получишь ответ! Я проведу тебя обратно. — обернувшись на шуршание за спиной улыбнулась Шани.

В комнату хлынул свет, наполнил глаза слезами до того, как Шани успела зажмуриться.

— Какого хрена опять происходит?!

— О чем ты? — удивилась Шани, пытаясь хоть чуточку разлепить веки, чтобы разглядеть темный силуэт в дверях…

Вот только голос принадлежал КЬЯРЕ. Съежившись как от удара, Шани закрыла лицо ладонями. Лучше не видеть ее лицо, когда она узнает…

— И она еще спрашивает! Мы уже сорок минут ждем тебя! Я понимаю, ты не любишь торопиться, но это… — Кьяра шумно выдохнула. — Ты могла хотя бы выйти на связь. Сказать, что задерживаешься…

— Мне. Нужно. Еще. Немного. Времени… — еле выдавила Шани сквозь сколапсировавшее горло.

— Отдых действительно пойдет тебе на пользу! Ты отстранена на неделю.

— Черт! — прошипела Чон где-то за спиной. Слава Создателю, она успела спрятаться за кресло!

— А на что ты рассчитывала?! Искренне надеюсь, что эта неделя пойдет тебе на пользу. Что ты сидишь?! Вставай и проваливай!

— Отстранена?.. — пробормотала Шани, силясь осознать смысл слова. — А как же наше расследов…

Палец вспыхнул внезапной болью от укуса. Девушка мысленно поблагодарила сжавшееся горло за то, что не выпустило крик, и Чон за то, что нашла способ заткнуть. От боли по телу пробежала волна возбуждения. Шани заслужила это. Бесполезная эгоистка. Дрянь, которая так и не научилась держать язык за зубами.

— Какое, мать твою, расследование?! Выходи, или я вызову охрану!

Шани встала и украдкой заглянула за кресло. Испуганные зеленые глаза Чон блеснули так ярко, что снова пришлось зажмуриться. Чудо, что Кьяра до сих пор не узнала.

Понурив голову, Шани вышла из кабинета. Уже привыкшие к свету глаза все равно наполнились новой порцией слез. Кьяра захлопнула дверь и взмахнула ладонью по предплечью, как выстрел щелкнули замки…

— Чтобы у тебя не было соблазна проникнуть внутрь. — улыбнулась начальница.

— Но там…

Сердце встало.

— Что там?

Чон осталась внутри. На неделю. Без еды и воды…

— Ничего. — вздохнула Шани.

Чертова эгоистка! Девушка ущипнула себя за мочку уха.

— Вот и отлично. Надеюсь, ближайшую неделю мы не увидимся. Этот отпуск… Он нужен и мне.

Шивартанский Поцелуй

— Какие-то проблемы? — бархатный голос за спиной шибанул током. Реанимировал. Заставил замершее сердце заколотиться.

Далая была уверена, что рассталась с надеждой, но надежда никогда не уходит. Прячется. Скрывается. Играет в ближе-дальше. Избегает, когда ты больше всего в ней нуждаешься, но никогда не отпускает. Всегда возвращается.

— Проблемы будут у тебя, если продолжишь совать нос не в свое дело. — ухмыльнулся таможенник.

Он не собирался расставаться с добычей. Усилил хватку, и Далая уже не знала, что больнее: клетка его шершавых пальцев на предплечье, или тлеющая тоска по вновь ускользающей надежде.

— Я спросил не у вас. — мягко прошелестел голос.

Далая обернулась. Идиотская шутка. Мираж. Наваждение. Шелковистые каштановые волосы до плеч. Черные бездонные глаза. Уверенный изгиб губ, успокаивающий и манящий, совсем как в тот вечер в ресторане. Далая не думала, что они снова встретятся. Скорее надеялась, что нет, но надежда обычно глуха к ее просьбам.

— Снова попалась в чьи-то похотливые лапы. — улыбнулась Далая.

Воспоминания о прошлой встрече вогнали в краску. Ощущение дереализации, ее отсутствующий взгляд в туалетном зеркале, тепло его мягких рук…

— Нужно быть осторожнее. — незнакомец пожал плечами. — Ты сдавала багаж? Если никуда не летишь, он не имеет права тебя удерживать.

В голове зароились тысячи мыслей. Что он здесь делает? Какова вероятность встретиться снова, да еще и при таких обстоятельствах? Что, если и первая встреча была не случайной?..

— Когда он схватил меня, я как раз уходила. — пробормотала Далая.

— Так вы знакомы! — воскликнул таможенник. — Может, задержать тебя за пособничество?

— Может, задержать тебя за препятствие расследованию? — парировал незнакомец. — Девушка обладает важной информацией по поводу произошедшего в терминале “Шао”.

Сердце ударило в последний раз. От недостатка кислорода потемнело в глазах, слова прозвучали глухо, как сквозь воду. Незнакомец даже не смотрел на таможенника, когда говорил. Его глаза пожирали Далаю. Девушка уловила тусклый отблеск сомнения во взгляде, но это не имело значения. Он полицейский.

— Что же вы сразу не сказали! — стушевался таможенник. — Прошу прощения, офицер. Передаю ее вам. Но вы должны знать, что она…

— Я видел, что она сделала, мистер…

— Толлин, сэр! — натянувшись как струна, отрапортовал таможенник.

Его хватка, наконец, ослабла, и Далая, воспользовавшись моментом, выдернула руку. Синяк татуировкой расплылся по коже, и девушка принялась растирать воющее предплечье, стараясь как можно скорее соскоблить синяк с поверхности. Какого черта мужчины постоянно хватают ее?!

— И, конечно, случившееся останется только между вами и мной. — едва ли не впервые за все время разговора незнакомец посмотрел на Толлина. — Если подключится ваше или мое начальство, придется объяснять, почему вы до сих пор не остановили ленту багажа.

— Вот черт… — пробормотал Толлин и бросился в сторону ленты.

— Поздно, мистер Толлин. — голос незнакомца нагнал таможенника, поймав того в середине движения. — Сейчас девятнадцать ноль один, а это значит…

— Что портал закрылся минуту назад. — Толлин побледнел.

Далая сделала неуверенный шаг в сторону выхода, но незнакомец преградил путь. По крайней мере, ему хватило такта не лапать ее без спроса.

— Багаж уже на орбите, мистер Толлин. Но все еще можно исправить. — улыбнулся незнакомец. — Свяжитесь с орбитой. Пускай ужесточат проверку. А претензии по поводу сверхурочных пускай направляют ко мне.

— Спасибо, офицер. — облегченно выдохнул таможенник. Его поза стала расслабленнее, а лицо снова налилось жизнью.

— Всегда пожалуйста. А теперь я украду вашу добычу. Хорошего дня, мистер Толлин.

Легким кивком головы незнакомец приказал Далае двигаться в сторону выхода, и ноги радостно подчинились.

— Офицер, я даже не знаю вашего имени! — вдогонку крикнул Толлин, но ни Далая, ни незнакомец не обернулись.

Эмоции схлынули, оставив после себя лишь зудящую пустоту, больше не было смысла бороться, да и не