– Ну, допустим, до аэропорта, до самой пересылки я тебя подброшу. И там до вылета не оставлю, с хлопцами подежурю. А в Картай-Сих… Это, Леша, тяжело, сам понимаешь. Не январь восьмидесятого. Если что – загремим под фанфары!

Иволин выслушал рассказ Астманова, казалось, без особого интереса. Золото, старина, судьба Хайра – это его мало интересовало. Вот если бы там, в Картай-Сих, было оружие, склад «духовский», или «душок» со «Стингером». Но надо помочь – так надо!

– Леша, есть только один выход. Хочешь – принимай. Не хочешь – по-другому не могу. Обезьяну оставим под охраной в аэропорту. Гарантирую. Посидит у комендатуры с моими хлопцами. Мы берем машину, афганскую, такси, и уходим на Картай-Сих. Вот, смотри: от его хаты до шоссе двести метров. Мы же проедем с развилки налево, а броник уйдет по магистрали и встанет здесь. Изобразит мелкий ремонт. Если прижмут, то они услышат и смогут прикрыть эту «двухсотку» из пулемета, а мы пробежим. И тогда, если пальба начнется, это будет нормально выглядеть – оборонялись, да? Все нормально. Стволы направят направо, в проулок – это естественно. Все пока бьет в точку. Согласен?

– А если в квартире засада? – вяло улыбнулся Астманов. – Тогда как?

– По обстоятельствам. Мы туда вдвоем идем, понимаешь? И все, что у нас будет, – это парочка-другая гранат, мой «стечкин» и твой «ПМ». И вот еще что: я в гражданке не пойду. Опять же, для прокурора, понимаешь? В случае неудачи у меня один выход – дурака изобразить… Решил прокатиться, да не туда завезли.

Хайр, навьюченный заплечным мешком с сухим пайком и парашютной сумкой, выглядел вполне правдоподобно. Только вот физиономию имел серую – так бледнеют от страха смуглые дети Востока. Когда Астманов оставлял его в компании двух хмурых десантников, Хайр в отчаянии проблеял:

– А если ты не вернешься? Что мне делать?

Естественно, ответа на такой вопрос не было, и Астманов раздраженно отмахнулся. Ему все меньше нравилась вся эта история. Но Хайр мог стать золотым ключиком к Сары-тепа. Полным оправданием «экспедиции». И ради этого стоило рискнуть.

В потрепанную желтую «Тойоту» они неторопливо сели у огромного рекламного щита «Кока-кола». Астманов назвал район, попросив тощего хазарейца проехать через Бонгсмо-Дор.

– Далеко, господин, можно быстрее… И дорога плохая. Там мы не ездим…

– Давай, как сказано, – буркнул Астманов и, обрывая профессиональное нытье извозчиков всех времен и народов, явил на свет красную бумажку.

Такси он остановил у дукана, метров за триста от двухэтажного дома, где поселился Хайр. Хозяин лавки с явным интересом осмотрел Иволина – люди в советской военной форме в этом районе появлялись редко. Разве что проскакивали на своих «шайтан-арбах», ощетинившись стволами. Впрочем, ниспошли им Аллах удачу, пусть вот так, без оружия, ходят. Трудно говорить о ценах с человеком, когда одна его рука лежит на цевье «калашникова». Астманов неспешно перебрал шикарные подделки японских часов и не торгуясь купил «Сейко-5» и «Ориент» с автозаводом. Цены здесь, на окраине Кабула, были на треть ниже, чем в дуканах на Куриной или Цветочной. Там «ломили», понимая, что покупатель шарахается от комендачей. Те для вида чинили разборки: откуда афганские бабки и прочее, в итоге «конфискуя» покупки и деньги. Да ведь и были у комендатуры основания – десяток приказов о запрещении военнослужащим и «вольнягам» что-либо покупать в афганских лавках. Еще Астманов присмотрел лазуритовые четки хорошей ручной работы.

– Есть еще такие? – небрежно спросил он дуканщика, перебирая крупные небесно-голубые зерна с блестящими звездочками самородного золота. Хозяин, таджик, отчего-то напрягся и пробормотал:

– Редкий товар. Это индийские мастера. Последние….

– Да, брат, из самого индийского ущелья Панджшер. Если будут еще присылать – сохрани. Я дам настоящую цену. – Астманов задержал взгляд на дуканщике, давая понять, что говорит вполне серьезно.

– Часы зачем взял? – недоуменно спросил Иволин, когда они покинули дукан и двинулись по пустынной улице к крайнему в квартале двухэтажному дому. – На Грязном можно вдвое дешевле купить.

– Нам еще с тобой по Грязному пошататься, для полного счастья. Часы твоим орлам, вместо именных, за охрану важной персоны. А четки – тебе. Это не Индия – Панджшер. Не тот, в который нас еще пропускают с боем. Из сердца, можно сказать. Куда нас никогда не пустят.

В дукан заходил Астманов с одной целью – убедиться, что чиста улица от соглядатаев. Так и было. Теперь не спеша к дому. Да «застенчиво» так, поближе к стенам. В поле – земля, в городе – стена защита.

На двери жилища Хайра, выходящей в узкий дворик, желтел китайский навесной замок.

– Андрей, что делать будем? У меня ключ от внутреннего. Об этой «гирьке» он ничего не говорил.

– Спокойно, Леша… Пошли. Сейчас разберусь. Дерьмо это, а не замки. Пока буду возиться – прикрывай.

Иволин прихватил Астманова за плечо, выдвинулся вперед и в два прыжка оказался у двери. Астманов не успел выхватить из-за пояса пистолет, как гигант повернулся, держа в руках замок вместе с петлями и искривленными гвоздями.

В полутьме комнатенки первым делом оба налетели на хлипкий столик, и тот рухнул. Зазвенел пустой чайник, еще какая-то посуда.

– Бл…. Полная конспирация! Леха, закрой дверь изнутри. Ключ только не вынимай. Все, у нас пять минут. Броник по времени уже должен подойти. Давай, копай свои клады.

Астманов тщательно прощупал бугристый матрас… Ничего похожего на чашу там не было. А вот аккуратный, в ладонь, разрез сбоку имелся. Так… Это не обыск. Кто-то очень мягко доставал захоронку. Астманов перевернул набок деревянную кровать. Правая ножка в изголовье… Ты смотри! Хорошо замаскировал, и грязью залепил. В надежде расшатать деревянную пробку Астманов не рассчитал, загнал ее еще глубже и озадаченно посмотрел на Иволина.

– Что нужно?

– Ножка… Там тайник. Не могу отвернуть.

Иволин протянул Астманову пистолет:

– Дверь паси…. Сейчас открою. Сезам, отворись! – С этими словами Иволин молниеносно ударил по кругляку ребром ладони, и ножка отвалилась от подголовника.

– Все. Забираем и пошли. Время вышло, Леша.

Астманов кивнул и уже положил руку на ключ, как в дверь уверенно и настойчиво постучали. В тот же миг оба оказались по разные стороны дверного проема, готовые открыть огонь и прорываться наружу. Но стук стуку – рознь. Это барабанил в дверь человек, знающий, что в комнате кто-то есть. От такого не отвертеться. Ну и мать его… будет здравствовать! Иволин кивнул, наводя ствол «стечкина» на дверь, и Астманов повернул ключ.

– Хайр? Ты где? Замок зачем сорвал? Хайр-Мамад? – В проем сунулась кудлатая голова, на которую обрушилась толстая кроватная ножка. Несвоевременный посетитель мягко осел на Астманова.

– Леха, втащи его быстрее. Там, за ним, никого нет? – Иволин приник к щелке: – Ни хрена не видно… Был кто во дворе? Уходить надо.