— «Зачастую <…> японцы не использовали предварительную подготовку атаки огнем. После начала перестрелки, цепь залегала, а пулеметы стреляли поверх голов [залегших солдат] и открывался огонь из минометов по нашим позициям. Под прикрытием этого огня [японцы] старались подползти так близко, чтобы можно было забросать наши позиции гранатами. Обычно в ходе таких атаках, враг заменял измотанных солдат из передовых линий на свежие резервы» (Апрель 1943)[235].

— «Японская тактика работает на создание испуга, чувства отрезанности от своих войск… [Для этого используется] новое оружие — шум. Одним из средств создания шума являются огонь из [ «просочившегося»] пулемета в тылу в течение всей ночи. Это очень быстро приводит к возникновению мысли о том, что «мы отрезаны». Иногда, некоторое количество снайперов просачиваются в тыл с той же целью. Они стреляют в пустоту. Жертв, как правило нет, но … войска становятся склонны к бегству или сдаче в плен, когда их атакуют с фронта и фланга. Обычно бегство с поля боя через позиции «фантомных» войск, которые их [якобы] окружили, проходит без потерь» (Май 1943)[236].

— «Атакующие войска делились на две или более волны перед штурмом. Первая волна, состоящая из штурмовых групп (в оригинале task unit — прим. авт.) атаковала заранее определенные огневые позиции. Если эти позиции не были уничтожены, к тому моменту как вторая волна достигала вражеских позиций, вторая волна переходила первую и пробивалась в тыл противнику. Иногда, зачищающие подразделения следовали за второй волной, и уничтожали очаги сопротивления, оставшиеся позади передовых подразделений атакующих» (июль 1945)[237].

— «Просачивание. Японцы <…> высылают патрули в тыл противнику. Эти патрули небольшие, включают от двух солдат до нескольких дюжин. Каждый солдат несет с собой запас еды на несколько дней. На начальном этапе атаки просачиванием небольшие патрули проползают вокруг флангов или через оборонительные позиции с целью их окружения. Эти патрули бездействуют пока их товарищи с фронта не пойдут в ложную массированную фронтальную атаку. Тогда просочившиеся патрули открывают огонь для создания впечатления прорыва противника в тыл. При этом патрули перемещаются, даже если по ним ведут огонь. Интенсивность огня от необычно большого числа автоматического оружия, имеющегося на руках у патрулей и фронтально атакующих подразделений, создает впечатление, что атакующих больше, чем на самом деле»[238]

К концу Второй мировой войны японская армия не успела полностью обобщить и начать применять весь накопленный тактический опыт. Додумывать пришлось северным корейцам и китайцам в ходе разразившейся вскоре войны в Корее. Им также приходилось атаковать пехотой позиции технически превосходящего противника.

Каков же был итог развития тактики атак «людскими волнами»?

Наиболее значимое изменение было в том, что сами «волны» — то есть цепи солдат, следующие одна за другой, стали не основным инструментом прорыва обороны. Главную роль стали играть небольшие группы солдат с узко-специализированными задачами, действующие во взаимодействии с «волнами»-цепями. А сами «волны» в момент прорыва обороны противника, стали выполнять отвлекающую роль. Их основная задача сводилась к добиванию противника, дезорганизованного действием малых групп.

Говоря языком северо-корейской пропаганды, такая «самобытная тактика боя» основывалась на «сочета[нии] удар[ов] крупных и малых отрядов»[239].

Попробуем разобрать, как построена «правильная» атака «людскими волнами»

Для атаки волнами, одновременно с цепями, применяются следующие малые группы солдат:

1) Группы просачивания.

2) Снайперы или специально выделенные стрелки.

3) Штурмовые группы.

Обозначим особенности действий этих групп.

Перед запланированной атакой в тыл к противнику начинают проникать небольшие группы солдат. В случае поимки такие группы вполне сходят за разведку. При необходимости такие группы накапливаются в заранее установленных укрытых местах, образуя относительно большие подразделения — роты и даже батальоны. Задача этих групп — в момент основной атаки своих сил ударить по коммуникациям и узлам управления, связать тыловые подразделения, а также прислугу артиллерийских орудий и экипажи танков «пехотным» боем, не дать приблизиться к технике, заставить их заниматься самообороной, а не поддержкой первого эшелона, не давать подтягивать резервы и подвозить боеприпасы, воспрепятствовать свободе передвижения в тылу[240].

Понятно, что сколько-нибудь продолжительное время эти группы вести бой не могут (переносимый боекомплект весьма ограничен). Но этого и не требуется. Для них главное — изолировать подразделения первого эшелона обороняющихся в момент атаки их с фронта.

Ничего нового в этом приеме нет. Просачивание применялось нашей армией во время Великой Отечественной войны. А.А. Потапов в книге «Искусство снайпера»[241]приводит такой пример: «в 1944 году группу снайперов забросили в немецкий тыл с заданием подойти скрытно к противотанковой артиллерийской батарее, поставленной немцами на танкоопасном направлении, и расстрелять артиллерийскую прислугу при начале танковой атаки. Мероприятие удалось на славу, но до этого снайперам пришлось двое суток сидеть под мусорными кучами <…> в 400 метрах позади немецкой батареи».

Если группы просачивания действуют в тылу противника, то два других типа групп — перед фронтом обороны первого эшелона.

Снайперы или отдельные стрелки в период перед атакой скрытно выдвигаются в места, с которых будет удобен обстрел позиций обороняющихся во время атаки стрелковых цепей-«волн» (подползая близко к позициям противника, располагаясь на соседних высотах, на флангах), маскируются, а при наличии времени скрытно окапываются, и ждут пока стрелковая цепь не пойдет в атаку. В то время как обороняющиеся будут «заняты» расстрелом атакующей цепи, и все их внимание будет приковано к несущейся на них разъяренной толпе, снайперы выявляют все основные огневые точки противника и методично уничтожают их. Во многих случаях это происходит практически безнаказанно, поскольку в этот момент наблюдение за всем, что в стороне от атакующей цепи, как правило, прекращается[242].