Казалось, Грант удивился и обрадовался моей неожиданной поддержке, но своего решения он менять не собирался.

— Мне сегодня действительно надо появиться на работе, — сказал он, довольно демонстративно взглянув на часы. — Мой заместитель не справляется. А вы с Карен поезжайте с детьми на ферму.

Он наклонился, чтобы поцеловать меня. Когда его губы коснулись моей щеки, я едва сдержалась, чтобы не отскочить. Его близость пугала меня, хотя он был симпатичным мужчиной, и при других обстоятельствах я вполне могла бы увлечься им. Мне было неловко за свой отказ провести с ним день, я понимала, что он пытается загладить свою вину, но одна мысль о том, чтобы остаться с ним наедине, приводила меня в ужас. Когда он ушел, я прислонилась к стене, чувствуя себя совершенно разбитой. Его грубость прошлой ночью была непростительна, но ведь он считал меня своей женой. Кроме того, Грант — отец этих детей. Я закрыла глаза и подумала, как далеко я готова зайти для выполнения своих обязательств перед этой семьей. Смогу ли я когда-нибудь ответить Гранту взаимностью? Разумеется, сейчас об этом не могло быть и речи, но ведь мы едва знакомы. Может быть, потом, когда я узнаю его получше? Впрочем, я не успела как следует подумать о своем поведении в качестве примерной жены, потому что Карен позвала меня из кухни, и стремительный вихрь ежедневных событий, из которых состояла жизнь Лорен, увлек меня за собой. Дома мне приходилось заботиться только о Фрэнки и о себе, уныло думала я, вытирая сироп со стола и складывая посуду в посудомоечную машину. Будучи Джессикой, я готовила простую еду для себя одной, раз в неделю убирала квартиру и раз в месяц навещала родителей. Еще мы с Кларой ходили в кино или в театр, всегда могли отправиться в клуб с нашими общими подружками, и ничто нам не мешало жить так, как мы хотим. Жизнь Лорен крутилась вокруг стирки, готовки, мытья детей и сказок на ночь. Я снова вспомнила о том, с какой нетерпимостью я относилась к проблемам своих замужних подруг. Теперь мне тоже придется зависеть от приходящих нянь, которые могут и не прийти. Меня удивляло, как Лорен умудрялась помогать Гранту на работе, если кто-то из детей болел или по какой-то причине не мог пойти в школу. Если я останусь здесь надолго и откажусь нанять няню на полный день, вряд ли я когда-нибудь выберусь из дома.

Полчаса спустя, когда я несла по лестнице охапку грязного белья в прачечную, стараясь не наступить на Элси с пылесосом, я подумала, что моя работа в «Чайслуорт и партнерах» довольно скучна и однообразна. Элси сменила простыни и пододеяльники на детских кроватях и сложила их вместе с одеждой на полу в детских спальнях. По самым приблизительным расчетам, стирки набралось на пять полноценных загрузок.

— Мама, когда мы пойдем переносить клетки в сарай? — спросила Николь, когда я спешила мимо нее в прачечную, роняя по дороге носки и майки.

— Как только я запущу стирку.

— Я хочу поиграть в песочнице, — заныл Тоби, подпрыгивая на месте. — Можно мне на улицу?

— Конечно, Тоби, иди. Закрой за собой дверь.

— Я думала, мы едем на ферму, — напомнила мне Софи.

— На ферму мы поедем ближе к обеду, заодно там и перекусим, — сказала я, сунула белье в машинку и закрыла дверцу.

Пробегая мимо детской, я увидела Тедди. Он сидел на подушке, раскачиваясь взад и вперед, и что-то невнятно бормотал. Я присела рядом и заметила, что его подбородок перемазан сиропом.

— Хочешь снова порисовать, Тедди?

Он взглянул на меня так, словно только сейчас заметил мое присутствие. Я встала, достала из шкафа карандаши и краски и положила их на новый стол.

— Ну же, нарисуй что-нибудь, — уговаривала я. — Вчера ты нарисовал чудесную картинку. Смотри, я повесила ее на стену.

Тедди рассеянно посмотрел на доску и увидел свой рисунок, глаза его слегка расширились, и мне показалось, что я заметила легкую улыбку.

— Давай. Надо сделать много рисунков, чтобы комната стала красивой.

Тедди встал и медленно подошел к столу, потом уселся на один из синих пластиковых стульев, которые я купила, и положил свой мяч рядом. Я дождалась, когда он выбрал карандаш и склонил голову над бумагой, тихонько выскользнула обратно на кухню и тут же натолкнулась на Николь.

— Мама, мы пойдем переносить клетки? — нетерпеливо спросила она, уткнув кулачки в бедра.

Я застонала. Даже по сравнению с вечными задержками на работе, которые казались мне изнуряющими, существование в этой семье было сродни подготовке военной операции, мне постоянно приходилось быть начеку и стараться никого не обделить вниманием. Однако, по здравом размышлении, я поняла, что каждому ребенку требуется не так много времени, даже если меня рвут на части. Самым сложным было одновременно учесть потребности всех домочадцев, не говоря уже о том, что каждый прием пищи, каждое новое событие и каждый новый день планировались заранее. Это меня чрезвычайно выматывало.

Глубоко вздохнув, я выглянула в окно. Светило неяркое осеннее солнце. Ты сможешь, твердо сказала я себе и пошла искать куртку. Через минуту я вернулась, расправила плечи и широко улыбнулась.

— Конечно, Николь, идем.

Карен была в ворсистом кремово-сером полупальто, черной юбке до щиколоток, украшенной висячими металлическими кольцами, и тяжелых ботинках «Доктор Мартенс». Она взялась за другой конец нового раскладного деревянного столика, и мы понесли его в сад.

— Пока ты спала, было два звонка, — сообщила она, когда мы шли по саду. Николь скакала впереди, словно веселый жеребенок — Сначала позвонила какая-то женщина и напомнила, что Софи сегодня едет к ее дочери с ночевкой.

— Ты записала, как ее зовут и куда ехать? — обернулась я.

Карен кивнула.

— Да, найти легко, и Софи очень обрадовалась. Я услышала колебание в ее голосе и с беспокойством посмотрела на нее.

— А второй звонок?

— Звонил мужчина. Не назвался. Просто спросил, как ты себя чувствуешь, а когда я сказала, что выздоравливаешь, но сейчас спишь, положил трубку.

Я поморщилась.

— Наверное, это тот самый мужчина из парка.

Она опять кивнула.

— Я тоже так подумала.

Когда мы миновали проход в живой изгороди, Карен с изумлением огляделась.

— Надо же, никогда здесь не была. Так много места.

Я усмехнулась и опустила столик на землю.

— Здорово, правда?

— Тетя Карен, посмотри, какой у меня экскаватор! — позвал Тоби. — Я буду строить дороги и туннель.

Карен склонилась над песочницей, а я отправилась в сарай с инструментами. Не успела я открыть дверь, как она распахнулась и из темноты появился пожилой мужчина с граблями в мозолистых руках.

— Доброе утречко, миссис Ричардсон, — приветствовал он меня. — Я гляжу, тут игры да веселье.

— Детей надо чем-нибудь занять, — улыбнулась я — Надеюсь, вы не будете возражать, если мы поставим в сарай кроличью клетку. По ночам уже слишком холодно, чтобы оставлять животных на улице.