тему! И как ни пыталась Рената отключиться от знакомых песен и спеть что-то необычное, но у неё выходило то «Три белых коня», то «Как упоительны в России вечера». В итоге пришлось Шынгысу снимать шапку, аккуратно класть её на сундук, прикрывать полотенцами еду на столе, укрывать саму Ренату, споткнувшуюся в процессе вокально-танцевальных выступлений о кровать, упавшую на неё и так и заснувшую.

— Ну что? — спросил его товарищ по посту, едва он вышел наружу.

— Песни запомнил, завтра, если спросит, смогу пересказать, — Шынгыс искренне надеялся, что хотя бы одна да окажется пророчеством.

— Надо же, как в какой-то блудной бабе такая силища сидит, — стражник удивлённо развёл руками. — И ведь разума там совсем немного.

— Почему немного? — удивился Шынгыс, хотя от её выходок пострадал сегодня больше всех.

Шутка ли — просидеть в ритуальной шапке шамана столько времени и ждать кары небесной! Хвала Небесной Кобылице, смилостивилась, не ударила его своим копытом по темени, как обычно поступает с теми, кто нарушает законы. Значит, и впрямь для дела нужно было.

— Так дура ведь — пыталась договориться с бабами, которым она поперёк горла.

— И всё же она добилась своего — узнала хоть что-то.

— А толку? Не стал бы шаман из-за какой-то девки всё бросать и улетать неведомо куда! А даже если и так, то уже ничего не воротишь — та замужем и с двумя детьми.

— Посмотрим, — Шынгыс был согласен насчёт того, что в плане шаманской зазнобы ловить уже нечего.

Наконец, переговаривающихся стражей сменили другие воины, а сами они пошли отсыпаться после трудного, но весьма занимательного дежурства.

Рената спала беспокойно. Она бежала по полям, покрытыми рыхлым снегом, что холодил её голые ступни. Но мороз им был не страшен — они горели от азарта: найти, догнать, спасти! Кого? От чего? Неизвестно…

— Чёрт, как надоело, хочу взлететь! — воскликнула попаданка и… её пальцы превратились в перья, руки — в крылья, а сама она стала лёгкой-лёгкой, клювастой-клювастой, как тот орёл на голове Шынгыса. — Мамочки-и!

Рената дрожала. От всего: восторга, страха упасть, напряжения мышц и упоительного чувства ветра в крыльях. Он подхватил её, понёс через поля и леса, к высоким горам, чьи вершины упирались в облака, и, казалось, держали небосвод на своих пиках.

И почему его все боятся? Ветер ведь такой ласковый. Неужто и впрямь ему нужны человеческие жертвы?

— Нет, — прошелестело ей в ответ.

— Зачем тогда они это делают?

— Потому что дураки. Не понимают, что для меня не имеет значения плоть. Нужна энергия.

— Но ты ведь приходишь на их зов. Помогаешь. Меня вон похитить подсобил. Зачем?

— При смерти происходит выброс энергии, поэтому ритуал и срабатывает. Но они не понимают, что можно обойтись гораздо меньшими потерями!

— Как это делал Айтбай?

— Да, Айтбай был мудр не по годам. Но сейчас он потерял себя.

— Знаю, вот стараюсь, ищу его.

— Я помогу тебе.

Ветер задул сильнее, отчего перья на Ренате встопорщились, а по телу пробежал холодок. Но дело того стоило — совсем немного, и она уже кружит у подножия гор, вокруг которых раскинулся вековой лес. Дубовый! Огромные деревянные исполины было не обхватить руками, а их макушки, казалось, помогают горам поддерживать небеса.

— Мяу! — раздалось откуда-то снизу.

Мощно так раздалось.

Рената пригляделась (теперь у неё был тот самый орлиный глаз, как пел Гениальный Сыщик!) и различила средь мощных ветвей гигантскую мохнатую кошку в белоснежной шубке и с чёрными топорщащимися усами. Невероятно! Вроде и на пантеру похоже, но куда более шерстяную — вокруг уже царили снега.

— Нифига себе, — присвистнула Рената.

Насколько орлиным клювом можно вообще присвистнуть.

И тут она почувствовала волну. Не водную, не воздушную, а какую-то… вибрирующую что ли. От неё в груди затрепетало, от затылка по всему позвоночнику прошла дрожь, затухнув в пятках. Что-то мощное приближалось к ней. Быстро. Неумолимо.

Резко обернувшись, Рената увидела орла. Огромного, красивого, опасного. Его когти, ужасно большие и острые, отражали солнечные блики, а из клюва вырвался клёкот.

Драпать! От него надо быстро драпать!

Не дожидаясь, когда в неё вонзятся огромные когтищи, Рената резво замахала крыльями. Быстрее, ввысь, вот так, а потом за ту гору и куда-нибудь спрятаться, чтобы он не смог её достать. Она же маленькая, юркая, в любую щель пролезет, не то, что это мутант!

Но ей не суждено было избежать его объятий. Да-да, убивать её никто не собирался, всего лишь сделать своей парой.

— Так, стоп, мне волка хватило по самые ноздри, — проклекотала она настырному ухажёру, державшему её клювом за холку.

Словно вторя её словам, откуда-то донеслось грозное рычание. Волчье, разумеется.

— Какого волка? — изумился пернатый, поёжившийся от постороннего звука.

Ну а что, если тут ветер даже разговаривает, чего бы и орлу не начать?

— Белого. С самыми синими глазами в мире, — не выдержав, Рената вздохнула.

Всё-таки классная была ночка!

— Я за тобой уже месяц ухаживаю, когда ты успела стакнуться с ним? — и столько обиды в голосе, что даже стыдно стало.

Правда, потом Рената вспомнила, что весь этот месяц ездила сначала по съёмкам, а после по просторам Гардалии и никоим образом с этой птичкой не сталкивалась.

— Ты перепутал. Мы с тобой не знакомы.

Кое-как ухитрившись вывернуться из его хватки, попаданка сиганула вниз, её подхватил игривый ветер и понёс обратно. Через леса и поля, к становищу Батыр-хана, в юрту Каждылбека, погибшего ни за что. Ведь можно было всё сделать совсем по-другому…

— Да, можно по-другому, — шепнул Ветер. — В тебе есть кровь детей Степи, есть сила, ты мне нравишься. Для тебя теперь всегда открыт мой путь. Сочини для меня песню, и в любой момент сможешь призвать.