— Что?

— Сара Уитли родилась в бедной семье.

— Ничего себе!

Я видела Сару всего лишь раз — в ресторане «Брейкерс» накануне ее свадьбы. Тогда она показалась мне особой благородных кровей. По крайней мере, держалась она по-королевски.

— Ей в свое время здорово подфартило — она бывшая Мисс Миссисипи.

— Такое еще никому в жизни не повредило, — согласилась я. — Простите мое излишне широкое обобщение, но если Сара Уитли выросла в трейлере, то должна знать людей, способных на убийство. Ей самой не нужно никого убивать. Если Сара — бывшая королева красоты, ей ничего не стоит очаровать любого мужчину, и тот сделает все, что она пожелает.

Лайам смерил меня «тем самым взглядом».

— Может, вам все-таки стоит встретиться с этой женщиной, прежде чем выносить ей приговор?

— Я просто проговариваю вслух свою версию.

Причем довольно неплохую. В общем, я надулась и остальную часть пути обиженно молчала.

Уайтхолл-Хаус соответствовал своему претенциозному названию. Вообще-то почти каждый дом, имеющий название, по-своему претенциозен. Трехэтажный дом, точнее особняк, был серебристо-серого цвета с кораллово-красной крышей. К дому, извиваясь по искусно спроектированному участку, вела подъездная дорога, переходя перед входом в широкую площадку.

Зеленый газон орошали, чуть слышно журча, фонтанчики поливальной установки. До моего слуха донесся шум мотора — где-то неподалеку пронесся катер, — но его тотчас заглушили пронзительные крики чаек.

Нам навстречу вышла черная служанка в форменном платье и с видимой неохотой проводила нас в дом. Вестибюль был в два этажа высотой. Большую его часть занимал бассейн с абстрактной скульптурой.

Я обвела взглядом богатую коллекцию картин на стенах фойе.

— Похоже, тут обитают любители кубизма, — шепотом предположила я.

— Так вот как называются эти уродины…

Договорить Лайам не успел.

— Миссис Уитли ждет вас, — сообщила, вновь появившись перед нами, служанка.

Мы проследовали за ней в огромную прямоугольную комнату в глубине дома. Дальняя стена была сплошным окном, из которого открывался восхитительный вид на океан. В этой комнате все было восхитительно. Все, за исключением женщины, стоявшей у стены. В одной руке она держала фотографию в рамке. В другой — бокал с коктейлем.

Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: Сара Уитли изрядно пьяна. Похоже, ей было все равно, что сейчас всего десять утра и что двое посторонних людей застали ее в столь непривлекательном виде.

— Миссис Уитли, я — Финли Таннер из юридической фирмы «Дейн и Либерман».

Я ожидала, что она как-то отреагирует на мои слова. Ведь, черт возьми, Виктор Дейн в свое время успешно оправдал доктора Холла.

Ноль эмоций. Ни одна черточка на лице Сары Уитли не дрогнула. В налитых кровью глазах ни малейшей крупицы узнавания.

Она незряче посмотрела на меня.

— Мария, — приказала она служанке, — принеси Финли Таннер из бог знает какой юридической фирмы что-нибудь выпить. — Затем она повернула голову в сторону Лайама. — А вы кто?

Тот представился.

— Я бы не отказался от кофе, — сказал он служанке, а сам сел на краешек одного из трех диванчиков.

— Присаживайтесь, — предложила мне хозяйка, указав бокалом на кресло.

При этом на терракотовые плитки пола выплеснулось немного бесцветной жидкости. Сара Уитли пьяно хихикнула.

— Может, вам тоже стоит присесть? — спросил Лайам, забирая у нее из рук бокал, и, поддерживая под локоть, подвел ее к ближнему креслу.

Прежде чем Лайам вернул ей коктейль, они обменялись выразительными взглядами.

— Благодарю вас.

Мне стало ясно, чем Сара Уитли занималась три последних года — усиленно налегала на водку. Трудновато замыслить серию изощренных убийств, систематически разрушая спиртным нервные клетки.

Вскоре вернулась Мария с серебряным кофейным сервизом. Налив нам кофе, она поспешила покинуть комнату.

— Я вам очень признательна за то, что вы согласились принять меня, — сказала я, поднося к губам фарфоровую чашечку.

— Разве?

Замечательно. Беседа с Сарой Уитли становилась похожа на разговор со стенкой.

— Миссис Уитли, вы слышали о том, что с присяжными по делу доктора Холла произошли несчастные случаи?

— Никакого суда не было. Был дешевый фарс. Всемогущий доктор Холл невиновен в смерти Брэда. — С этими словами она еще крепче стиснула фотографию в руке. — Так решили двенадцать человек.

— И вы не верите в это решение?

Сара Уитли покачала головой, залпом осушила бокал и, позвенев нерастаявшими льдинками, выразительно посмотрела на Лайама. Тот встал, взял у нее бокал, подошел к бару и наполнил его снова.

— Операция должна была спасти ему жизнь. Холл поклялся мне, что все будет в порядке.

— Я не думаю, что в медицине существуют какие-то абсолютные истины, — осторожно отозвалась я.

— Нет, нет, нет, — с чувством произнесла хозяйка дома. — Холл утверждал, что донорское сердце было в прекрасном состоянии. Пообещал, что никаких проблем не возникнет.

Наш разговор стремительно заходил в тупик.

— Вам никогда не хотелось поквитаться с доктором за смерть мужа?

Сара Уитли удивленно посмотрела на меня.

— Как? Я же подала на него в суд, но проиграла дело.

— И поэтому вы решили утопить свое горе в алкоголе? — спросил Лайам.

Ее, несомненно, поразил столь прямолинейный вопрос, но она сдержалась и лишь пожала плечами.

— Решила. Я даже подумывала о самоубийстве. Пару раз пыталась свести счеты с жизнью, но не смогла. Смелости не хватило. — Глаза вдовы Брэда Уитли увлажнились. — Как мне тяжело без него!

Она вновь тупо уставилась на фотографию мужа, и по ее щекам покатились слезы.

Несколько минут спустя мы вышли из дома, оставив Сару Уитли наедине с ее горем. Я сама с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

— Она не убийца, — высказала я свое мнение.

— Потому что она без конца пьет и плачет? — спросил Лайам.

— Потому что тот, кто задумал и совершил эти убийства, должен был иметь в своем распоряжении свободное время и хорошие мозги.

— Или же никаких убийств не было.

Я неожиданно остановилась и схватила его за руку.

— Вы так считаете?

— Нет, не считаю.

Никогда не берите в рот того, чего не можете отрезать при помощи вилки и ножа, например вашу ногу.