чтобы увидеть, что происходит на самом деле, нужен сторонний наблюдатель. – Я указываю большим пальцем себе на грудь. – И сейчас это я.

Он смотрит на меня еще мгновение, делает глубокий вдох и громко выдыхает:

– Ты хочешь сказать, что я сам во всем виноват?

– Конечно нет! Ты цепляешься за то, во что веришь, и я это понимаю. – Я понижаю голос. – Лучше, чем кто-либо еще.

Он медленно кивает, подносит руку к челюсти и рассеянно ее потирает.

– Прощать обиды сложно.

– Знаю.

– Ты права. Я знаю, что она не такая уж и плохая, просто… это была моя мама, понимаешь? И мне показалось, что отец нашел ей замену чертовски быстро. Слишком быстро.

Он опускает голову на руки, проводит пальцами по волосам. Поднимает голову, и наши взгляды встречаются.

– Его я простил, потому что он мой отец. А к Митци я отношусь как к незнакомке. А на незнакомцев не обижаются.

Он даже не пытался разобраться.

– Если ты узнаешь ее получше, она перестанет быть чужим человеком, – замечаю я с самой мягкой улыбкой, на которую только способна.

– На это потребуется время.

Во мне вспыхивает надежда. Его слова – хороший знак.

– Хочешь сказать, что попробуешь?

– Я не могу ничего обещать.

– Вообще-то можешь, – твердо настаиваю я. – Ты просто не готов к этому, верно?

Он едва заметно кивает.

– Попробуй поговорить с ней завтра. Заведи обычный разговор. Спроси про ее любимое ТВ-шоу. Что-нибудь, чтобы показать, что тебе не все равно.

– Ты правда думаешь, что сможешь изменить меня за выходные? – с сомнением спрашивает он.

Я подхожу к нему ближе, провожу рукой по его груди, пока ладонь не останавливается рядом с бьющимся сердцем. Я шепчу:

– Я сделаю все возможное, чтобы попытаться.

Я ухожу в спальню и закрываю дверь прежде, чем он успевает еще что-то сказать или сделать.

Глава 24

Сара

– Ну, что вчера вечером случилось с Джаредом? – любопытствует Кендис, наливая кипяток и макая в него чайный пакетик.

Сейчас субботнее утро. Мы завтракаем в одном из ресторанов отеля. Родители Кендис завтракают с коллегами Маркуса. Кевин сейчас со своей невестой и ее семьей, а Джаред… все еще спит.

Так что мы с Кендис решили встретиться и позавтракать. Я хотела разбудить Джареда и позвать его тоже, но, когда заглянула в его спальню, он крепко спал. Одеяло было наброшено на бедра, открывая широкую спину.

Я просунула голову в дверной проем и подсматривала, стараясь не захлебнуться слюной. Как только я взяла себя в руки, я ушла, написав ему сообщение, чтобы он знал, где меня искать.

Мы с Кендис уже встретились в ресторане, а он до сих пор не ответил. Есть ощущение, что он почти не ночует дома и, должно быть, кошмарно вымотался.

– Ты о чем?

О чем из того, что было вчера вечером, спрашивает Кендис? Его враждебность по отношению к мачехе? То, как он избегает личных вопросов, которые ему задает семья? Наше притворство, которое кто-нибудь мог заметить, если бы пригляделся?

– Он какой-то обидчивый. Сильнее, чем обычно. – Она оглядывается через плечо на гигантский шведский стол. – Закажем по меню или выберем шведский стол?

– Не люблю шведский стол, – отвечаю я в надежде, что она забудет про предыдущий вопрос. – Всегда кажется, что плачу больше, чем съедаю.

– Согласна. – Кендис со вздохом открывает меню. Хотя, возможно, нам стоит передумать. Завтраки здесь дороже, чем шведский стол.

– Ну тогда шведский стол. – Я отодвигаю меню. Кендис сообщает официанту о нашем выборе.

Когда он уходит, я откидываюсь на спинку стула. Торопиться некуда.

– Очередь пока длиннющая, – говорю я ей, хмуро смотря на чашку черного кофе. Я бы предпочла латте, но у них в меню почти нет никаких вариаций кофейных напитков. Нужно сказать об этом Кэролайн, чтобы она передала своему парню, чья семья владеет сетью отелей «Уайлдер», ведь она имеет на него кое-какое влияние.

– Ага, подождем пару минут. – Кендис наливает молоко в чай и помешивает напиток ложкой. – Джаред после ужина был в плохом настроении?

Черт. Я надеялась избежать этой темы.

– Думаю, он был раздражительным из-за пробок.

Неубедительное объяснение, но это все, что я смогла придумать.

– Кажется, его все раздражает. Кроме тебя. – Она понимающе улыбается. – За ужином вы выглядели так мило.

Да уж, вчера он ко мне почти прилип. И я боюсь, что сегодня он будет вести себя так же. Каждый раз, когда мы встречались взглядами, у него было такое… интимное выражение лица, будто у нас есть какой-то пикантный секрет. Он, конечно, есть, но это не совсем то же самое.

– Никогда не видела, чтобы он был так ласков с женщиной, – продолжает она. – Он не любит публичных проявлений привязанности.

– Почему меня это не удивляет?

Мы смеемся. Может, мне не стоило этого говорить? Как он хочет, чтобы я вела себя с его сестрой? Мне с ней так комфортно, что я теряю бдительность. Я не собираюсь раскрывать ей все карты, но я чувствую, что она – друг. Настоящий.

– Я рада, что вы вместе. Его прошлые девушки мне совершенно не нравились, – заявляет Кендис. – Не то чтобы у него их было много…

Я наклоняюсь, готовая выудить у нее сплетни.

– Правда? Расскажи.

Кендис смеется и качает головой:

– Не знаю, захочет ли он, чтобы я трепалась о его личной жизни. Ты же знаешь, какой он скрытный.

Отлично. Значит, он и сестру научил защищать его личную жизнь?

– Я умею хранить секреты.

Кендис оглядывается, будто боится, что Джаред притаился за огромным растением в горшке позади нее.

– Ну, у него не было серьезных отношений уже пару лет. По крайней мере, о которых я бы знала.

Я хмурюсь:

– Пару лет?

Хм. Все сходится. Он ходит в «Блаженство» как раз столько же, может, немного больше. Все время, что я там работаю. Он регулярно приходил, покупал милые мелочи, которые, как мы думали, он дарил женщинам, с которыми состоял в отношениях. А потом он их бросал.

Возможно, мы ошибались. Но я вряд ли наберусь смелости, чтобы спросить у него об этом.

– Ага. Сумасшедший, правда? – Она кивает и с нетерпеливым выражением на лице начинает рассказывать: – После того, что случилось с…

– А, вот вы где. А я вас искал. – Прямо надо мной раздался голос Джареда. Я едва не вскрикнула от испуга. В широко раскрытых глазах Кендис читается только одно.

Спалились.

– О. Привет! – Я поднимаю взгляд и вижу, что он стоит прямо за моим стулом и улыбается, как любящий бойфренд. Я поднимаюсь на ноги, оборачиваюсь,