точности, как Лиза) заявил, что не останется в тот день на берегу. На него не подействовали уговоры и заверения в том, что псы не вернутся. Парень прятался в машине, пока герой книги и его супруга собирали вещи. В романе мальчик за утро выудил из реки лишь мелкую рыбёшку и рака. Его родители не намочили лески своих удочек. Мальчик оправдывал своё нежелание рыбачить словами моей десятилетней дочери. Так же, как и моя дочь, он всю свою жизнь потом вздрагивал при звуках собачьего лая.

* * *

Вовка всё ещё сжимал в руках бамбуковую палку. Но смотрел он не на собак (чьи удалявшиеся фигурки маячили в высокой траве). Мой младший брат разглядывал лежавший на земле в трёх шагах от него обрез.

Я спрятал за спиной ПМ, подошёл к краю обрыва. Взглянул на замершую у самой воды Лизу. Та показала мне трепыхавшегося на конце лески серебристого карася: точно такого же, какого она поймала и в прошлый раз.

— Димочка, смотри, какой блестящий! — похвасталась племянница.

Она отмахнулась от комаров и тут же спросила:

— Димочка, ты слышал, как грохотало? Стреляли! Близко! Я сперва подумала, что это гром!

Племянница покачала головой.

Висевший на леске карась раскачивался, подобно маятнику часов.

— Всё нормально, — сказал я. — Не бойся. Они уже ушли.

Махнул рукой в ту сторону, куда удалилась собачья стая.

— А я и не боюсь, — сказала Лиза. — Сейчас ещё одну рыбёшку поймаю. В тысячу раз больше этой.

Лиза бросила карася в сетку, снова закинула удочку — в то же место, где выловила две предыдущие добычи. Положила удочку на рогатки, присела на корточки. Я отметил, что испуганной она не выглядела.

Я повернул голову и увидел, что Вовка поднял с земли обрез.

Он показал пугач мне и сказал:

— Серьёзная вещь. Димка, откуда это у тебя? Ты будто не на рыбалку, а на войну приехал.

Я взмахнул пистолетом, улыбнулся.

Ответил:

— Ерунда. С такой штуковиной на войну не пойдёшь. Ею только собачек пугать.

Я посмотрел вслед уходящей собачьей стае. Подумал о том, что Лиза теперь не будет вздрагивать при виде собак. А рыбалка сегодня всё же состоится. Быть может, Лиза вытащит из воды своего желанного сазана. А я проверю, не обманул ли меня в прошлой жизни Коля Синицын. В девяносто третьем году Синицын утверждал, что на этом самом месте он поймал за половину дня три ведра раков.

Я поднял с земли всё ещё трепыхавшуюся Лизину добычу. Поднёс её к своему лицу. Посмотрел усатому существу в глаза. «Там полно этих раков!» — мысленно повторил я Колины слова. Отметил, что Синицын, конечно, тот ещё фантазёр, но раками он меня тогда накормил. Причём, неплохими: крупными, побольше этого. Решил: вот сейчас и проверю, тут их Коля наловил или купил на рынке.

Глава 16

Обрез охотничьего ружья я разобрал на части. Вовка наблюдал за моими действиями, но вопросов о моём оружии больше не задавал. Он (как и я) прекрасно понимал, что Димка бы на них не ответил. Мой старший брат наверняка отшутился бы или вовсе проигнорировал неугодные ему вопросы. Я бы теперь поступил так же, как Димка. Но Вовчик благоразумно сдержал своё любопытство. Он задумчиво взглянул вслед убежавшей собачьей стае. Затем бросил взгляд на мой ПМ и на берег реки, где рыбачила его дочь. Вынул из бардачка в машине и нацепил на себя кобуру с пистолетом (я хранил её там же в прошлой жизни после наездов Лёши Соколовского и Ромы Кислого). Надя заметила его манипуляции, посмотрела мужу в глаза и кивнула (так она обычно соглашалась с моими действиями).

Я прошёлся вдоль берега, утопил в реке части обреза (в разных местах). Затем подобрал с земли две мятые ржавые консервные банки и прогулялся к кустам шиповника. Вовкину машину отсюда я не рассмотрел. Подвесил банки на ветки кустов, словно новогодние игрушки на ёлку. Отошёл от них на десяток метров, достал ПМ. Вскинул руку и дважды нажал на спусковой крючок. Стрелял, почти не целясь. Как тогда, в кабинете Лёши Соколовского. Выстрелы-щелчки пистолета показались не такими ух громкими после грохота пугача. Обе банки слетели с веток и покатились по земле. Я хмыкнул, подобрал с земли гильзы. Подошёл к банкам и убедился, что они слетели с веток не случайно. Спрятал за пояс пистолет и вернулся на берег. По дороге к машине я бросил стреляные гильзы в воду за камыши.

* * *

Раколовки я собрал, как учил нас с братом папа. Закрепил на вершине каждой из палок капроновую нить. К концам нитей прикрепил по куску протухшего мяса. Запашок у моих снастей был не самым приятным. Я заметил, как следившая за моими действиями Надя брезгливо поморщила нос. Вовка к тому времени уже спустился на берег к дочери. Я то и дело замечал, как взлетали над камышами тонкие концы бамбуковых удилищ. Слышал радостные возгласы своей племянницы.

Я надел подаренную мне Лизой панаму, вручил Наде свой пистолет. Вовкина жена не отказалась от оружия. Она взвесила пистолет в руке, поинтересовалась количеством патронов в магазине. Я сообщил ей, что два патрона только что израсходовал на пристрелку. Надя кивнула, проверила положение флажка предохранителя. Она прогулялась вместе со мной до спуска к камышам. Передала мне раколовки, когда я добрался до кромки воды. Пожелала мне удачи и смущённо отвела взгляд.

* * *

В камышах я не скучал. Потому что Коля Синицын меня всё же тогда не обманул (хоть и слегка приукрасил действительность). Нити на раколовках натягивались регулярно. Я то и дело поднимал на поверхность привязанные к палкам куски мяса, за которые крепко держались клешнями зеленовато-коричневые раки. Вода в реке была тёплой. Я регулярно опускался в неё по самый подбородок — прятался там от круживших надо мной мелких кровососов. Дважды отрывал от ног пиявок. Наблюдал за танцами водомерок. Хорошо рассмотрел проплывшую по поверхности реки у самой моей груди небольшую гадюку.

Металлическая сетка постепенно наполнилась добычей. Копошившиеся в ней раки толкали друг друга клешнями, грозно помахивали длинными усами. До полудня из воды я выбрался лишь однажды — позавтракал бутербродами с «крымским» паштетом, а заодно и разузнал, как шла ловля рыбы у Лизы и у Вовки. Надя мне сообщила, что её муж и дочь наловили уже килограммов пять карасей. Но заветные сазаны пока обходили их крючки стороной. Я