Бесы – создания, порождённые братской могилой. Они не поднимаются быстро, в отличие от упырей и утопленников. Тела, сгнивая вместе, могут соединиться в беса спустя десятилетия, но и один бес – опасный противник. Даже опытной Маре такого тяжело одолеть, потому что в этой нечисти соединяются несколько человеческих тел, а в этом, похоже, есть ещё и тела животных. И главная сложность: неизвестно, сколько в этой твари всё ещё целых нитей и где они. Точно есть в шее, вдоль позвоночника, как всегда. Но остальные могут быть хоть в животе, хоть в руках. Бес будет подниматься каждый раз, пока я не перережу их все.

Ни одна Мара не захотела бы встретиться с бесом в одиночку. Поэтому я делаю то, чему меня учили сёстры. Стремительно разворачиваюсь и прячусь за валунами. Нечисть бросается за мной, мне же остаётся только петлять между деревьями, пользуясь его неповоротливостью.

Про себя вспоминаю каждую выученную за годы ругань, она отвлекает от мыслей и образа мощных рук противника с острыми когтями. Я лишь могу надеяться, что если он меня поймает, то сразу сломает позвоночник, подарив мне быструю смерть. Потому что, к моему несчастью, бесы любят есть свежее мясо, пока то ещё живое.

Я на бегу перепрыгиваю упавший ствол, бес не отстаёт, сокращая расстояние широкими шагами. Резко сворачиваю у самого толстого дерева, и тварь со всей силы врезается в него, не успев затормозить на влажном мху.

Секунду я радуюсь, а затем сама поскальзываюсь на следующем повороте. До крови обдираю ладонь об кору молоденькой сосны. Хватаюсь за неё и резко меняю направление, намереваясь сбить беса с толку. Желчь от страха доходит мне до горла, когда бес сминает то деревце на своём пути, как хрупкую щепку.

Я устаю. Почти спотыкаюсь о корень, но в последний момент всё-таки успеваю поднять ногу, чтобы не оступиться. Лёгкие горят, и я уже запуталась в направлении, а ноги тяжелеют и не слушаются. Мощный удар завершает мою попытку бегства. Бес просто задевает мой бок, когтями расцарапывая одежду, добираясь до кожи и мышц. Я отлетаю в сторону и ударяюсь о ствол одного из деревьев. Стон срывается с губ, только когда я всем телом падаю на землю. Правый бок становится влажным и горит от боли, но я свободно дышу: лёгкие не пострадали и рёбра не сломаны. Я не могу проверить, насколько глубоки порезы, потому что бес вновь оказывается передо мной. Теперь у меня не остаётся выбора, кроме как вступить с ним в схватку.

Вспоминаю уроки Сильвии, которой удалось за время своего служения Моране одолеть двух таких тварей. Хотя сейчас я не уверена, что обладаю таким же количеством удачи и мастерства. Мне нужно максимально обездвижить беса, а лучше отрубить голову. Это даст мне достаточно времени найти остальные нити в его теле.

Противник устремляется ко мне, я кидаю в него топорик. К счастью, он застревает прямо в его черепе между глаз, однако это лишь отвлекает беса, но мне достаточно даже секундной заминки. Ныряю ему под руку, вгоняя меч в живот. Бес вопит и дёргается назад. С трудом успеваю вытащить меч из его тела, чтобы не лишиться последнего оружия. Липкая кровь нечисти залила не только лезвие, но и рукоять, отчего та становится скользкой, и я до боли стискиваю пальцы.

Бес отходит ещё на пару шагов, сминая кусты позади, он скребёт себе лицо в поисках мешающего ему топорика. Я не даю ему времени, приближаюсь и одним движением подрезаю связки на ноге. Тварь припадает на одно колено, скалясь, а я наконец могу добраться до его шеи: надо лишь встать сбоку. Пригибаюсь, уклоняясь от одной его руки, но делаю недостаточный шаг назад, и вторая задевает мою ногу. Из-за удара я теряю равновесие и заваливаюсь на спину. Откатываюсь по мху, сучьям и камням, шипя от боли в раненом боку. Но это ничто по сравнению с рукой, которая едва меня не прихлопнула. Все оставшиеся силы я вкладываю в три действия. Одним движением изгибаюсь и поднимаюсь на ноги, вторым – рассекаю опущенную руку твари, отсекая кисть, перехватываю меч поудобнее и замахиваюсь, чтобы со всей силы опустить на шею беса. И на третьем движении лезвие едва прорубает плотный мех и толстую кожу, застревая в позвоночнике. Надсадный вой из-за отрубленной руки обрывается, мы оба замираем. По моим губам пробегает нервная улыбка от мысли, что я выжила. Но тут бес просто поворачивает голову. Рукоять меча выскальзывает из моих окровавленных пальцев. Я настолько ошарашена, что не чувствую удар в живот, а осознаю произошедшее, только отлетев на несколько метров.

Я скручиваюсь от боли и выплёвываю кровь на мох. У меня не осталось оружия, кроме кинжала в сапоге. Он короткий – разве что войдёт твари в глаз.

Я не найду княжну за две недели, а Ясна не получит топорик. Мы обе проиграем этот спор.

С самого начала не стоило надеяться, но я упрямо тянусь за последним своим оружием. Не хочу, чтобы сёстры думали, что я сдалась. Мне кажется, что я изо всех сил тянусь к сапогу, но в действительности почти не двигаюсь, обессиленная потерей крови.

Вяло моргаю, наблюдая, как бес, шатаясь, поднимается на ноги. Он уже не воет из-за своей культи, оставшейся от руки, и не обращает внимания на собственную тёмную кровь. Даже при таком ранении её мало, она загустевшими каплями падает на мох. Если бы не расплывающееся зрение, я заметила бы тень раньше. Но обращаю внимание, только когда она проскальзывает мимо беса, одним движением мимоходом распарывая ему брюхо. Фигура в чёрном не останавливается, делает широкий шаг вперёд, наступая на валун, подпрыгивает, другой ногой отталкивается от толстого ствола и оказывается на широкой спине нечисти. Тень настолько быстра, что бес реагирует с запозданием. Опускает взгляд на свою рану в момент, когда противник уже на его спине.

Тот проворачивает меч и протыкает шею беса насквозь. Нечисть спотыкается и падает на колени, соперник соскакивает со спины твари с лёгкостью, будто со своего верного коня. Подходит сбоку, вырывает мой меч, отбрасывает в сторону как бесполезный хлам и взмахивает чёрным клинком.

– Морок, – ненавистное имя с кровью пузырится на моих губах.

Тот одним движением отсекает бесу голову, доказывая, что его оружие в разы острее. Голова нечисти откатывается в сторону, а тело падает вслед за ним, но Морок на этом не успокаивается. Он деловито, по-хозяйски обходит беса вокруг, отрубает ему каждую часть тела и распарывает торс ещё несколько раз.

Ищет все нити.

Он знает, что делать.

Я бы восхитилась его мастерством и уверенными движениями, если бы не знала, что наблюдаю за работой мясника. Когда он закончит с бесом, наверняка добьёт и меня.

Не издавая ни звука, я наблюдаю, как Морок с поразительной жестокостью расправляется с телом так, что месиво из плоти и костей под конец мало напоминает то, чем оно было. Я сосредотачиваюсь на его маске. Стискиваю пальцами тонкий кинжал, решая вогнать его противнику в шею, если он подойдёт и наклонится достаточно близко.

Рубящие движения Морока замедляются. Он поворачивает голову. Заметив меня, он широкими шагами приближается. Я продолжаю держать глаза широко распахнутыми, чтобы улучить удобный момент. Если я потеряю сознание, то для меня всё будет кончено. Глаза слезятся, а земля подо мной качается, словно на волнах.