Итак, для развития технологии математика необходима, но достаточно ли ее одной? Иными словами, существуют ли другие человеческие особенности, которые позволили нам развить технический интеллект, без которого наши технологические достижения были бы невозможны? Может быть, это любознательность? Склонность к философствованию? Способность к литературному творчеству? Наша собственная история свидетельствует, что величайшие математики вместе с тем были и философами, а развитие науки часто шло рука об руку с развитием философии, хотя это вполне может быть исторической случайностью, характерной только для нас, землян. Можно ли представить себе расу, которая способна создать радиотелескоп, но понятия не имеет о поэзии?

Любопытно, что, наблюдая за разнообразными проявлениями интеллектуального поведения животных, можно обнаружить у них особенности человеческого поведения, не связанные напрямую с тем видом интеллекта, который позволяет решать проблемы, а значит, явно полезного для их выживания. Морские львы и умные попугаи вроде какаду любят музыку и танцы — иногда проявляя при этом бурный энтузиазм[74]. Шимпанзе смеются и, похоже, обладают чувством юмора. Эти особенности, вероятно, проистекают из специфических форм интеллекта данных животных: морские львы и какаду любят танцевать, потому что есть фундаментальная биологическая связь между их телодвижениями и социальной коммуникацией. Причина смеха шимпанзе, скорее всего, кроется в сложности их социальной иерархии, потому что для них важно выразить радость или огорчение по поводу поведения собратьев. Если земные животные танцуют и смеются, реагируя на социальные взаимодействия, то нет причин сомневаться, что инопланетяне могут вести себя так же. Формы поведения, которые мы привыкли считать чисто человеческим изобретением (например, поэзия или танец), на самом деле всего лишь полезное адаптивное поведение, используемое для других социальных целей. Поэтому нет сомнений, что в инопланетном обществе, где телодвижения передают какой-либо смысл, члены этого общества будут развлекать друг друга танцами.

Как мы убедились, интеллект, по-видимому, является комбинацией двух различных способностей: набора специализированных навыков, возникших в ходе эволюции, чтобы предсказывать конкретные свойства окружающего мира, и некой общей способности, которая, независимо от своего происхождения, использовалась для того, чтобы интегрировать эти специализированные навыки в нечто еще более эффективное. Если на других планетах эволюция интеллекта шла теми же путями, можно предположить, что интеллект связан с целым комплексом способностей и признаков, являющихся как предпосылками, так и неизбежными следствиями разумного поведения. В таком случае нет повода сомневаться, что у пришельцев на самом деле окажется не единственная специализированная способность, удивительная для нас, а целый интегрированный комплекс других способностей как неизбежных следствий того, что мы называем разумом. Любознательность приведет к появлению философии, социальное взаимодействие породит искусство, а потребность в сложной коммуникации — литературу. В действительности эти характерные особенности практически неизбежно вытекают из той комбинации интеллектуальных способностей, которыми обладаем мы и, надо полагать, инопланетные виды.

Мы обычно полагаем, что инопланетяне непременно окажутся умнее нас. Естественно, на любой чужой планете мы встретим огромное разнообразие жизни, при этом одни существа будут более умные, другие менее. Кроме такого вида, как мы, развитого в технологическом отношении и способного к коммуникации, там можно будет встретить весь спектр животного мира с различными уровнями когнитивных способностей, вплоть до инопланетного аналога медузы. Но мы часто, и небезосновательно, полагаем, что те инопланетяне, с которыми мы сможем наладить общение, окажутся в плане развития технологий более совершенными, чем мы. Наш вид освоил радиосвязь лишь немногим более 100 лет назад; мы находимся в самом начале технологического развития, и поэтому велика вероятность того, что встреченная нами инопланетная цивилизация будет опережать нас по развитию. Она может быть старше или моложе нашей, но если мы застанем эту цивилизацию в случайный момент ее истории, то вероятность того, что это произойдет в первые 100 лет после изобретения у них радио, крайне мала. Перед лицом цивилизаций, которые могут существовать миллионы лет, наши шансы оказаться в роли самых крутых ребят во Вселенной ничтожны.

Вместе с тем длительность существования цивилизации не гарантирует более высокого интеллектуального уровня ее представителей. Они могут быть более развитыми в технологическом отношении, но значит ли это, что они будут более умными? Представим себе, что человеческий род проживет еще миллион лет: несомненно, наши технологии уйдут далеко вперед, но произойдет ли это с нашими умственными способностями? Всегда ли вид со временем эволюционирует в сторону все более высокого интеллекта или он может достичь «потолка» умственных способностей, выше которого уже не подняться? В научной фантастике безусловно господствует убеждение, что встреченные нами инопланетяне окажутся сверхразумными. Но в фантастических произведениях описываются как минимум два различных типа сверхразума: тот, который по сути является продуктом технологического прогресса, и тот, который развился у вида в ходе биологической эволюции. Говоря языком фантастики, есть разница между той цивилизацией, у которой «всего лишь» имеются сверхскоростные мощные звездолеты, и той, которая в своем эволюционном развитии переросла потребности в подобных технологиях и, возможно, приобрела такие сверхспособности, как телепатия и телекинез.

В первом случае можно представить себе, что, достигнув особенно высокого уровня технологического развития, инопланетная (или даже наша собственная) цивилизация сможет переложить все задачи, для решения которых требуется интеллект, на компьютеры, а умы биологических живых организмов освободятся для других занятий. Возможно, мы будем размышлять над тайнами мироздания, философствовать, открывать научные истины и развивать другие интеллектуальные хобби. А возможно, всего лишь играть в тетрис и смотреть в неком подобии интернета видео про котиков; и у нас, и у инопланетян всегда может быть выбор между сверхразумом и сверхленью. В первом случае у нас было бы не только больше времени на досуг (а у ученых — на исследования), потому что технологии избавили бы нас от ежедневной борьбы за существование, — они так же способствовали бы и росту научного знания благодаря более крупным и усовершенствованным радиотелескопам, более быстродействующим компьютерам и всевозможным чудесным сканерам и детекторам, таким, как в сериале «Звездный путь». Если бы нам довелось встретить самих себя, какими мы станем через 1000 лет, мы бы сочли этих людей из будущего «высокоразвитой» цивилизацией.

Однако наш биологический интеллект в целом остался бы прежним. Да, мы были бы наверняка умнее, но, в сущности, оставались бы все тем же видом. В блестящем фантастическом романе Роберта Сойера «Вычисление Бога» (Calculating God) рассказывается о том, как технологически развитая и в биологическом отношении совсем непохожая на нас раса инопланетян посещает Землю, где в основном ведет философские дискуссии с главным героем, человеком. Очевидно, что, несмотря на весь их технологический прогресс, для этих инопланетян еще не все тайны Вселенной разгаданы.