На небольшой стоянке только мы и Картер с Лорой. Они оглядываются с видом людей, что бывали уже здесь не раз. До меня доносится голос Лоры.

— Знаешь, милый, думаю, твой отец не захочет отмечать здесь. Винодельня далеко, да и как-то… ну простенько что ли. Я лично больше склоняюсь к Dirty Laundry или уж Wild Goose.

— Маленькие винодельни — большое впечатление. — возражает Картер.

Он замечает, что я подслушиваю и улыбается.

— Нравится, Адриана?

— Я в восторге. — говорю искренне. — Так…спокойно. И красиво.

Такое чувство, что людей здесь нет. Но я ошибаюсь. В небольшом домике, с каменными стенами и чуть приглушенным светом, нас встречают две девушки. Мне остается улыбаться в ответ и слушать как Дейв и Картер обсуждают дегустацию и что выбрать. В итоге все же останавливаются на фруктовых винах. А я мысленно делаю пометку: нельзя напиваться.

Дегустацию проводят во внутреннем дворике. Там несколько стеклянных круглых столиков, стулья с забавными спинками. А еще ходит собака. Огромная белая, по имени Луна. Я впервые вижу такую огромную и такую робкую. Она тянется к каждому из нас мордой и при этом щурится. Точно опасается удара.

— Из приюта взяли? — спрашивает Дейв.

Он присаживается на корточки и чешет Луну на ушами. Из робкого чудовища она вдруг превращается в счастливого щенка. И падает, подставляя живот. Эх, мне бы такую связь с животными!

— Да. — отвечает одна из девушек. Она как раз выходит во двор, с бутылкой.

— Давно?

— Год назад. Говорят, забрали у хозяев, а тех обвинили в жестоком обращении в животным.

Я присаживаюсь рядом с Дейвом. провожу рукой по густой белой шерсти. Мы встречаемся взглядами и понимаем друг друга: под шерстью угадываются рубцы. Что бы там ни случилось в прошлом с Луной, это оставило шрамы.

Я ее понимаю, сочувствую. И радуюсь, что сейчас она в хороших руках.

И вдруг ощущаю как пальцы Дейва касаются моего плеча. Вроде ничего особенного, но внутри точно что-то сразу же дергается, устремляется к нему на встречу. В то время как я отодвигаюсь и встаю с корточек. Краем глаза замечаю почему-то несколько обалдевший взгляд. Точно Дейв догадался о моих метаниях.

Так, мы приехали дегустировать вино, в конце концов.

Нам наливают совсем понемногу. Первое вино — золотистого цвета, с привкусом персика, очень ароматное и пробуждающее воспоминания о лете, жаре и почему-то море.

Всего пять вин, пять небольших проб. Я буквально по глотку отпиваю из каждого бокала. Не хватало еще напиться угу. Я и так ощущаю себя как в стане врага. Когда Лора на меня смотрит.

Ненавижу, фак, когда такое происходит. Она я так понимаю сама сделала выбор. Я то здесь при чем?

Эта винодельня вскоре остается за поворотом. А как воспоминание о ней я везу с собой три бутылки черносмородинового вина. Хотела купить одну, но Дейв убедил, что одна слишком мало.

Следующие две винодельни лично на меня особого впечатления не произвели. Возможно, дело было в шуме вокруг них. Если первая осталась в памяти чем-то теплым и немного загадочным, то здесь явно дело поставили на поток. Я лишь попробовала один бокал вина, пожала плечами и ничего не стала покупать.

Для меня гораздо более важным кажется, что мы с Дейвом постоянно вместе. Даже если я отхожу в сторону, посмотреть шоколад ручной работы или магнитики, он тут как тут.

Вот и когда приезжаем на четвертую винодельню.

— В шоке? — шепотом спрашивает Дейв.

Мы как раз проходим по короткому коридору в… ну будем считать это открытой террасой. Очень большой террасой.

— Я где? — спрашиваю тоже шепотом. — Это кабаре или винодельня. О Боже! Это что… трусики?!

Дейв беззвучно хохочет, пока я открываю и закрываю рот. Нет ну правда! За спиной бармена, прямо на стене, висят красные женские стринги. Очень такие ажурные и вызывающие.

И не только они. Куда ни глянь, везде части женского гардероба. То корсет, то подвязки, то нижняя роскошная юбка. И картины с девушками из кабаре. И почему-то древняя стиральная машина. А еще куча цветов. И… и у меня уже кружится голова. Винодельня кажется чем-то невероятно пестрым, шумным и при этом захватывающим.

— Вина?

Голос Лоры выталкивает меня обратно в реальность. Оказывается, мы с ней остались с глазу на глаз. Ну если так можно сказать, находясь на террасе, где еще человек тридцать. И все пробуют пиво или вино.

И передо мной стоит бокал с белым вином. Осторожно нюхаю его, но не уверена, что хочу сделать хоть глоток.

— Оно вкусное. — точно отвечает моим мыслям Лора. — Возьму тут пару бутылок. И думаю, отец Картера выберет эту винодельню.

— Ну да, тут…кхм… незабываемо.

— Просто я знаю свекра. — ухмыляется Лора. — А вы с Дейвом неплохо ладите.

— Ага, особенно на работе. — ворчу я.

Лора странная. То смотрит волком, а то вон как мило улыбается. Может, у нее раздвоение личности? Или она сначала людей заранее ненавидит, а потом уже разбирается? Или ей что-то надо? Кстати, вот этот вариант более возможный.

— Кстати, спасибо.

— За что? — не понимаю я.

Бокал отставляю в сторону, не хочу больше смешивать кучу вин. С меня станется свалиться с головной болью на обратном пути. Да и в компании с Дейвом опасно пить слишком много. Его присутствие пьянит меня сильнее, чем любой алкоголь.

— Тогда, с Рони. Я ведь правда повела себя как истеричка.

— Извини, мне уже сказали про поведение и все остальное.

— Нет, нет, — машет руками Лора. — Знаешь, иногда лучше суровая моральная пощечина, чем сладкие улыбки. Когда меня утешают я еще сильнее расстраиваюсь. А тут просто… Рони мой любимец.

— Я понимаю.

— Спасибо.

— Как он? — спрашиваю из вежливости. Явно хорошо, раз Дейв мне ничего не рассказывал, да и сама Лора выглядит спокойно.

— Отлично, уже бесится с детьми. А как тебе Канада?

Р-р-р, ненавижу уже этот вопрос. Куда бы не пошла, сразу спрашивают: ну и как тебе тут? Если я до сих пор здесь, значит все хорошо, верно?

— Мне здесь нравится.

— Больше чем на родине?

Я в ответ пожимаю плечами. Лора не пытается насмехаться, она смотрит очень серьезно.

— Сложно сказать. Мама уехала сюда гораздо раньше, звала меня. На родине осталась родня, но мы почти не общаемся. Ну и… я хотела что-то изменить.

— Понимаю. Мои родители переехали в Ванкувер из Англии, когда мама была мной беременна. Рассказывали как сначала было трудно, отец бизнес поднимал заново. Продал все в Англии. Два раза чуть не становился банкротом. Проза жизни.