Завязался спор с охранником. Тот ни в какую не соглашался отпускать Савелия одного. Твердил, как заведенный, что у него приказ, за невыполнение которого ему снесут голову. Понять его можно, но и медлить нельзя. Но капитулировать пришлось — охранник заявил, что если Савелий не позволит сопровождать себя, то его свяжут и отвезут в Москву с этими двумя. Так и пришлось сначала их погрузить в вертолет, а потом в сопровождении одного охранника отправиться на поиски Натали. Ну и Савелию предстояло вспомнить дорогу, по которой ходил дважды.

Натали

Если бы не нога, на дорогу к егерю Ната потратила бы в два раза меньше времени. Но ногу она умудрилась поранить довольно сильно, и кроссовок изрядно пропитался кровью. Каждый шаг давался с болью, хоть Ната и старалась не замечать ее. Пару раз даже пришлось сделать привал и перевязать ногу носовым платком, какой на ее счастье нашелся в кармане. Но самое главное, что ей удалось сбежать.

Что же получается? — размышляла Натали по дороге. Рогожин схвачен, но руки его все еще длинны? Ведь она ни капельки не сомневалась, кто стоит за ее похищением. Не сумев добраться до Савелия и его отца, подлец решил действовать через нее. Только и тут ему ничего не обломилось, гаду!

Дело близилось к рассвету, когда Ната добралась до дяди Коли. Тот еще крепко спал, стучать пришлось долго. А потом так сильно испугался, что какое-то время Ната приводила его в чувства.

— Ты можешь объяснить, что там у вас происходит? — набросился на нее егерь, когда испил сердечных капель. — И что с твоей ногой?

— С ногой все будет в порядке. Сейчас вот обработаю и перевяжу. Просто поранилась в лесу. Заживет, как на собаке, не волнуйся, дядь Коль.

— Ты, вообще, что делаешь ночью в лесу?!

— Не по своей воле там оказалась, — улыбнулась Ната. Она как раз закончила перевязку. Рана оказалась пустяковая — ночь и лес нагнали лишних страхов на нее.

— Господи ты боже мой! А я-то думал, что такое только в кино и случается, — приговаривал егерь, качая головой, когда рассказ Наты подошел к концу.

— Я тоже так думала, — усмехнулась она.

Жила себе, горя не зная, как говорится. Тихо, спокойно в постоянных бытовых заботах, много лет. Пока в один не самый прекрасный день не нашла в лесу потерпевшего крушение бедолагу. С этого все и началось. И так прочно Савелий вошел в ее жизнь, что теперь уже стал неотъемлемой ее частью, будучи даже далеко от нее. Вот ведь, бывает же.

— А ты чего это улыбаешься? Да еще и так загадочно. Вроде, поводов для улыбок у тебя маловато сейчас? — сварливо поинтересовался дядя Коля.

Ната аж смутилась. Оказывается, она и правда улыбалась, думая о Савелии и вспоминая все дни, проведенные с ним вместе, с момента знакомства. А когда вспоминала его, на душе неизменно теплело.

— Все беды у тебя от него, а ты, кажись, влюбилась…

— Дядь Коль, нет! — вскричала Ната. — Конечно, не влюбилась!

— А я разве слепой? Вон и глаза горят, как две лампочки, и улыбка до ушей… Что же это, если не любовь?

— Это… это я своему спасению так радуюсь, — заявила Ната.

— Ну да, ну да… Ты из меня-то дурака-то не делай. Я тебя с малолетства знаю, и радуешься ты совсем по-другому. А сейчас тебя словно подсвечивает что изнутри. А что это, как не любовь? — повторил он свой вопрос, чем еще сильнее разозлил только.

— Дядь Коль! Ну что вы говорите такое! Какая любовь? Не может быть ничего между нами. Разные мы слишком…

— Можно подумать, любовь выбирает одинаковых, — рассмеялся егерь. — Обычно так и случается — противоположности притягиваются. Да и не такие уж вы противоположности. Оба упертые и вспыльчивые. Похожи вы с ним… Ладно, — хлопнул он себя по ляжкам. — Ложись-ка ты спать, а я тут подежурю. Если кто сунется — пристрелю на месте, не дрогну.

— Ночь еще, дядь Коль. Вам бы тоже поспать.

У самой Наты уже глаза слипались от усталости. Она их даже держала открытыми с великим трудом. Вот и от чая отказалась — какой сейчас чай.

— Да разве ж я усну после такого. Ложись, кому говорю!

Не осталось сил даже на то, чтобы застелить диван на веранде — излюбленное место Наты в доме егеря. Взяла подушку с одеялом и сразу же уснула.

— А ну, стой! Кто такие?..

— Свои, дядь Коль.

— Сава, ты что ли?.. Господи ты боже мой! Только не говори, что и ты от бандитов удираешь?

— Нет, дядь Коль, я наоборот их обезвредил. Мы обезвредили. Значит, Ната тут?

— Тута. Спит вона, горемычная. Умоталась в лесу ночью. Не буди ее! Девка не железная.

— Не буду, не волнуйтесь. Я только рядышком посижу…

Какой чудесный сон! Савелий пришел за ней к дяде Коле. Значит, он волнуется за нее, не равнодушен. И почему такое случается только во сне? Скажи еще что-нибудь, и пусть этот сон не заканчивается.

Савелий

Не первый раз он смотрел на Натали спящую, но почему-то сейчас она казалась ему особенно ранимой. Лицо такое нежное и немного осунувшееся. Под глазами, вон, залегли тени. Хотя, возможно, это ночь, не разбавленная еще рассветом, создает такое впечатление. И где взять силы не прикасаться к ней?

Савелий дотронулся до волос Наты, пропустил тонкую прядку между пальцами, ненароком касаясь лба. И сразу же на губах девушки мелькнула улыбка.

— Савелий… — проговорила она и повернулась набок, прижимаясь к его бедру.

Во сне ли? Или он по неосторожности разбудил ее? Если егерь заметит, не сносить ему головы.

Через какое-то время Савелий убедился, что Ната спит. Но снова сердце забилось быстрее, когда девушка положила руку на его колено. Видит бог, он не виноват! Она первая начала, пусть и не осознанно. Савелий накрыл ладонью ее руку, а потом аккуратно взял ту в свою. Теплая и такая маленькая. А сколько всего она умеет делать вот этими руками, — погладил он запястье большим пальцем. И снова Ната улыбнулась и потерлась об его ногу щекой, как сытая кошечка.

Он просто посидит и посмотрит на нее еще чуть-чуть. Уснуть все равно не сможет, хоть и опасаться сейчас нечего. Даже если предположить, что и здесь их кто-то выследил, то егерь и боец отца не дадут и на пушечный выстрел приблизиться к дому.

Как же дико хочется поцеловать ее! Хотя бы в лоб или щеку, чтобы ощутить под губами теплую кожу, вдохнуть ее запах. Ведь он так сильно по ней соскучился за каких-то несколько дней разлуки.

Не переставая держать руку Наты в своей, Савелий не удержался и склонился над ее лицом. Прижался губами к скуле Наты. И тут случилось непредвиденное — она вдруг обхватила его за шею и вслепую нашла его губы своими. Больше сдерживаться он не мог — зашкаливающие эмоции просто-напросто отключили разум.