От неподдельной радости, прозвучавшей в голосе девицы, у него свело скулы. Как будто он специально звонил именно ей! Его всегда удивляла эта женская глупость — полное неумение разбираться в мужских звонках, в истинных причинах, по которым мужчина проявляет интерес к какой-то очередной кукле. Конечно, дурочка была сейчас свободна. Даже не переодевшись (зачем — вернее, ради кого?!), он вышел из дома.

Девица оказалась хорошенькой. Высокая, с модельной фигурой, внимательным взглядом теплых карих глаз и длинными темными волосами. Он просто поразился тому, зачем такая интересная девушка тратит время на полную ерунду, встречаясь с таким человеком, как он, с тем, кто даже не может вспомнить, как ее имя. Но когда девица раскрыла рот, все очарование пропало. Она была непроходимо глупа, и эта глупость отвратила его так, будто девица изо всех сил толкнула его локтем.

Они поехали в какое-то кафе. Вадим было предложил ей торт, но спутница посмотрела на него с таким ужасом, что он чуть не подавился от смеха, и тут же заказала страшного вида салат, который стоил, как целых три торта. Салат отвратительно вонял специями. Девица все время лепетала какую-то ерунду, от которой у Вадима сводило скулы.

В конце концов пытка ужином закончилась, и он отвез ее домой. Девица была поражена его благородством — тем, что он не потащил ее к себе, а сначала накормил дорогим салатом. Это еще раз доказало Вадиму, что женщины бывают непроходимо глупы. Мысль о том, что мужчину от нее тошнит, даже не приходила ей в голову!

Он затормозил возле ее дома. Девица решила его отблагодарить. На самом деле она была готова на все, чтоб его удержать. Это, с ее точки зрения, было последним способом. Девица потянулась к его брюкам, принялась расстегивать пояс, опускаясь все ниже и ниже. Вадим обожал оральный секс. Мысль о том, как эти пухлые губы с ботоксом прикасаются к нему, завела его, как вдруг…

Как вдруг прямо на лобовом стекле он увидел лицо Джин — с блеклой, землистого цвета кожей и запавшими глазами. Просто лицо Джин.

Девица изо всех сил вращала языком и вожделенно чавкала, стараясь поглубже заглотить его член, а Джин все смотрела на него со стекла, и было некуда спрятаться от ее взгляда.

И тогда с Вадимом произошло то, что не происходило никогда в жизни. Он оторвал от себя девицу, вытолкнул ее из машины, а потом как был — с расстегнутыми брюками и напряженным вздыбленным членом — рванул куда-то в темноту, дрожа от возбуждения и горя.

«В „Горячие Ключи“ я приехала под вечер — немного не рассчитала время. Я заблудилась по дороге. Это только в рекламе и в официальных документах звучало так громко: „Пансионат с повышенным комфортом для пожилых людей „Горячие Ключи““. На самом деле, это был обыкновенный дом престарелых со всеми атрибутами подобного заведения. Единственная разница заключалась в том, что он был частным.

Горячие Ключи — небольшое местечко с красивыми пейзажами и небольшим леском за асфальтированной дорогой, ведущей из города, да и только. Когда-то давным-давно, может, еще во времена Киевской Руси, в этом месте били источники, которые считались целебными. Вода в них всегда была горячей. От этого и пошла слава местечка. Так назвали и поселок поблизости. Но потом источники высохли, а вот деревню поздно было переименовывать. Так и остались на карте Горячие Ключи, хотя ближайшие целебные источники были за много километров отсюда.

Я сбилась с пути по собственной вине. Так и не научившись пользоваться навигатором, я заблудилась, затем забуксовала на размякшей дороге за каким-то странного вида вонючим болотцем. Когда же сообразила, что нужно возвращаться к повороту, который я пропустила, и выбираться на грунтовку, время ушло. Я катастрофически не поспевала к условленному времени.

Настроение мое сильно испортилось. Мне не хотелось показывать себя безответственным, необязательным, склонным к хроническим опозданиям человеком в первый же рабочий день. Но делать нечего — оставалось смириться с тем, что уже произошло. Скрепя сердце я поехала — уже в правильном направлении.

Административное здание пансионата „Горячие Ключи“ было расположено в глубине уютного ухоженного и довольно обширного сада. Я обратила внимание на обилие засаженных цветами клумб и подумала, что здесь не так уж плохо. Сад был ярко освещен в ночное время, и я заметила, что среди цветов почему-то преобладают только черно-белые краски. Когда-то давно я увлекалась садоводством и не могла не увидеть, что некоторые из этих цветов довольно редкие.

Административное здание представляло собой каменный двухэтажный корпус. Как я поняла, в нем также жили сотрудники учреждения. Корпуса, где находились пациенты, были расположены в глубине сада, за этим каменным корпусом. Я различила два одноэтажных строения, выкрашенных белой краской. Мне они показались похожими на бараки.

В двух окнах административного корпуса горел яркий свет. Они были расположены на первом этаже и отбрасывали яркий отблеск на пышную клумбу с темными, почти черными розами. У роз не было аромата, и это сразу показалось мне странным. Вообще, во всем этом саду, полном цветов, не было никаких цветочных запахов, а, наоборот, пахло хлоркой. Уже много позже я узнала, что все цветы садовник обрызгивал специальным химическим составом, уничтожающим аромат. Делалось это для того, чтобы нагнать на пациентов тяжелую депрессию (мол, они не могут даже ощущать аромат цветов) и подавить волю к жизни. В „Горячих Ключах“ все было продумано до мелочей.

Но все это я узнала только потом, а пока окружающая обстановка просто казалась мне странной. Припарковавшись на гостевой стоянке за пределами пансионата, я отправилась пешком через сад, размышляя обо всех странностях, которые видела по дороге.

Я нажала кнопку звонка на бронированной двери. Почти сразу передо мной выросла высокая женщина средних лет с непроницаемым лицом, одетая в медицинскую форму. Я представилась, сказала, что я новая массажистка, и назвала свое имя. Она испытывающе взглянула на меня.

— Вы опоздали, — в конце моей сбивчивой тирады она уже смотрела на меня так, что я готова была провалиться сквозь землю.

— Да. Извините. Я прошу прощения. Сбилась с дороги… Перепутала поворот. Я хотела позвонить, предупредить, но у меня разрядился телефон. Я понимаю, что это плохо, но я исправлюсь, — я несла что-то несусветное, сама не понимая всю бессмысленность своих оправданий. Любой нормальный человек догадался бы, что я смущена и взволнована, но только не эта каменная медсестра.

— Главврач уже отправился на покой, — она произнесла эту странную фразу так напыщенно, что я просто не знала, как на нее реагировать, — и я не буду беспокоить его ради вас. Входите. Я вас размещу, а с главным врачом вы встретитесь завтра утром. И помните: наш рабочий день начинается в шесть утра!

Медсестра посторонилась, пропуская меня внутрь. Мы повернули направо и пошли по коридору первого этажа. На одной из дверей я разглядела надпись „Главный врач“. И вдруг поняла, что окна именно этого кабинета были освещены так ярко! В кабинете главврача явно кто-то был. Почему же медсестра не захотела проводить меня к нему?