— Пиццу вожу, два через два.

— А-а-а, бедняга, — он расплылся в улыбке, довольный тем, что моя карьера не задалась по его мнению. В его представлении работа курьером была сравни работе дворником. — Один сейчас? — и в этом вопросе тоже сквозила уверенность, что это именно так.

— Нет, живем с Айрис вместе. Она тоже работает, аниматором, — я назвал торговый комплекс, чтобы он мог перепроверить.

— Надо же. Кто ж из вас так держится? Она что, бывшая наркоманка?

— Олег Петрович, не оценивайте людей через призму своей алкоголической зависимости. Айрис нормальная девушка, не детдомовская и не наркоманка.

Отечное лицо Петровича побагровело.

— Ну, дай бог, дай бог, — процедил он сквозь зубы.

Я видел, как ему хотелось вставить что-нибудь обидное, но злость заблокировала речевой аппарат. А я решил немного добить его, чтобы он в следующий раз, завидев меня, обходил десятой дорогой.

— Андрейка сказал, вас мама устроила на какой-то склад с бытовой химией? Как там, ноздри не разъедает?

Я думал, Петровича шибанет инсульт или инфаркт. У него затрясся подбородок, забегали глаза, слова застряли где-то в горле, вызывая астматические сипы. Я постучал ему ладонью по плечу.

— Ладно, бывай, приятно было повидаться.

Я ушел, а он смотрел мне в спину, отражаясь в стеклах автомобилей. Если представить меня в этой же ситуации, но будучи тем Гордеем, которым я был, работая на складе, наш разговор строился бы иначе. Петрович посмеивался бы надо мной, а я пытался оправдываться и приукрашивать свое положение, чувствуя, как нуждаюсь в его одобрении. А сейчас мне было плевать на Петровича. Я поиздевался над его высокомерием, и почувствовал, как солнце стало теплее, а воздух чище.

В спортзале пахло дикой смесью пота и дезодорантов. Инструктор обращался со мной, как с недотепой, которому не объяснить с первого раза. Я старался изо всех сил, надрывая мышцы и связки. Мне стало нравиться достигать момента, когда сил не остается, но ты желаешь сделать еще одно повторение, чтобы доказать самому себе, что ты можешь. И получалось. Внушение помогало организму найти еще сил. Инструктор, парень с бицепсом в пятьдесят сантиметров, говорил, что самое важное движение — последнее, за гранью возможностей. Только оно дает толчок росту.

Довольный тренировкой и ощущением приятного измождения, я вышел на улицу. Зиме приходил конец. Мартовское солнце пекло по-весеннему. От темного асфальта поднимался пар. Эндорфин, наполнивший кровь после тренировки, дарил ощущение легкой эйфории и всеобъемлющего беспричинного счастья. Я вынул из кармана купленный в автомате фитнесс-батончик, открыл его и откусил приличный кусок. До чего же сильно все изменилось в моей жизни!

Я не успел дойти до своей машины пары шагов, как меня подрезал большой черный внедорожник. Двери его открылись. Оттуда выбрались два мрачных парня, которым я едва доставал до пупка.

— Гордей? — спросил один из них.

— А, хм, н-да, меня так зовут, — я растерялся и даже испугался.

— С вами хотят поговорить, — произнес второй и кивком головы указал мне забраться в салон машины.

— Зачем? — то, что это были криминальные люди, мне стало ясно сразу. Разумеется, я решил, что это связано с расследованием угона автомобилей.

Ослабшие на тренировке ноги сделались совсем ватными. Я забрался в салон, пахнущий терпким парфюмом. Парни остались снаружи и закрыли дверь за мной. На заднем сиденье сидел мужчина в пальто. Из-за плотной тонировки там было сумрачно. К тому же человек прятал лицо за темными очками.

— Здрасти, — поздоровался я.

— Шалом, друг, — похрипывая, поздоровался он.

— С кем имею честь? — поинтересовался я несмело.

— Представляться не буду, ни к чему это. О тебе наслышан, что ты Шерлок Холмс местного разлива, потому мы и встретились.

— Спасибо. Эти слухи могли быть слегка преувеличенны.

— Вот мы и проверим, насколько можно доверять слухам, — мужчина понизил голос. — Я человек из криминального мира, и есть одна проблема, разрешение которой я не могу доверить своему окружению.

— Вы уверены, что я именно тот человек, о котором вы наслышаны? — происходящее все сильнее казалось мне недоразумением.

— У меня достоверные источники. Это же ты сдал стукача следакам и раскрутил парня из банды угонщиков?

— Ну, да, но я не… — я чуть не проболтался про Айрис. — Не за любое дело берусь.

— Я понял, дружище, талант должен хорошо оплачиваться. Полляма за выполненную работу, — мужчина произнес жаргонное название пятисот тысяч рублей таким тоном, будто после этого отказаться было невозможно.

— В чем заключается работа? — поинтересовался я.

— Деловой разговор, — обрадовался мужчина. — Надо найти крысу, которая лазит в общак. У меня есть три кореша с доступом к нему, которым я доверяю, как самим себе, но последняя ревизия показала, что доверием моим начали пользоваться. Своих подключить не могу и не хочу, выйдет наружу — меня самого обвинят в растрате. Нужен человек со стороны. К ментам, естественно, западло. А ты нейтральный, к тому же талантливый. Так говорят. По рукам?

— Извините, но я не могу принять решение сейчас. Оставьте контакт, я наберу вам, если соглашусь.

— Шестьсот, — мужчина решил, что я торгуюсь.

— Я хочу все взвесить.

— Ты меня не бойся. Тебе ничего не грозит, если ты только не подставишься под моих сообщников, которые крысят.

— Простите, пожалуйста, но такие решения требуют обдумывания.

— Ну думай. Вот визитка, как надумаешь, наберешь.

Я взял кусок картона и не глядя спрятал его в карман. Открыл дверь.

— Всего хорошего, — пожелал мне криминальный незнакомец.

— И вам, — я спрыгнул на асфальт.

Машина уехала, а я остался в глубоком раздумье. Все-таки слава детектива досталась мне, а не Айрис. Самого главного они не знали. Работать на криминал мне не хотелось, но этим все равно пришлось бы заниматься моей напарнице. А она не делила нас, землян, на категории. Я вынул визитку из кармана. Жесткий фактурный картон с рельефной полиграфией, но самое интересное, что это была визитка какой-то прачечной. Лавры Аль Капоне не давали местному крестному отцу покоя.

Весь оставшийся день я пробыл в смятении. Не хотелось погружаться в криминальную среду, под гнетом тайн которой можно было остаться в ней навсегда. Однако деньги хорошие, и опять же превозмогание страха. Я почувствовал на себе, как экстремальные ситуации меняют психику в лучшую сторону, закаляют.

Кое-как промучившись ожиданием до вечера, я отправился забрать с работы Айрис. Обычно я ждал ее снаружи — не выносил обстановку торговых комплексов и особенно вопли осатаневших детишек, которых развлекала моя напарница. Айрис показалась в дверях. Она была не одна. Рядом с ней терся какой-то парень, модный, с бородой, больше меня раза в полтора. Он шутил и смеялся во весь рот, и регулярно поправлял отращенный хохолок между бритых висков. Представление напоминало мне брачный танец павлина или страуса.