– Еще одним увлечением того князя были цветы и растения. И он разбил вокруг замка такой парк, что к нему съезжалась вся округа, чтобы просто посмотреть хотя бы издалека на его великолепие.

– Прототип парка культуры и отдыха?

– Только он не пускал туда никого, вел очень уединенный образ жизни.

– Прямо как ты, – отметила Яна и встрепенулась: – Постой! Ты говоришь, замок выглядел сказочно? Но – ты, конечно, извини – твой замок очень мрачный и приземленный.

– А почему ты решила, что я рассказываю о своем замке? – усмехнулся Эрик.

– Так это всего лишь легенда? – разочарованно протянула Яна.

– Нет, не легенда. Ты дослушаешь или нет? Что ж ты такая нетерпеливая?

– Век скоростей и компьютерных технологий, надо за всем поспевать, – пояснила Яна.

– Понятно. Уж ты-то точно за всем поспеваешь, – хмыкнул Эрик. Наконец-то автомобиль выехал из туннеля. Свет резко ударил в глаза, но рассказчик как будто и не заметил, продолжал: – Парк вокруг замка был действительно великолепен. Розы, магнолии, кипарисы, экзотические лианы. Также были сооружены фонтаны и искусственные водоемы с нежными лилиями. Растения словно пропитывались аурой друг друга, росли с бешеной скоростью и поражали страшной красотой.

– О, ты хорошо сказал! Красота вообще страшная сила, – согласилась Яна, выставляя ладонь со своим угрожающим маникюром в окно под свежий ветерок.

– Но за красотой надо было ухаживать – поливать, подстригать, удобрять…

– Неужели сам князь всем занимался? – спросила Яна.

– Он был художником внутри и четко отслеживал, как бы сказали сейчас, работу мастеров-профессионалов как внутри здания, так и снаружи, но, естественно, у него бы не хватило физических сил присматривать за всем на такой территории самому. Дизайн ландшафта князь разработал сам, а ухаживать за великолепным парком был приглашен один очень хороший садовник. Со временем садовник стал лучшим другом князя. Он был немногословен, умел слушать, и князь долгими вечерами изливал ему душу, повествуя о своей несчастной любви. Садовник, имевший верную жену и здоровых детей, глубоко сочувствовал князю и почему-то понял его тонкую душевную организацию. Он, в отличие от многих, не унижал его, не смеялся над ним за глаза, не просил его забыть неблагодарную женщину и найти себе более достойную.

– Друзья, которые искренне понимают и сочувствуют, очень важны, – задумалась Яна, тут же вспомнив всепонимающие светло-карие глаза своей единственной подружки – юриста Аси Кудиной.

– Друзья очень нужны, – согласился с ней Эрик. И спросил: – А ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– Я – да! – сразу же ответила Яна. – А ты?

– Я тоже.

– Вот и славно! Я совершенно не против с тобой дружить. Ты мне чем-то импонируешь.

– Нет уж! С тобой я дружить не буду, – сразу же буркнул Эрик, и в этот момент машина въехала в очередной туннель.

– Почему? – обиделась Яна.

– Я верю в дружбу между мужчиной и страшной женщиной, – пояснил Эрик, улыбаясь. – А ты мне чертовски нравишься. Какая уж тут дружба, если имеет место быть чертовское влечение?

– Вот именно – «чертовское»! – показала ему язык Яна, пытаясь скрыть свое смущение. – И чем закончилось-то?

– Ах да, я отвлекся…

– Дай предугадаю! Конец печальный?

– По-другому и быть не могло, – вздохнул Эрик, и лицо его залил солнечный свет – туннель оказался много короче предыдущего. – Женщина, в которую был влюблен князь, умерла на чужбине от туберкулеза в возрасте тридцати лет, а князь, когда узнал о ее смерти, лишился рассудка.

– Он потерял смысл жизни, – прокомментировала Яна.

– Он потерял надежду, – кивнул Эрик. – Князь стал еще более нелюдим, замкнут и более того – агрессивен. Простой народ стал бояться даже подходить к ограде его парка, так как хозяин мог внезапно наброситься с садовыми ножницами в руках. В порыве ярости он мог срезать головки роз, а потом плакал на плече у своего садовника и просил вырастить кусты снова, так как «его любимая смотрит на них с неба и радуется». Он перестал следить за замком, а также за своим внешним видом, создал две комнаты в черно-красной гамме и оградил свое владение кольями. Поймали его за интереснейшим занятием – вырыванием трупов из земли и украшением их черепами своей новой гостиной. Князя отвезли в психиатрическую больницу, там он и умер. Садовник до конца остался верен своему хозяину, то есть уже другу. Он же и организовал его похороны, а потом принял его сына, приехавшего вступать в наследство.

– Тоже подружились? – улыбнулась Яна.

– Не то слово! Дети садовника подружились с новым князем, а потом и внуки с внуками князя.

– Понятно, пошла своего рода наследственность. Раньше хорошие слуги так и прислуживали хозяевам – из поколения в поколение.

– Точно!

– А в чем суть истории? – спросила Яна, заглядывая Эрику в лицо.

– Перед смертью князь, построивший замок, завещал его…

– Детям своей возлюбленной? – прервала его Яна.

– Не угадала.

– Своим детям?

– Опять мимо.

Яна растерянно похлопала ресницами.

– Своему садовнику, – не стал томить ее Эрик.

– Вот это дружба! Больше, чем дружба! – ахнула Яна.

– Да. И номинально замок стал принадлежать фамилии садовника, ему со временем, перед смертью, дали титул князя, который перешел и его детям. Но они были очень хорошие люди и всегда позволяли проживать в замке потомкам самого князя, воздвигнувшего его. Они понимали некоторую несправедливость, допущенную князем по отношению к своим детям. Те-то не были виноваты, что он так и не прикипел к семье душой, что он всю жизнь мучился бредовой идеей о своей несбывшейся любви.

Эрик плавно остановил машину и посмотрел на Яну.

– Сделаем санитарную остановку? Я перекурю… К самолету мы успеем.

– Конечно! Кстати, если ты устал, я могу сесть за руль, – предложила Яна.

– Нет, нет. Мне надо всего пять минут, и я буду в форме.

– Не доверяешь женщине за рулем? – прищурила хитрые глаза Яна.

– Очень доверяю, но ты слушаешь меня с таким интересом, прямо-таки открыв рот, что, боюсь, пропустишь въезд в туннель или поворот на Цюрих, – засмеялся Эрик, отходя в сторону и закуривая сигарету.

Яна с интересом наблюдала за ним.

– Не знала, что ты куришь.

– Увы. Давно и помногу.

– Эрик, а у тебя есть девушка? Извини, что спрашиваю, это твое личное дело…

– Если спрашиваешь, значит, тебе интересно. Постоянной девушки у меня нет. Перебиваюсь…

– Подножным кормом? – догадалась Яна.