— Расслабься, — сказал он. — Нам ничего особо не грозит. Но, ёп, до чего ж не вовремя. И обойти нельзя. Ладно, идём дальше. Глупостей только не делай и за оружие не хватайся.

Девушка сразу же послушно убрала руку от глока, хотя так и не поняла, чем конкретно раздосадован спутник. Лишь спустя несколько десятков шагов Айя увидела то, что Керро заметил раньше неё. Точнее не то, а того…

Посреди небольшой площади лежал массивный бетонный блок, к которому лицом вниз был привязан согнутый в пояснице мужчина. Лица его было не разглядеть из-за длинных дредов, которые болтались грязными сосульками. Мужчина вжимался щекой в грязный бетон и судорожно с подвываниями всхлипывал. А штаны у него почему-то были спущены до колен.

— Его… что… — Айя не решилась озвучить своё предположение, потому что оно показалось ей слишком ужасным. Однако реальность оказалась ещё хуже.

Керро ответил:

— Когда хотят, чтобы человек подыхал как можно дольше и поганей, загоняют поглубже слабый заряд взрывчатки. На кол или арматурину надо уметь сажать, а мастеров мало. С зарядом проще. Мощность давно подобрали. Это называется «вставить пистон».

Девушка судорожно сглотнула.

— Вежливые твари, — зло процедил рейдер. — Даже кляп воткнули, чтоб ором никому не мешал. Руки от оружия! — вдруг резко сказал он.

Айка вздрогнула, отдергивая ладонь, которая сама собой легла на рукоять глока.

— Не ты делала, не тебе и ломать. Идём мимо.

Так и прошли. От злости и беспомощности у Айи шумело в ушах. Но надрывные всхлипы прорывались даже сквозь этот гул и били по нервам, заставляли скрипеть зубами. Девушка шагала, уронив взгляд под ноги, чтобы только не видеть страшную чужую беспомощность и муку. Жаль, нельзя побежать бегом! Керро шёл рядом — напружиненный, собранный — и смотрел поверх умирающего куда-то в сторону.

Лишь на другой стороне площади, когда жалость, ужас, гадливость и бессилие переполнили девушку до краев, она протянула руку, чтобы остановить своего спутника, попросить, потребовать… А чего именно, и сама не понимала толком. Просто потребовать! Люди они или нет? И если люди, то как могут равнодушно уйти?

К счастью, ничего этого Айя сделать не успела, поскольку в узком переулке Керро вдруг оттолкнул её в подъезд, а сам выдернул из-под куртки правый пистолет-пулемёт и выстрелил, после чего одним прыжком ушел следом за спутницей. Две пули, прилетевшие с другой стороны улицы, запоздало ударили в стену.

— Обычно в таких случаях, — спокойно продолжая беседу, сказал рейдер, — в засаде оставляют стрелков, чтобы исключили вмешательство гуманистов вроде тебя или друзей казнимого.

Он достал из-под куртки экранчик, передал его Айе, а сам вытянул из рукава видеощуп, осторожно выставил его за угол и чуть повозился, беря в фокус бетонный блок. По серому камню вокруг патлатой головы расплывалось кровавое пятно.

— Прости, — у Айи был виноватый вид, — прости, я просто… Я не могла…

Она замолчала, потому что он ведь и так понял, чего именно она не могла. Прекрасно понял.

— Знаю, — сказал Керро. — Поэтому и пришлось стрелять отсюда. Иначе бы просто прошли еще метров двадцать и подобрались поближе через соседние развалины. Такое видеть в первый раз всем тяжко. А уж ничего не сделать — тем более.

Айя посмотрела на него с благодарностью и, не зная, что сказать, просто обняла.

* * *

Винсент сидел за своим столиком уже с полчаса. Попивал текилу, закусывал и лениво наблюдал за обитательницами заведения. Девчонки из танцовщиц, одетые в обтягивающие спортивные топы и лосины, занимались на сцене гимнастической растяжкой, повторяли элементы групповых номеров. Одна крутилась на пилоне. Упражнения и танцы были лишены чувственности — обычная тренировка. Движения собранные, скупые, артистичность побоку, простое заучивание, даже без музыки. Основной упор на слаженность и правильное распределение по сцене, чтобы никто никому не мешал и никто никого не толкал.

Мэрилин стояла в зале и наблюдала за подчиненными. Когда ей казалось, будто кто-то из них выкладывается с недостаточной самоотдачей, она резко хлопала в ладоши, чем сразу вызывала испуг и прилив стараний. Как понял Винс, владелица заведения планировала извлечь из вынужденного простоя максимальную выгоду, поэтому сейчас работницы эротического фронта яростно трудились над новой программой выступления. Толково. Когда всё уляжется, в «Нору» попрут страждущие мужики, причем многие — заметно разбогатевшие. И желательно их удивить и ублажить по максимуму, чтобы деньги они тратили, не считая. А ещё Мэрилин была отличным руководителем и потому знала: от ничегонеделания в глупые головы частенько лезут глупые же мысли, поэтому подчиненные не должны изнывать от безделья.

Бойцы охраны наблюдали за репетицией безо всякого интереса. Смотреть действительно было не на что — потные огрызающиеся друг на друга девчонки, не накрашенные, без завлекательных костюмов, похожие на мучающихся с похмелья чирлидерш. Поэтому мужики с большим вожделением поглядывали на текилу Винса, чем на сцену.

Время тянулось. Винс скучал. Инфопакет с планом обмена и приказами всем задействованным службам уже давно ушел в центр. Когда со своей ознакомительной прогулки вернется Рекс, можно будет сразу отправлять дополнение о «требовании» Керро. Не вернется, ну… кого-нибудь другого дадут.

Пить особо не хотелось… Мелькнула было мысль попросить у Мэрилин кабинет для приватов и завалиться там спать до прихода Су Мин… Мелькнула и исчезла. Рекса, если приведут, то приведут раньше, а его в кабинете для приватов дожидаться несколько… странновато.

Впрочем, жизнь, как всегда, внесла свои коррективы — двери в зал вдруг распахнулись, и на пороге появились сразу и Су Мин, и Рекс. Девушка улыбалась, слушая собеседника, который что-то ей рассказывал. Винсент приветственно помахал вошедшим, и те направились к столику, на ходу снимая куртки.

— Не ожидал тебя увидеть так рано, — сказал Винс кореянке, — думал, внутрисекторальными делами будешь заниматься.

— Всё силовое — в компетенции Младшего, — отмахнулась девушка, — дипломатия — на Среднем, а я занимаюсь особыми поручениями, и из таких сейчас только ты. Так что моя задача — помочь тебе, в чем надо, ну и так… обеспечить особые условия, — она многозначительно улыбнулась.

Мэрилин, которая всё это время стояла возле сцены, наконец, отвлеклась от созерцания репетиции и повернулась к гостям. Увидела сестру, показала глазами куда-то в сторону. Кореянка легко поднялась:

— Я оставлю вас ненадолго, — сказала она мужчинам.

Рекс посмотрел туда, где в полумраке зала стояла фигуристая белокурая женщина:

— Ты передай, пожалуйста, Мэрилин, что она, как всегда, роскошно выглядит…

Девушка закатила глаза:

— Ой, ну какой ты ми-и-илый… и хитрый! — она рассмеялась. — Не передам. Хочешь организовать себе вечер, подкатывай сам. Но учти — она слегка на взводе.