подвижным, оно потащило меня по воздуху, усиливая приступы по-настоящему нестерпимой боли. Пейн – дилетант! Мои пыточные техники – ласковая щекотка. А я – дура! Выключила все нервные окончания вокруг сквозной дыры. Не скажу, что полегчало, но некоторая ясность мыслей ко мне вернулась.

– Ты называешь себя королевой? Ты жалкий ребенок! – прогудел потусторонний голос откуда-то из района головы джинчуурики. Люди так не говорят. Ну разве что аутисты. А ведь садюга издевается. Хочет помучить, насладиться страданиями. Иначе сейчас открутил бы мне бошку двумя другими тентаклями. Или расплющил в блинчик. Вырастил на мне огромный коралл. Он, по бумажкам из архивов хокаге, и так умеет. Самое обидное – ублюдок прав. Я на фоне космической мощи живого ядерного взрыва и правда нифига не впечатляющее зрелище.

Подыхать, так с пафосом. Надо что-нибудь ляпнуть. Нормальные герои шутят в сложных ситуациях, смеются лицо неминуемой гибели.

– Слышь, Ягура, а можно мне твой автограф? Че ты ломаешься? – постаралась высказаться в язвительной манере, пусть понимает насколько мне пофиг дыра в животе.

– Тебе не суждено его получить, – ответ прозвучал внезапно спокойно, даже в чем-то интеллигентно.

– Вот же ты жмотяра, люби тебя биджу!

С того момента, как в моем туловище прибавилось технологических отверстий я не переставала бить по хвосту рубящими техниками с околонулевым результатом. И вообще весь инструментарий использовала, кроме разве что “Бритвы Оками” и акустической атаки. А если…

Катана! Миура-сенсей, спасибо! Я раскрыла подарочную печать, времени разглядывать длинный самурайский меч нет. Все еще великоват мне, чуточку на вырост подарок. Во вторую руку лег мой верный вакидзаси, уже не раз испивший моей собственной крови. Завести оба клинка за спину, сложить на манер ножниц, влить чакру, надавить телекинезом. Пошло! Чувствую, что псевдоплоть поддалась. Надо еще! Активировала взрывные печати на обеих ладонях.

Рвануло, дернуло так сильно, что мечи не удержала, те улетели куда-то вниз. И я вниз! Получилось! Люби меня биджу! Я это сделала! Жалко клинки, но себя жальче. Руки, правда, дичайше болят. Но это всего лишь тень тех непередаваемых ощущений, что обеспечивает торчащий из живота и спины обрубок хвоста хвостатого. У него, наверное, новый отрастет, как у ящерицы.

Толкнула себя вверх кинетическим импульсом, поймала сильный поток ветра и оказалась вне досягаемости спятившего монстра. Как раз вовремя для того, чтобы с высоты птичьего полета полюбоваться на гигантскую слоночерепаху, врезавшуюся в мой особняк и разметавшую здание в щепки.

– Мизукаге Ягура, ты ублюдок! Мне нравился этот дом! – прогремела при помощи акустической техники усиления голоса так, что наверняка весь город слышал заявление. Мне по всей правде, без обмана, неплохо жилось в мафиозном логове. Ну, начиная с того момента, как кончились попытки меня убить.

– Фумито, наставница, пацаны, всё зашибись, я от него улетела, – сообщила своим, чтобы не переживали. Голос делала преувеличенно бодрым, хотя если бы не опустошаемая с огромной скоростью печать Бьякуго, уже хана бы мне пришла. – Продолжайте тем же курсом, постараюсь нагнать. Жалко кучу бабла, но эту страну мы потеряли. Я вас нагоню. Прикиньте, я у мудилы Ягуры хвост стырила.

Облегченных выдохов Кацую мне передала больше четырех. Один из них принадлежал самой королеве слизней. А ведь был бы у меня ее контракт, мы бы придурка в океане кислоты утопили. Никакой панцирь бы ему не помог. Правда, попутно растворились бы в едкой жиже несколько тысяч жителей славного Цурарона, но зато дерьмо с улиц убралось бы.

– Примите левее, Оками, я скоординируюсь с другим моим телом и выведу вас к ним, – посоветовала королева слизней. Обожаю ее!

Выполняющая функцию затычки тентакля биджу все еще во мне оставалась. Вот сейчас нагоню своих и достанем. Под присмотром Кацую, конечно, и с советами Цунаде-химе. Не отрубиться бы только.

Несмотря на казалось бы поражение, настроение оставалось приподнятым… а, это адреналин, его в крови в данный момент столько, что… что… что я отупела и не могу придумать по этому поводу забавную шутейку. А еще я сейчас однохвостая псевдоджинчуурики! Как там Китакадзе-сама говорил? “Тебе нужен хвост”! Он у меня есть! На стенку прибью. Нет, это же овеществленная чакра, он в очень ближайшем будущем распадаться начнет. Очередная идиотская мысль: а что, если собрать коллекцию хвостов биджу? Буду надеяться, что печать вместит.

Глава 18

Это было больно. Я про приземление. Фиг бы я вообще нашла своих, если бы не подсказки Кацую. И если бы ко мне не ливанулась бурным потоком ее лечебная чакра. У меня там в животе сейчас настоящий ад. Гремучий чакракоктейль из моей собственной энергии, целительной медицинской от призыва наставницы и ядовитой от биджу.

Хвост – он же из овеществленной чакры сделан, которая постепенно утекает вовне. Главное – ее не впитать ненароком. Или наоборот? У меня в животе торчит чакраккумулятор невиданной емкости. Не мегатонны, конечно, но в килотонну-другую. Что, если получится пустить ее на регенерацию? Скорее всего, ничего хорошего. Мне пары капель от сестренки Кушины хватило, чтобы цвет волос поменялся. А тут треххвостый ублюдок.

Своих я нагнала где-то в сельской местности. Вокруг бескрайние и, что немаловажно, безлюдные чайные плантации. Легкого толчка, с которым я коснулась земной поверхности, хватило на то, чтобы я чуть не вырубилась. Учитывая, что силы организма велики, но не беспредельны, не удивилась бы, случись и такой конфуз.

Когда я после встречи с землей пошатнулась, сильные руки Фумито уже подхватили меня. Ну, хотя бы сдохну рядом с близким человеком и учениками, а не одна и на радость ублюдку Ягуре. Стопэ! Чего это удумала? Если выжила, то всё, отставить смерть!

– Оками, не шевелись, сейчас прибудет Шизуне, если Дейдара-кун справится с призывом достаточно крупного волка, – машинально отметила, насколько побледнело загорелое лицо моего самурая. Ему не идет такая ненормальная бледность.

– Сенсей! – пацанов не хватило ни на что, кроме как обратиться ко мне. Лица у обоих испуганные. Они же, в конце-то концов, дети, им человека, пробитого насквозь тентаклей, видеть непривычно.

– Не кипишите. Я справлюсь, – говорить получалось почти свободно. Ну разве что внутри что-то подозрительно булькало. Идею использования призыва для доставки ко мне нормального медика заценила и одобряю.

– Тебе нельзя. Тебе ничего нельзя, идиотка биджева! Сказано – не шевелиться! Слушайся! –