившей ярости дыхание, я сместил взор на окно, в котором виднелся слуга, остановившийся по другую сторону хлипеньких ворот.
– Доброе утро, господа! – низко поклонился он.
– И вам, любезный, – кивнул в ответ отец, – можем ли мы увидеть вашу госпожу?
Мужчина в годах от доброжелательного тона вскинул удивленный взгляд.
– Она спит, – пролепетал он. – Но... я могу разбудить ее.
– Буду вам признателен, – ответил ему папа.
В следующую минуту скрипучие кованые ворота распахнулись, впуская наш экипаж на запущенную территорию семейства барона и баронессы Мен Роут.
– Супруг тетки Элис слеп и глух. Их разница в возрасте составляет почти тридцать лет. Положение его дел уже давно не очень, он забыт всеми. Вот Дэлия, по всей видимости, и творит все, что ей вздумается, пытаясь за счет своей племянницы хоть как-то напомнить высшему свету о себе.
– Мерзавка! – вырвалось гневное у меня.
– Сын, – укоризненно покачал головой родитель, – неважно, какие гнусные вещи делала эта женщина и, судя по всему, ее дочь, не стоит опускаться до их уровня. Будь выше этого, умей держать себя в руках. Тем более сейчас, когда ты научился принимать образ пламени, тебе необходимо контролировать свои эмоции.
Соглашаясь со сказанным, я смиренно замер, пытаясь унять бушующую магию под кожей.
Наш экипаж проехал мимо разросшихся кустарников, забывших руки садовника, останавливаясь возле крыльца, ступени которого находились в стадии осыпания. Слуга ковылял позади, и пока мы его ждали, я принялся осматриваться по сторонам…
Фасад дома был ободран, местами виднелись пятна плесени и глиняные "заплатки", которыми заделывали дыры в разрушенной стене. Оконные рамы и стекла выглядели так, словно их не мыли лет пять. Газон зарос сорняком, а на деревьях наблюдались сухие ветки, угрожающе раскачиваясь из стороны в сторону…
«Дом ужасов какой-то… – мысленно передернулся от омерзения. – И как только Элис здесь жила?»
– Я разбужу госпожу, – поклонился подошедший мужчина. – Входите, пожалуйста. Гостиная полностью в вашем распоряжении.
Он хотел сказать что-то еще, но передумал, удаляясь по коридору.
Разглядывая потертые, местами оторванные обои, застиранные шторы и выцветшую мебель возникло желание покинуть это место как можно скорее.
«Элис… Ты не вернешься сюда! Тебе не место в этом гадюшнике!»
Отец сохранял непроницаемое выражение лица, и даже когда прошло почти полчаса нашего ожидания, он так и продолжал молчаливо стоять возле окна, разглядывая запущенный во всех смыслах слова сад.
Меня подмывало возмутиться невежеством баронессы, но я сохранял тишину, следуя совету отца.
– Прошу простить за столь длительное ожидание, ваша светлость! – донеслось взволнованное от межкомнатных дверей.
Я сместил недобрый взгляд, едва заметно поворачивая голову и наблюдая тетку Элис… Волосы наспех завязаны в пучок, на дряблой щеке отпечаток подушки, лицо размалевано так, словно она главная достопримечательность комнаты страха, зато наряжена далеко в не дешевое платье и на каждый палец нанизан перстень. Уши, как и шея, тоже не остались без внимания дорогостоящих побрякушек, купленных на деньги моей Элис, доставшиеся ей от родителей…
«Вот же… – стиснул я зубы, с первых мгновений презирая стоявшую передо мной баронессу. – Что? Хотела предстать во всей красе? Так знай же, ты то еще пугало!»
– Прошу простить, что мы без предупреждения, – склонил голову отец.
Всегда поражался его стойкости и хладнокровию. Он в любой ситуации умел держать лицо, и мне следовало научиться тому же.
– Ну что вы, – отмахнулась баронесса, быстро моргая.
«Нервничаешь? – смотрел на нее не отрываясь. – Правильно! Тем более есть из-за чего!»
– Может, чаю? – спросила она.
– Нет, благодарю, – отец повернулся корпусом, расправляя плечи. – Мы буквально на пару минут.
– Хорошо, – нервно улыбалась тетка Элис, не решаясь подходить ближе. – Чем обязана визиту столь высокочтимых гостей?
– Я задам вам вопросы и буду благодарен за ответы на них, – герцог Фон Харт сделал пару шагов по направлению к хозяйке дома, невольно отшатнувшейся назад.
Было видно, как ее одолевает паника. Она готова была бежать отсюда со всех ног, сверкая пятками.
– Хо-хорошо, – кивнула женщина, кашлянув.
– Предупрежу сразу, – отец чуть наклонил голову вбок, – ложь я не люблю.
– Ваша светлость, я не понима… – залепетала тетка моей возлюбленной, строя из себя саму невинность.
– Сколько вам пообещала моя супруга, чтобы вы устроили помолвку вашей племянницы и барона Тонста Ди Мори?
– Что? – алчная нахалка округлила глаза. – Я не… Да нет же… то есть…
– Мое время очень дорого, – недовольно вздохнул отец. – Давайте не будем тратить его впустую. Еще раз, сколько вам заплатила моя супруга?
– Нисколько, – выпалила баронесса.
Я было хотел рявкнуть на нее, но вспомнил слова родителя, успокаивая свои разбушевавшиеся нервы.
– Что ж, – вздохнул он, – позвольте подтолкнуть вас к покаянию, – отец швырнул на стол ту самую папку, в которой были описаны все грязные делишки Дэлии Мен Роут. – Ознакомьтесь, будьте любезны.
Охваченная паникой магиана с побелевшим лицом осторожно взяла бумаги, скользя по написанному взглядом.
С каждой секундой ее глаза становились все шире, а руки дрожали сильнее.
– Вы понимаете, что за совершенное полагается виселица? – равнодушно спросил родитель.
– Что? – от услышанного тетка Элис выронила бумаги на пол, падая на колени перед моим отцом. – Ваша светлость! Умоляю! – зарыдала она, бесцеремонно цепляясь своими пальцами за его камзол. – Не делайте этого! У меня же дочь… – захлебывалась слезами женщина, да только мне не было ее жаль.
«Твоя дочь учится в академии на деньги Элис, в то время как она сама борется за свое будущее, зная, что от тебя помощи ждать не стоит!»
– Я все расскажу! Честно! – давилась всхлипами баронесса, мерзко подвывая.
– Хорошо, – холодно произнес отец, и я впервые видел его таким, – а потом расторгнете помолвку своей племянницы, отдадите все украшения, купленные на ее деньги и… – пауза родителя даже меня взволновала.
– И? – шмыгала носом женщина, косметика которой текла по щекам
