— Благодарю, Геннадий Владимирович. — Дорощенкова если и стеснялась, то решила этого не показывать. — Разрешите уточнить?

— Давайте попробуем. — Горин обошел стол и поудобнее устроился у себя в кресле.

— С чем связан мой вызов сюда? До сих пор я работала под началом полковника Шеврина…

— Работали — очень точное слово, поскольку оно употреблено вами в прошедшем времени. Прошлым вечером Тимофей Николаевич Шеврин покончил с собой. У него были на это очень веские причины, поверьте мне, Яна. Поэтому… Поэтому вы теперь работаете непосредственно под моим началом.

— Шеврин? Покончил с собой? — В голове у Дорощенковой явно не укладывалась полученная информация.

— Именно. И, отмечу еще раз, причины у него были более чем веские. Скажем так, если бы он этого не сделал, то мне пришлось отправлять к нему группу зачистки. И, Яна, как ни грустно, я бы это сделал. Выбора у нас не осталось, но сейчас не об этом. Вернее, не совсем об этом. Вы готовы слушать?

— Да. — Девушка встряхнула головой, как будто выгоняя мысли, мешавшие сосредоточиться.

— Вот и славно, вот и хорошо, — кивнул генерал. — Итак. Вы вчера передали Заславскому Максиму Владимировичу некие вводные, я правильно помню?

— Так точно, господин генерал-майор!

— Вы полетите с Заславским и Бартеневым, Яна. Мне не очень нравится эта идея, поскольку вы не являетесь ни штурмовиком, как Стас, ни просто кадровым тактическим офицером, вроде того же Заславского, но выбора мне пока не оставляет ситуация. Потому приказы не обсуждаем. Ваша функция во время экспедиции — наблюдение, связь со мной и охлаждение слишком горячих оперативников. Вы подробности знаете? Почему именно эта планета именно в этой системе?

— Нет. Вернее, видимо, пока нет, так, господин генерал-майор? — уточнила Яна.

— Да, об этом сейчас и пойдет у нас с вами разговор… — Но Горин не успел довести мысль до конца, его совершенно беззастенчиво перебил вопль коммуникатора Дорощенковой. Это был Заславский. Девушка просительно посмотрела на генерала, тот кивнул, и Яна ответила в голосовом режиме.

— Слушаю вас, Максим Викторович.

— Яна, я всего лишь хочу сообщить, что в шестой док, где мы пристыкованы, прибыл транспорт. Нам привезли реактор, дуплексный, как и просили, и много всего остального тоже. Очень вам признателен, мы начинаем монтаж, если нет никаких комментариев. — Голос Заславского лучился от удовольствия.

— Замечательно. Я рада. Что-то еще, Максим Викторович? — Яна продемонстрировала нежелательность разговора в данный момент как фразой, так и интонацией.

— Нет, Яна, до скорого, спасибо за сотрудничество. — И Заславский отключился.

Отрубив коммуникатор, он обернулся к Леону Аскерову, стоявшему за его спиной.

— Занята, видимо. Даже уточнять ничего не стала. Так что, видимо, дружище, нам и правда привезли два реактора и четыре шестизарядных торпедных установки. Найдем, где смонтировать?

— Макс, — Леон расплылся в довольной улыбке, — не просто найдем, а к ночи уже стоять будут! Я сейчас киберам программку чуть подправлю, это в виртуальном мастере две минуты делается, и будет у нас «Ревель» лучше нового!

— Ну и отлично, — подытожил Макс, — пойду-ка я пока в рубку. Если что — я либо там, либо у себя.

— Договорились, дорогой. Шагай, шагай, капитан, не мешай работать, — хохотнул Аскеров, включая свой технический терминал.

Заславский кивнул, развернулся на каблуках и направился в рубку эсминца. Вернее, бывшего эсминца, а ныне — транспортно-экспедиционного судна под флагом Российской Империи. Макса, впрочем, это вполне устраивало.

Только «Ревель», ИскИн корабля, был несколько против. Ему не шибко нравилось понятие «судно», но что уж тут поделать. Законы есть законы, и на русском языке его по-другому никто не называл. А на интерлингве «schippe» не дает разницы между военным «корабль» и гражданским «судно». Так что протестовал «Ревель» только в русских портах, а промеж себя экипаж никогда не назвал бы бывший эсминец ЕС «судном».

Впрочем, «Ревель» никогда и не требовал к себе особого обращения. Ему вполне хватало того, что экипаж относился к нему не просто как к компьютеру, а как к одному из членов команды. Да и, положа руку на сердце, а как еще относиться к электронному слепку с сознания живого человека? «Ревеля» несколько раз пытались разговорить на эту тему, но ИскИн был непреклонен — он не желал вспоминать, кем он был. Впрочем, скорее всего, просто не желал признаваться. Было бы довольно несложно Леону Аскерову вскрыть банк памяти ИскИна и докопаться, но… Но сам Аскеров себе это запретил одной-единственной фразой «С друзьями так не поступают!», а статус друга в его глазах «Ревель» приобрел еще во время событий в окрестностях звезды Неккар-Мерез, созвездия Волопаса.

Макс, войдя в рубку, обнаружил там Лемке, занятого крайне высокоинтеллектуальным занятием — Отто резался с «Ревелем» в шахматы. И в момент прихода в рубку Макса Отто как раз проиграл своего ферзя — «Ревель» загнал его в угол, дерзко бросая вперед пешки под прикрытием слона и двух ладей.

— Отто, капитан на мостике, — вдруг прервался ИскИн.

Лемке, исключительно дисциплинированный тевтон, вскочил и вытянулся по стойке «смирно», щелкнув каблуками. Макс козырнул ему в ответ, после чего хлопнул по плечу. Стало понятно, что никаких официальных приказов пока не ожидается, а значит, нет нужды проявлять дисциплину. Лемке кивнул и уселся обратно, но воззрился на Заславского вопросительным взглядом, мол, что пришел, чего принес?

— Нам халявы привалило, Отто. Вместо одного реактора два прислали, оба дуплексные. И торпедных установок ажно четыре, и все шестизарядные. Живем, бродяги! — обрадовал Макс старшего помощника.

— Ничего себе! Мы куда идем, капитан? Американцев воевать или пиратов гонять по всему астероидному? — Лемке изрядно удивился.

— Куда именно — сам еще не знаю, хочешь — верь, хочешь — нет. Яна не сообщила. Сказала только, что при погрузке получим их трассу, просчитанную их навигаторами. Кстати, «Ревель», ты по такому маршруту пойдешь?

— Куда ж я денусь, Макс? Впрочем, ты мастер-пилот, тебе и карты в руки. Хотя я могу и в авторежиме пойти, не та проблема. Правда… — ИскИн слегка замялся. — Макс, а куда мы на ходовые испытания пойдем? Есть идеи?

— Пока нет, а что? Тебе что-то пришло в голову? — поинтересовался Заславский.

— В куда-куда мне пришло, капитан? — засмеялся «Ревель». — Это что-то новое, Максим Викторович.

— Неважно, в куда. Рассказывай, что придумал, — потребовал капитан.

— Да, «Ревель», — поддержал капитана Отто, — не тяни резину, излагай, мне тоже интересно.

— Да есть одна интересная звездная система, господа. Отсюда почти триста парсек, как раз довольно скромный прыжок на этих новых движках, я из Интерстар скачал их описание. Заодно и проверим, как они предельную нагрузку держат.