— Мы более-менее ориентируемся здесь. Спорим, Диджей может провести нас к восточным воротам, — говорит Тек.

— Тил сказала, они заварены. Как и западные.

— А ты проверял? К тому же ворота наверняка можно как-нибудь открыть. Уверен, форы смылись именно через них.

— Но все машины на месте, — возражает Диджей.

— Может, снаружи был еще один автобус, — отвечает Тек. — А больше им и не надо, так? Бросить нас здесь или убить — для форов разницы нет, главное, смотаться до прихода антагов.

— Колонисты не стали бы высовываться сейчас. Слишком опасно. Если начнется битва, антаги их в порошок сотрут. Даже оружие Койл не спасет, форы все равно не умеют с ним обращаться.

— Допустим, — соглашается Тек. — Значит, форы спрятались где-то в подземелье. Но как, черт возьми, они умудрились справиться с Бойцовым Петухом и Койл?

Я перебираю варианты, и наконец, у меня в голове выстраивается теория, которой я и делюсь с товарищами. Один автобус с форами остался незамеченным, и Койл его не реквизировала. Несколько колонистов приехали к шахте с опозданием, увидели, что их друзья в плену, обошли пещеру и запустили лазутчиков через восточный вход. Те подстерегли космодесантников в темных коридорах и напали на них.

А мы тем временем были снаружи и ничего не слышали.

Я в красках расписываю этот радостный сценарий. Тек слушает меня без малейших признаков волнения. Он даже хмуриться перестал. К этому я уже привык — чем хуже идут дела, тем спокойней Тек.

— А почему эти уроды не разыскали нас снаружи и не прикончили?

— Потому что мы им не мешаем, — отвечает Тек.

Мы наскоро делимся друг с другом картами, составленными во время осмотра пещеры: расстояния, подъемы, фотографии и короткие видео. Ангелы всегда исследуют поле боя и делают записи. Картина далеко не полная, но добраться до восточных ворот теперь намного легче. А если по дороге мы наткнемся на оставленные в пыли следы, значит, мы на верном пути.

Другой вариант — остаться в гараже и ждать подкрепления. Диджей считает, что сможет открыть транспортный шлюз, но сделать это надо быстро — чтобы успели проехать машины и тяжелое вооружение… Тут могут возникнуть проблемы.

Мы просто тянем время.

Окончательное решение за мной — ведь я получил чин сержанта раньше, чем Тек. Я опускаюсь на одно колено, остальные следуют моему примеру. Вместе мы образуем что-то вроде молитвенного треугольника.

— Наши товарищи даже не догадываются, что мы здесь — если только они не получили мой сигнал. Нам не хватит времени завести в шахту всех, да и ворота долго не продержатся. Тек, вы с Диджеем остаетесь в гараже. Я возьму автобус Тил — думаю, я справлюсь с управлением — и поеду навстречу нашим. Помогу им выставить защитный кордон возле северного входа, пока Диджей будет открывать шлюз. Если повезет, впустим внутрь всех, а там займемся форами.

Тек воспринимает идею скептически, зато Диджей полон энтузиазма.

— Правильно! Они наверняка ищут удобное место, чтобы развернуться и дать бой!

— А что помешает антагам прорвать нашу оборону, высадить дверь и ворваться в шахту?

— Лучшего не жди, — хмыкаю я.

«Получим по заслугам, и лучшего не жди», — любимая поговорка космодесантников. Мы обмениваемся хмурыми взглядами. Тек и Диджей склоняют головы, вытягивают губы трубочкой и плюют в зеленую пыль.

Насколько я могу судить, багги не закодирован под конкретного водителя. Если у Тил и был имплантат или специальный брелок, то я его не видел. Хотя откуда ему взяться? Автобус-то краденый. Мы пробираемся к багги, нажимаем кнопку, и люк открывается. Я карабкаюсь в переходный шлюз и оглядываюсь на Тека и Диджея. Киваем друг другу. Кто знает, свидимся ли еще.

Как сказал большой кахуна — инструктор с Мауна-Кеа[25] — в день нашего выпуска: «Последний раз, моя больше не встретить вашу».

Лучшего не жди.

Игра начинается.

Сквозь лобовое стекло я едва различаю, как Диджей залезает в будку управления. Изнутри багги похож на «скелл» или большую «тонку»: штурвал с двумя ручками и педали. Батарей хватит на десять-двенадцать километров. Можно подзарядиться еще от местных генераторов, да некогда.

Тек отсоединяет кабель. Диджей открывает шлюз. Я жму на газ — буду учиться управлять этой махиной по ходу дела — и автобус с грохотом трогается. Вписаться в дверной проем — та еще задача. Кузов багги со скрежетом задевает створку ворот. Надеюсь, я ее не продырявил — разгерметизация гаража нужна нам сейчас меньше всего…

Воздух с шипением уносится из шлюза, давление падает. У меня закладывает уши. Когда вой ветра переходит в тихий шелест, Диджей открывает внешние ворота. Я толкаю штурвал вперед и влево и огибаю руку тонущего великана. Из средств связи у меня только рация, лазеру сквозь такую пыль не пробиться. Передаю сообщение в коротковолновом диапазоне. Автобус вздымает в воздух тучи песка, наверняка будут помехи. Ничего, прорвемся! Если я почувствую, что меня слышат, буду увеличивать обороты мотора, а потом сбрасывать их, создавая электромагнитный импульс.

Космодесантники и преследующие их антаги доберутся до штольни через несколько минут. Если товарищи знают, что мы здесь, то направятся прямиком к северным воротам. Если мой лазерный луч до них не дошел, они кинутся от шахты в разные стороны точно волна, разбившаяся о камень.

В автобусе воняет потом и чем-то горелым — может, старыми батареями, а может, проводку закоротило. Отходы из наших гермоскафов без сомнения все еще гниют в мусорном баке сзади.

Воздух снаружи приобретает нежный лавандовый оттенок, а в вышине пылают ярко-розовые полосы. Пыль, поднятая приближающейся волной машин, окутывает багги и все вокруг.

А потом резко, за каких-нибудь несколько секунд, на равнину опускается тьма. На Марсе ночь всегда наступает мгновенно, и лишь тусклый рассеянный свет пробивается вниз сквозь клубы пыли. Но сейчас нет даже его, поэтому и нам, и антагам приходится нестись по равнине вслепую. Я шлю радиосигналы как помешанный. Двигатель послушно сбрасывает и набирает обороты…

Откуда-то слева выныривает «скелл», ослепляя меня фарами. Проезжает так близко, что мы едва не соприкасаемся колесами. Багги трясется и стонет. Без сомнения, наши уже заметили меня. Но догадались ли они, что я тот самый придурок, который послал им лазерный луч? Или принимают меня за маскианца?

Мимо проносится еще одна машина — на этот раз «тонка». На радаре мигают точки. Я различаю в туманной дымке впереди скопление наших машин и продолжаю давить на газ. На моем лице появляется дебильная улыбка — я засек на короткой волне чей-то сигнал. Не голос, а колебание частот. Ответ на пульсацию моего мотора.