Плетнев несколько раз набирал номер телефона Турецкого, но каждый раз слышал в ответ: «Я занят. Перезвоню позже». Чем же это он так занят, что у него нет нескольких секунд поговорить с другом? Даже если между ними возникают споры, ссоры и изредка драки, в общем, недоразумения, в данный момент отношения вполне дипломатические и даже более того — дружеские.

Антон решил побродить по городу вовсе не с надеждой случайно встретить Кирилла, это было маловероятным. Хотя фактор случайности Плетнев не исключал. Человек прагматичный, он в глубине души был фаталистом, в чем никому не признавался. Раз он решил про себя, что оставался ничтожный шанс найти в какой-нибудь пиццерии знакомого или дружка Кирилла, решил его использовать. Мир тесен, Плетнев давно усвоил эту истину, и не стоило пренебрегать малейшей вероятностью выйти на парнишку хотя бы таким ненадежным способом. Впрочем, почему ненадежным? Если ему приходилось не раз участвовать в поквартирном опросе жильцов, просеивая информацию и иногда находя нужные сведения, почему на попробовать пройтись по пиццериям с той же целью? Правда, в поквартирном опросе обычно участвовало несколько человек, что облегчало задачу. А он — один в поле воин. Вот бы Турецкого сюда, это как раз и облегчило бы поиски.

Плетнев купил карту города и получил в справочном бюро список заведений общественного питания в районе, ближайшем к порту. Девица в справочном бюро оказалась ленивой до отвращения, и выуживать забегаловки с названием пиццерия наотрез отказалась.

— Я вам дам распечатку кафе и баров, а там сами выискивайте, что вам нужно.

Одна радость — вручив ему список на трех страницах, денег взяла как за одну справку. Вот что значит лень-матушка. Даже пошевелить мозгами не захотела, что информации здесь гораздо больше, чем на одну справку.

Антон отметил в списке искомые заведения и обозначил их на карте. Прикинул, как добираться от пункта А до пункта Б и так далее. На карте был обозначен даже маршрут городского транспорта. Все для удобства гостей славного города Новороссийска.

Наконец началась настоящая работа. Плетнев заходил в очередную пиццерию и спрашивал, где можно увидеть разносчика пиццы Кирилла. Придумал благовидный предлог, чтобы не спугнуть дружков Кирилла. Дескать, желает вернуть ему долг, пока его судно стоит в доке с мелким ремонтом. И если ремонтные работы закончат сегодня, уже утром его судно отправится в пятимесячное плавание. А долги он привык отдавать вовремя.

О Кирилле никто не слышал, а если и припоминали такое имя, то в связи с совсем другими обстоятельствами. Один Кирилл по описанию был здоровый, как лось, и сам уже неделю как уволился, отправился помощником кока в плавание. Второй третий день сачкует, празднует день рождения, и теперь его вряд ли примут обратно. Работа не пыльная, охотников развозить пиццу достаточно, даже некий конкурс существует.

Появилась новая зацепка. Кирилл, оказывается, может развозить пиццу на мотороллере. Действительно несколько раз его обгоняли мотороллеры с фирменными надписями на маленьком прицепе. И кто его знает, чью голову скрывает шлем и огромные мотоциклетные очки. Плетнев уже порядком утомился и даже разозлился. Турецкий все не звонил. Наконец мобильный Антона ожил и заиграл марш.

— Ну что там у тебя? — спросил чрезвычайно занятой частный сыщик Турецкий.

— Дело… — коротко ответил Плетнев обиженным голосом.

— Да и я не коз пасу. У меня тоже дело. Я второй день им занимаюсь. В то время когда ты бухал в пивнушке, а потом отсыпался в «обезьяннике» в объятиях смешливых девиц, мне довелось покататься по всему городу и повстречать множество интересных людей. Кстати, мне тебя не хватало.

— И мне тебя, — мрачно признался Плетнев.

— Ну, так где стрелку забьем? — по-деловому поинтересовался Турецкий.

— В центре, в скверике рядом с рестораном «Глобус».

— Еду, — коротко сообщил Турецкий.

Плетнев сел на скамеечку рядом с дедком, который охотно подвинулся, освобождая маленькое пространство ровно для Антона. Все скамейки были заняты, и если бы не дедок, пришлось бы стоять. Он же и поделился газетой, выделив два листа из серединки.

— Почитай, сердешный, отдохни, — ласково сказал старичок, глядя на Плетнева с состраданием.

— Спасибо, — поблагодарил Плетнев и уткнулся в статью о перспективах строительства нового жилого комплекса в пригороде Новороссийска.

Турецкий приехал с шиком на иномарке и вальяжной походкой направился к Плетневу. Он оценивающим взглядом окинул его исцарапанную рожу с внушительным фингалом под глазом. Но как ни странно, гладко выбритую. Дедок поднял глаза на Турецкого и скоренько встал со скамейки.

— Дедуля, сидите, мы сейчас уйдем, — остановил его Плетнев.

— Да нет, ребятушки, я уже пойду. Вам, наверное, поговорить нужно… — Старичок засеменил к выходу из сквера.

— Чем ты его испугал? — удивился Плетнев.

— А ты себя видел? — поинтересовался Турецкий. — Тебя что, допрашивали с пристрастием? Дедуля, наверное, решил, что я пришел тебя добивать.

Пришлось рассказывать все с самого начала. Плетнев сделал особый упор на победу в армрестлинге, но Турецкий почему-то ожидаемого восторга не выразил. Он только удивился, почему Антон потащился с сомнительной девицей неизвестно куда и не сделал даже попытки проанализировать возможные последствия легкомысленного поступка.

— Я тебя не узнаю, Антон. Ты что, не понял, что она проститутка? Удивляюсь твоей нечистоплотности. После чудной девушки увязаться за портовой…

— Попрошу тебя! — немедленно одернул его Плетнев. — Не смей оскорблять покойницу!

— Ну, разве что покойницу… — согласился с ним Турецкий. — Я понимаю, что ты хочешь сказать, — о покойниках либо хорошо, либо ничего.

— Да я не о том. Она нормальная девчонка. Мы же с ней успели пообщаться. Веселая, прикольная. Я, правда, заметил, что у нее свои тараканы. Но она ведь о проблемах не говорила. Вижу — видок у нее прикидной. Ну, думаю, каждый имеет право на свой выбор. В смысле профессии. Я, конечно, понимал, что поездка с ней была авантюрой чистейшей воды. Но потянуло! Саш, как мужик мужику говорю: она так целовалась, что все мои необыкновенные способности к анализу испарились. Если хочешь, скажу тебе грубо: я ее возжелал. Но меня оправдывает одно: она попросила ее проводить. Понимаешь? В первую очередь я ее поехал провожать. А уже после ее поцелуев в такси… у меня возникло дополнительное желание.

— Ну ешкин кот! Ты с ней еще в такси целовался? На глазах у водителя? Тебе что — двадцать лет? Где твои мозги? Залил их алкоголем, и они у тебя постепенно атрофируются за ненадобностью. Да? — принялся его честить Турецкий.

— Я тебе говорил уже, она меня попросила! Сказала, что ее поджидает бывший хахаль. Разве можно отказать девушке в помощи? Я же мужчина!

— Да кто ж спорит! Ты мужчина, это факт. И в первую очередь, и во вторую… Хотя что это я разоряюсь? Бывает, женщина глянет — и мужик за ней готов нестись хоть на край света. — Вспомнил Турецкий и свои многочисленные грешки. — Ладно, не будем углубляться в эту тему. О ней можно часами говорить. Меня волнует другое. Допустим, ты захотел ей помочь. А рожи этого бывшего и его кореша тебе никак не показались? В смысле, не показалось ли тебе, что рожа у ее так называемого бывшего не внушает доверия? Ты же не вчера на свет появился. Вот за что я тебя ругаю, за твою непрофессиональную близорукость.