– Знаем, знаем… – Один из бородатых мужиков похлопал мальчишку по плечу. Видимо, эту историю местные слышали не впервые.

– А пшеницу тоже видел, как поджигал? – спросила одна из баб, косясь на тролля.

– Да! – Потом через миг: – Нет! Не видел. Но… Да кто же еще? Кому это еще нать? За то его тот рыцарь могучий и хотел убить! Да только проклятущий тролль обманул!

– Как обманул-то? – спросил кто-то.

– Плечо свое подставил! Вот меч-то и застрял! Я все видел!

Черный тролль понял, что окружен. Мужики с топорами, лопатами, вилами стояли вокруг него плотным кольцом и недобро смотрели на причину многих своих бед. Смотрели зло, но и с опаской – все ж таки это знаменитый Черный тролль. Могучий, волшебный, лютый… Далеко ходить не надо – того здоровяка нанизал на ветку, как записку на гвоздь… Потому народ хоть и серчал, хоть и был готов биться, что называется, не на жизнь, нападать пока не решался – выжидал удобного случая.

Почему Черный тролль не убежал тогда? Почему не превратился в туман и не развеялся на глазах у всех? Почему Тот, кто приносит смерть, позволил им – насекомым тщедушным, коих он собирался жрать, топтать и убивать сотнями, – втыкать в себя вилы и лопаты? Дубасить топорами и дубинами? Что помешало ему ударом огромной лапы снести пару самых буйных голов? Почему он стоял и терпел, пока мог стоять? Когда же силы его покинули, рухнул на землю и терпел уже лежа? Того, кто приносит смерть, легендарного Черного тролля, готового поработить целый мир, спасло от унизительной смерти от рук горстки озлобленных мужланов только то, что те просто не знали, как его убить. Точнее, деревенские решили, что он и так уже мертв. Но, как известно, тролля можно убить только двумя способами: либо отрубить голову, либо сжечь. Но самосуд закончился до убиения, и тело еле живого, истекающего зеленой кровью тролля, отволокли в ближайший лесок, не потрудившись даже закопать. Пускай, мол, гниет.

* * *

Вечером дома я обнаружил Нерона. Перед ним на столике стояла ополовиненная бутылка кальвадоса. В руках он вертел мой транслятор. Увидев это, я основательно вышел из себя.

– Нерон! Какого черта! Откуда ты… Как ты нашел его? – выпалил я.

Нерон поднял на меня скучающий, слегка осоловелый взгляд и подарил одну из своих неподражаемых усмешек.

– Это тебе Дьявол подарил?

Удивило, что Нерон не назвал его Императором.

– Еще раз спрашиваю, – злился я, – как ты нашел транслятор?

– Да ладно, ты, брось… – продолжал скучать бывший римский цезарь, – я что, не знаю твою квартиру? Сразу как зашел, вижу, какой-то замудренный сгусток энергии в углу… Ну, ясно – Демьян что-то прячет. Поковыряться, честно говоря, пришлось довольно долго – с четверть часа.

И ухмылка. Со значением: а ты как думал? Или: ну какие между нами могут быть секреты? А может быть: парень, с кем ты пытаешься тягаться в интригах и тайнах?

Не могу сказать, что я был особо огорчен, но, безусловно, это вторжение в личную жизнь мне было неприятно. С другой стороны, а чего ждать, если у меня в друзьях лучшие демоны ада? Щепетильности и такта? Это вряд ли.

– Помнишь, я работал под прикрытием американским шпионом в СССР? – спросил Нерон.

– Ну?

– Там был один товарищ в ЦК. Каждый раз, когда я появлялся перед ним с бутылкой французского коньяку, он, радостно потирая руки, спрашивал меня: откуда дровишки? Вот я тебя сейчас спрашиваю по-твоему, по-русски: откуда дровишки?

– Из лесу, вестимо… Слушай, вот ты можешь мне объяснить: кто-то что-то спрятал и не хочет, чтобы это нашли. На кой черт тебе понадобилось туда лезть?

– Интересно же… – Нерон, казалось, был потрясен нелепостью вопроса. Даже ухмыльнуться забыл.

– И что? Удовлетворил интерес?

– Отчасти. А потом, ну, если ты уж решил что-то запрятать, так тогда делай это умело. Вот, например, – он налил себе из бутылки, – оставь ты эту штуковину прямо тут, на столе – я бы ни в жизнь на нее внимания не обратил. Может, перекинул бы на диван, чтобы не мешалась. Но ты же там навесил, – многозначная ухмылка – два десятка охранных заклинаний. Тем и привлек мое внимание. Так что сам виноват, – он посмотрел на меня сквозь янтарную жидкость в стакане и выпил. – Ладно, не хочешь отвечать, не надо, я и так знаю, откуда это у тебя. Но зачем?

– А что, – насторожился я, – он не работает?

– Не-а, – грустно заключил демон, – шипит только и баста.

– Батарейки, наверное, сели, – съязвил я, взял транслятор и снова убрал его на место – на верхнюю полку книжного шкафа. Защитных заклинаний навешивать не стал.

Мы помолчали.

– Зачем пришел-то? – не очень любезно спросил наконец я.

– Ты в Бога веришь? – Нерон вновь налил себе кальвадоса и опять любовался на игру светотеней в стакане.

Второй раз за последние десять минут мне пришлось выбираться из состояния морального грогги[6].

– Я? – будто бы Нерон мог обращаться сейчас к кому-то другому. – Ну, конечно, Он есть…

– Я знаю, что Он есть. Иначе откуда бы взялись ангелы и вообще все… Но спрашиваю о другом – ты веришь, что Бог победит?

– Как это? – продолжал я удивлять сообразительностью.

– Да так! Кто победит – Бог или Дьявол? Как ты думаешь? Это же простой вопрос! – Наконец-то и Нерона разбудила моя сегодняшняя тупость, и даже бессменная ухмылка куда-то делась. Он смотрел на меня вполне серьезно. Пожалуй, я даже не помню, чтобы видел его таким.

– Ну… – сегодня я был сама находчивость.

– Вот и мне кажется, что Дьявол никогда не победит! – Тут Нерон заговорил шепотом: – И не может! Мы вообще не для этого… Мы должны искушать и совращать души, а потом они все равно улетят к Создателю, – он сделал большой глоток, что уж совсем не было свойственно Нерону, – прямо из горлышка бутылки. Потом продолжил, не спуская с меня серьезного взгляда: – А ты ведь это все знал, правда? Не потому ли ты ходишь туда постоянно – мол, дай мне, Сатана, индульгенцию… Хочу домой, на Землю, к людям… Буду ходить в храм, слушать орган и проклинать тебя, рогатого! – Он усмехнулся. – Я не прав?

Я ничего не ответил, а просто опустился рядом с ним на диван. Да и что сказать?

– Но только знаешь, что тебе скажу? Я тоже давно не верю в Дьявола, верю в Бога… И вообще думаю, что они в сговоре против нас. Или, наоборот, за… Только мне здесь уже чертовски надоело! Не могу тут больше. Надоело все: шлюхи, работа наша адская, игры эти дурацкие, заслуги… – Он снова сделал глоток и передал бутылку мне. Я приложился. – Пресытился этим… Хочу тишины и мира в душе, понимаешь? – Нерон положил мне руку на плечо, и наши посиделки стали напоминать классическую человеческую пьянку. Пожалуй, осталось только спросить друг друга: «Ты меня уважаешь?»